Фантастика 2002. Выпуск 3 - Андреи Синицын

Лукодьянов обожал Ломоносова, испытывал, я бы сказал, детское удивление перед его универсальным гением. Любил цитировать: «Пою перед тобой в восторге похвалу не камням дорогим, не злату, но стеклу». Или: «Вам путь известен всех планет; скажите, что нас так мятет?»

К литературе у него был инженерный подход. В «Тружениках моря» Виктор Гюго подробно описывает, как Жильят снял паровую машину с «Дюранды», потерпевшей кораблекрушение, застрявшей в Дуврских скалах, — в одиночку, ценой неимоверных усилий, спускает машину с неприступных утесов. Эти подробности, которые многие читатели пропускают, бегло скользя взглядом, Лукодьянов проанализировал по-инженерному: вычислил объем и вес машины, подъемную силу сооруженных Жильятом талей, — словом, тщательно проверил выдумку Гюго. И установил: все верно!

А вот в «Человеке, который смеется» доктор Герардус в каюте корабля усаживается перед печкой на эзельгофт. «Ну и чушь, — сказал Лукодьянов. — Эзельгофт соединяет мачту со стеньгой, как это он очутился в каюте?» Разыскал французский текст романа, там было: «chouquet». В словарях это слово действительно означает морской термин «эзельгофт». Но Лукодьянов не поленился заглянуть в энциклопедический словарь Ларусса и обнаружил, что у chouquet есть старинное значение — плаха, чурбак. Итак, фразу следовало перевести: «сел перед печкой на чурбак».

Однажды моему братцу попался на глаза роман с гордым названием «Гранит не плавится» (издан «Роман-газетой»), «Это почему же он не плавится? — удивился Лукодьянов. — Точно температуру плавления не помню, но — порядка полутора тысяч градусов».

В 1966 году мы с Исаем Борисовичем закончили писать роман «Очень далекий Тартесс». Нас заинтересовало утверждение Авиена, что существовал в древности большой и богатый город, имевший «такое могущество, такой блеск». Тартесс вел торговлю медью и оловом по всей ойкумене, с греческими городами — а в VI веке до н. э. бесследно исчез. Что-то там произошло. И вот мы с Лукодьяновым отправились в бронзовый век — прочитали все, что можно было прочесть о полумифическом городе, и особенно выделили мнение некоторых ученых, что Тартесс имел какое-то отношение к Атлантиде. Ну а дальше — работа воображения.

Не стану пересказывать сюжет романа, скажу лишь, что он стал возможен только в 60-е, после солженицынского «Одного дня Ивана Денисовича». Социальные и человеческие проблемы современности, перенесенные в другие времена, в иные миры, — но не изложение проблем, а их биение, пульсация в характерах и судьбах героев.

«Тартесс» заинтересовал редакцию фантастики «Молодой гвардии». Ранней осенью 67-го в Баку прилетела Белла Григорьевна Клюева — редактировать роман. Замечаний было мало, управились быстро. Мы возили Беллу в Кобыстан — гористую местность юго-западнее Баку, — там недавно обнаружили наскальные изображения и надписи, свидетельствовавшие, что некогда до этих мест добрался легион древних римлян. Ездили с Клюевой в Бузовны — приморское селение на северном берегу Апшерона, там прекрасный песчаный пляж, хорошее купанье. Запомнилось: Альтов прихватил с собой какую-то оригинальную удочку, мы стояли на плоском камне, омываемом водой, и разглядывали удочку, вникали в ее устройство; Белла, выходя из воды, засмеялась: «А вы похожи на мальчишек…»

Приезжала в Баку Нина Матвеевна Беркова, редактор Детгиза: готовилось переиздание «Экипажа «Меконга». Приезжали Аркадий Стругацкий с женой Леной — отдохнуть, пообщаться с бакинскими фантастами. Мы были рады гостям. И конечно, было приятно, что бакинская НФ-комиссия получила безусловное признание столицы.

В Москве выходили наши книги. Детгиз выпустил книгу Р. Бахтамова «Загадка НТР», это было его третье научно-художественное произведение. Рафик обладал удивительным даром писать просто и интересно о самых сложных явлениях науки и общественной жизни. У него был на редкость ясный взгляд на мир, проникающий в глубинную суть явлений. Маленький, косенький, в круглых очках, с доброй и как бы по-детски смущенной улыбкой, Рафик был желанным гостем у нас в доме; наши разговоры обо всем на свете часто прерывались остротами и смехом.

В Детгизе же вышла книга НФ-рассказов Г. Альтова «Опаляющий разум» с многозначительным эпиграфом из Ф. Бэкона: «Читай не затем, чтобы противоречить и отвергать, не затем, чтобы принимать на веру, и не затем, чтобы найти предмет для беседы, но чтобы мыслить и рассуждать».

Положим, сам-то Генрих Саулович очень даже умел противоречить и отвергать. В одном из его рассказов есть фраза: «Постоянно жить в вихре идей». Вот так он и жил.

У нас с Лукодьяновым в 1964 г. в московском издательстве «Знание» вышел сборник рассказов «На перекрестках времени». В журнале «Литературный Азербайджан» напечатали «Повесть об океане и королевском кухаре». В 1968-м «Молодая гвардия» издала «Очень далекий Тартесс», иллюстрированный гравюрами Александра Полещука. В 1970-м Детгиз выпустил наш роман «Плеск звездных морей».

Ранней весной 1971 года мы с Лидой насовсем уехали в Москву. Здесь я не буду вдаваться в причины нашего переезда, скажу только, что к тому времени наш сын окончил Московский университет. Бакинская комиссия по фантастике (руководство ею я передал Лукодьянову) еще какое-то время собиралась — все реже, реже — и заглохла. Альтов, увлеченно занимавшийся ТРИЗом, постепенно отошел от фантастики. Рафик Шапиро занялся публицистикой. Амнуэль, окончив физмат, уехал на работу в Шемахинскую обсерваторию.

А у меня началась новая — московская — полоса жизни. Может быть, если достанет времени, я расскажу и об этом. В советской фантастике в 70-е и 80-е годы происходили небезынтересные события, так или иначе отразившиеся на нашей жизни.

Потом наступило время тяжких потерь.

Не стало моей Лиды, с которой мы прожили в любви и согласии сорок четыре года.

В 1984 г. умер в Баку И. Лукодьянов.

В 1993 г. умер в Иерусалиме Р. Шапиро.

В 1998 г. умер в Петрозаводске Г. Альтов.

Все реже снится мне по ночам родной Баку. Он теперь совсем другой. Он стал мононациональным, совершенно не похожим на себя прежнего. Он — в другом государстве.

Иногда я вспоминаю: мы с Лидой идем на приморский бульвар и видим на углу Самеда Вургуна и Шаумяна двух стариков в облезлых бараньих папахах. Они — азербайджанец и армянин — играют в нарды. Бросают кости, со страшным стуком переставляют шашки и по-русски вышучивают друг друга.

Вышучивают, а не режут.

Дмитрий Ватолин

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА

Что такое официальные страницы писателей? Зачем они нужны? Чем они полезны для писателей? Какие проблемы с ними возникают? Попробую вкратце ответить на эти вопросы…