Трон сломленных богов - Эмбер Николь

class="p1">Ксавье слегка улыбнулся и просто ждал, его глаза были полны надежды и доброты. Я не осознавала, что это меня тяготит, и не планировала поднимать эту тему, но слова вылетели сами собой:

– Прости за пожирателей снов. За то, что они заставили тебя увидеть.

На лице Ксавье отразилось удивление.

– Передо мной еще никогда не извинялся Иг’Моррутен. В основном они пытались меня убить или съесть.

– Ну, еще не вечер.

Ксавье засмеялся и взял вилку, отломив небольшой кусочек торта.

– Однако эта угроза в адрес Винсента была довольно забавной. Его нечасто ставят на место. Иногда ему это не повредит.

– Я серьезно. Насчет извинений. – Я облокотилась на перила позади меня. – Самкиэль вас любит, всех вас. – Я замолчала, чтобы сделать глубокий вдох. – Причинить боль вам означает причинить боль ему, а я этого не хочу.

Ксавье слегка поклонился.

– Что ж, для меня это большая честь.

Он прислонился к перилам рядом со мной, и мы наблюдали за остальными на кухне. Кэмерон сделала какой-то странный жест, и Имоджин рассмеялась. Винсент закатил глаза. Все таскали со стола закуски. Самкиэль, как всегда, искал меня. Увидев, с кем я, он остался с Логаном и Неверрой.

– Когда Самкиэль впервые собрал нас вместе, нам пришлось нелегко. Мы ужасно боялись сказать или сделать что-то не то. Для большинства из нас находиться под властью богов было неприятным опытом. Особенно для Винсента.

Я сглотнула.

– Да, я об этом слышала.

– Обычно он не такой грубый. Думаю, он просто тебя боится.

Я кивнула:

– Он имеет на это право. Как и все вы.

Ксавье замер.

– Я долгое время оберегала Габби, после того как наши родители умерли. Она была моей единственной семьей, и я ее очень любила. Потом я ее потеряла. Я яростно защищаю то, что мне дорого, и потеря сестры только усугубила склонность к чрезмерной опеке. Если бы у меня были мои силы, я бы вырвала язык Винсента только за то, как он разговаривал с Самкиэлем. Без раздумий. Самкиэль добрый, милый и очень заботливый. Он хороший и не заслуживает такого обращения. Ни от меня, ни от семьи, ни от кого-либо еще.

Ксавье даже не дрогнул, пристально наблюдая за Кэмероном. Он протянул мне тарелку.

– Понимаю.

Я взяла вилку и отломила кусочек торта.

– Солнечный свет, – сказал он.

Я кивнула, пока мы наблюдали за двумя разными дорогими для нас людьми.

– Солнечный свет.

Когда ночь вступила в свои права, все начали собираться домой, Неверра жестом подозвала меня к себе, роясь в сумочке.

– Я успела как раз вовремя, – прошептала она, протягивая мне маленькую коробочку. – Это отличная идея, и нам с Логаном потребовалось всего несколько часов, чтобы найти будку.

– Я рада, что Логан больше не злится. Извини, что втянула тебя в неприятности.

Она отмахнулась:

– Не беспокойся. Для этого и нужны друзья.

– Спасибо за это. За все, – сказала я ей, имея в виду гораздо больше, чем последние несколько недель.

Она мягко улыбнулась, ее глаза наполнились пониманием.

– Пока мы были там, я сделала кое-что еще. Одну я подарила Имми, а вторую оставила у себя. Это тебе, если хочешь, – нерешительно сказала она, роясь в сумке и протягивая мне рамку с фотографией.

Это было фото, которое мы сделали во время ночевки с Имоджин. Я взяла рамку, сердце у меня сжалось.

– Теперь у тебя есть еще две сестры, – сказала Неверра.

Я обняла ее, и она удивленно хихикнула.

– Прости, – сказала я, отстраняясь.

– Не извиняйся. – Она закинула сумочку на плечо. – Спокойной ночи, Дианна.

– Спокойной ночи, – сказала я и помахала рукой.

Неверра повернулась и поспешила к Логану. Он протянул руку, и она нырнула в его объятия. Я наблюдала за тем, как он обнимает ее за плечи и целует в макушку. Вернувшись в дом, я поставила фотографию на каминную полку, рядом с фотографией Габби. Я перенесла ее вниз, чтобы она стала частью нашего дома.

– Ты права, Габби. Они мне нравятся.

В открытом окне мерцала звезда. Я послала ей воздушный поцелуй и отправилась наверх с маленькой коробочкой в руках.

В комнате было тихо, свет был выключен, а это означало, что он не двигался с тех пор, как сюда пришел. Когда я вошла в комнату, лампы замигали. Я улыбнулась, увидев Самкиэля, растянувшегося на кровати лицом вниз. Я разбежалась и прыгнула ему на спину. Он недовольно заворчал.

– Это было больно, ты, большой ребенок.

Я обняла его и поцеловала в щеку.

– Это было не так уж сложно, правда?

– Зависит от того, о чем мы говорим, – возразила я.

Я протянула руку и хлопнула смеющегося Самкиэля по плечу.

– Нет, – сказал он, не открывая глаза. – Все могло быть гораздо хуже, учитывая, что ты угрожала Винсенту перед всей Рукой.

– Тебе повезло, что я ограничилась угрозами после того, что он тебе сказал.

Я уселась у него на спине и провела кончиками пальцев по его позвоночнику.

– А что насчет того, что он сказал о тебе?

– Меня оскорбляли мужчины и похуже Винсента. – Мой палец провел линию по его спине. Я почувствовала, как напрягаются мышцы. – Один даже назвал меня червем и сказал, что я грязь под его ногами, хотя технически сейчас грязь под ногами – это он.

Смех Самкиэля наполнил комнату. Он перевернулся, обхватив руками мои бедра.

– У меня есть для тебя кое-что, – сказала я, прижимаясь к нему.

– Правда? Под этим красивым платьем?

Я засмеялась и притворно его оттолкнула. Вскочив с кровати, я подошла к длинным шторам, ниспадающим на пол спальни.

– Думаю, тебе нужно это выяснить, – сказала я, слегка покачивая бедрами, чтобы его подразнить.

К тому моменту как я раздвинула шторы, чтобы впустить в комнату лунный свет, Самкиэль уже был позади меня.

Я повернулась и посмотрела ему в глаза, положив руку на его грудь.

– Приближается Праздник падения.

Самкиэль хмыкнул, в очередной раз обозначив свое отношение к этому дню. У него было много причин его ненавидеть, и именно поэтому я и сделала то, что сделала.

– И, – сказала я, возвращая его внимание к себе, – традиция предписывает нам обмениваться подарками. Чтобы отпраздновать великий дар жизни и бла-бла-бла, но мы с Габби всегда что-то друг другу дарили, даже когда нас разделяли миллионы миль. Когда мы не могли встретиться, она отправляла их в определенное почтовое отделение. Чаще всего я прятала подарки или лгала, утверждая, что купила их сама, чтобы не слушать ругань Кадена. Короче говоря, это традиция.

Он откинул назад длинную прядь моих волос –