Гибель Богов. (трилогия) - Ник Перумов

– Ничего не выходит, – услыхал он едва различимый шёпот Сигрлинн. – Моих нынешних сил не хватит. Нужен настоящий Маг, а я даже не могу воззвать ни к кому из нашего Поколения.

– Тогда я пошёл, – спокойно сказал Хаген, бросая забрало вниз, на лицо и делая знак следовать за собой немногим оставшимся приближённым. – Фроди! Выводим всех, кто остался. Ждать больше нечего.

Спустя короткое время Хаген уже стоял во главе плотного строя своих воинов; здесь остались самые верные, наиболее испытанные дружинники. Больше десяти сотен закалённых ветеранов, способных творить чудеса. Много лет они шли с Хагеном от победы к победе, штурмовали города и Восточного, и Западного, и Южного Хьёрварда – и теперь они всё ещё оставались спокойными, твёрдо веря в своего тана.

– Пошли! – Хаген вскинул Голубой Меч.

Десять сотен кованых сапог ударили в камни крепостного двора. Пять сотен рук легли на рукояти мечей, взялись за копья, подняли крепкие щиты. Десять сотен тел, запакованных в сталь до самых глаз, качнулись вперёд, и строй полился через серое пространство крепости – туда, где кипела сумбурная схватка. Тан шёл первым, справа от него – Фроди, слева – Гудмунд.

Боевые рога в рядах дружинников Хагена сыграли атаку. Заслышав знакомые звуки, попытались вырваться из хаоса безнадёжной рубки и другие воины Хединсея, расчистить место для своих товарищей; приняв эти их попытки за панику, предвестницу бегства, нападавшие с диким гиканьем повалили вперёд. На мгновение Хагену стал виден предводитель его противников. Сквозь узкую прорезь шлема его глаза впивались в коренастую фигуру в невзрачных серых доспехах, верх лица его прикрывал кованый шлем, наружу торчала лишь борода. Что-то странно знакомое почудилось Хагену в этом лице, наполовину скрытом сталью. Сигрлинн говорила о магии, пришедшей из Мира Источника… неужели он вновь встретит здесь своего былого товарища по походу к полю Гнипахеллира?

Немалыми усилиями дружинники Хагена смогли расчистить место для своего предводителя. Хаген чувствовал, что к нему вернулось прежнее непоколебимое спокойствие, что так часто выручало его в былые годы. Ощущение шершавой рукояти Голубого Меча, зажатого в руке, рождало уверенность, что уж ему-то удастся выправить положение.

Десять шагов. Девять. Восемь. Семь. Хаген видел удивление на лицах вражеских воинов – вблизи они казались и выглядели простыми хьёрвардскими мужиками, наспех похватавшими оружие и решившими, что одно только обладание жалким подобием копья превратит их в воинов. Правда, до этой минуты они успешно теснили превосходно вымуштрованных воинов Хединсея… но ничего, сейчас всё изменится!

Хаген ощущал, как его холодное спокойствие превращается в новые силы; как ни старался, он не мог ощутить никакой магии, противостоящей ему. Он как никогда верил в себя и свои отборные пять сотен. Ни Фроди, ни Гудмунд также не выказывали никакой слабости или растерянности.

Шесть шагов. Пять. Четыре. Тан поудобнее перехватил Голубой Меч, готовясь биться обеими руками; надёжные воины прикроют его с боков. Он уже наметил себе первого противника – здоровенного рыжего детину, с непостижимым везением только что зарубившего коротким щербатым топором одного из гоблинов Орка, несмотря на хорошие доспехи и длинный ятаган последнего.

Три шага. Два. Один. Свистящая полоса голубого клинка рассекла воздух, даже не заметив сопротивления, разрубила неуклюже подставленную рукоять топора и, завершая полукруг, развалила надвое тело злосчастного рыжего парня от плеча до пояса.

«Первый», – подумал тан. Его руки уже нанесли следующий удар, и счёт возрос быстрее, чем слово «первый» до конца угасло в сознании Хагена.

Несколько минут он бился бездумно, отдавшись кровавому водовороту битвы, давая выход давно копившейся ярости. Его меч не встречал преград. Нелепое оружие его противников на поверку оказалось не чем иным, как кухонной утварью, наспех приспособленной для боя. Так почему же воины Хединсея отступали, хотя каждый из них способен был истребить сотню таких противников?!

Хаген не находил ответа. Широкий пролом в крепостной стене не приближался, они наконец-то теснили врага, сейчас, ещё немного – и противник не выдержит, дрогнет, покажет спину… Нужно лишь ещё одно, последнее усилие.

– Тан! Обернись! – пробился наконец к сознанию Хагена бешеный крик Гудмунда. Не прекращая ни на миг смертоносное вращение меча, Хаген оглянулся.

Они сражались в одиночестве – он, Фроди и Гудмунд. Остальные бойцы его отборной тысячи отстали, теснимые врагами. Хаген видел неуклюжие движения своих воинов, обращавшихся с оружием так, словно они впервые взяли его в руки. Удары их были медленны, защита – слабой и легко пробиваемой. Они попадались на самые простые и нехитрые обманные выпады, которые разгадал бы и ребёнок. И – гибли, гибли, гибли…

Только Фроди и Гудмунд, что находились рядом с таном, сражались как всегда, каждый из них оставлял за собой настоящую просеку, где поваленными деревьями служили мёртвые тела врагов. «Если тут и есть чародейство, оно не действует ни на меня, ни на тех, кто рядом со мной!» – мелькнуло в голове Хагена.

– Отходим к нашим! – скомандовал он двум своим спутникам.

Они отступили, слившись со строем своих бойцов, – и те тотчас приободрились, вокруг Хагена возник узел отпора, он стоял, точно камень среди волн прибоя, и все попытки сдвинуть их с места оканчивались одинаково: к груде мёртвых тел прибавлялись новые, а из тех, кто стоял подле Хагена, никто даже не был ранен.

Однако тан не мог заменить собой всё войско. Справа и слева его воины по-прежнему отступали, и за каждого убитого врага воины Хединсея платили двумя своими.

У Хагена оставался один-единственный шанс переломить ход боя – встретиться с неведомым предводителем столь успешно сражавшихся воинов и покончить с ним. Тан был почти уверен, что со смертью того исчезнет и опутывающее его воинов заклинание, секрет которого не могла раскрыть даже Сигрлинн.

И Хаген искал. Вместе с Фроди и Гудмундом он вновь врезался во вражеские ряды, рубя направо и налево всех подворачивающихся, и, что странно, на его пути тотчас вставали новые противники, как будто быстрая гибель остальных ничуть не смущала их последователей. Никто не разбегался от гибельного Голубого Меча – напротив, появлялись всё новые и новые желающие испробовать на себе его остроту.

Бой окончательно превратился в беспорядочную свалку; защитники Хединсея гибли один за другим, уменьшалось и число нападавших, а Хаген всё никак не мог добраться до загадочного предводителя. Избранная тысяча его ветеранов, потеряв очень и очень многих, всё же сохранив некое подобие строя, медленно отступала ко входу в Главную Башню острова.