Сокол. Трилогия - Андрей Посняков

– Клянусь Амоном, меня больше беспокоит Кафиур! Может, перетащить его на нашу сторону?

– Не пойдет. Он глуп и самоуверен. Тем более – считает, что сила на стороне захватчиков, ведь штурм-то был неудачным.

– Да-а… Казнить бы его, чтобы другим неповадно было. Да понимаю, что нельзя! Все же мы еще слишком зависим от старой знати, а новая еще малочисленна. Ничего! Дайте срок!

Фараон с силой ударил кулаком по креслу.

Пока окруженная служанками Тейя занималась утренним туалетом, Макс навестил тезку. Тот выглядел гораздо лучше, даже попытался встать.

– Лежи, лежи. – Фараон уселся на край ложа. – Вижу, вскорости встанешь. Я отправлю тебя домой.

– О, нет, государь! – с жаром возразил анхабец. – Ты же сам знаешь – мое дело здесь. Кругом предательство и измена!

– Ты прав… прав… Что будем делать с Кафиуром? Трогать его нельзя.

– Открыто трогать. – Ах-маси ухмыльнулся.

– На что это ты намекаешь?

– Так… Великий государь, – анхабец понизил голос, – ты все ж таки решился плыть?

– Да. Мы же говорили – у нас нет иного выхода.

– Можно я пошлю с тобой верных людей, на которых всегда можно положиться? Конечно, лучше бы поплыл сам… Но ты ведь не возьмешь?

– Не возьму, – качнул головой Макс. – Поправляйся.

– Но моих людей…

– Так и быть, пусть будут. Что новенького о вдовице Нефтиш?

– Все по-старому. Все так же сидит с зеркалом на холме.

Поднимаясь, фараон усмехнулся и, простившись со старым другом, перешел на свою барку.

– Когда мы с тобой идем в гости к вдове? – заглянув в шатер, уточнил Макс.

Тейя улыбнулась:

– Как и всегда, после полудня. Нефтиш обещала танцовщиц и музыкантов. Хоть развлечемся… Знаешь, милый, как утомительно было плыть на корабле? Тем более – одной, без тебя.

– Ничего, родная, – не стесняясь служанок, властелин Черной земли поцеловал супругу. – Уже совсем скоро мы будем плыть вместе, качаясь на бурных волнах. Путь неблизкий…

– Но мы будем вместе, а значит – в покое и радости.

– В радости – точно. – Максим весело рассмеялся. – Не знаю вот только – как насчет покоя?

В просторном шатре вдовицы Нефтиш играла музыка. Флейта, лютня, гобой… вот россыпью пророкотали бубны. Слуги заметили кортеж фараона еще издали, и хозяйка шатра лично вышла встречать почетных гостей.

Вдова, женщина лет тридцати, была красива необычной красотою, скорей азиатской, нежели египетской. Зеленовато-карие живые глаза, черные, вразлет, брови, чувственный, несколько большеватый рот, нос с горбинкой, тонкий и длинный, ярко накрашенные губы. Белоснежное платье из тонкого полотна, зеленый, с золотыми вставками пояс и – как и принято – огромные разрезы на юбке, обнажающие стройные бедра. Браслеты, ожерелья, сандалии – важная часть облика богатой и знатной дамы.

Максим тоже явился в сандалиях – как и полагалось царю. Надел их при входе в шатер, и то же самое сделала его царственная супруга.

– Да пребудут ваши Ка всегда в мире и неге! – низко поклонилась Нефтиш. – Воистину это великая честь для меня. Прошу же вас, проходите! Насладитесь сладким вином, яствами, что приготовил для вас мой повар, молоденькими танцовщицами из Иуну.

– Пусть будут благосклонны к тебе боги. – Войдя в шатер, царь и царица уселись на почетное место – в золоченые деревянные креслица, покрытые искусной резьбою.

И тут же подскочили к ним голенькие служанки, по обычаю водружая на парики ароматные шары благовоний. Заиграла негромкая музыка, неслышно сновали слуги. Хозяйка шатра по очереди представила почетным гостям остальных. Да, собственно, и представлять-то никого было не нужно – все друг друга и так хорошо знали. Временное прибежище вдовицы почтило своим присутствием не так уж много людей из числа высшей знати: военачальники Кафиур и Сеннеферптах, еще пара молодых людей – родственников последнего – вот, пожалуй, и все. Да! Еще был начальник обоза Себекенмес – красивый мужчина с несколько пухловатым лицом и циничным взглядом. Одетый нарочито скромно, он держался тишком, усевшись в дальнем углу и похотливо поглядывая на танцовщиц. А те, обнаженные, уже начинали свои жаркие пляски. Звякнула цитра, ударил бубен, и девушки заскользили по раскинутым циновкам, ловко огибая гостей.

– Неплохо танцуют, – потянувшись к мужу, прошептала царица.

Да, уж она знала толк в танцах – училась когда-то у жрецов храма Хатхор – рогатой владычицы опьянения, богини любви, музыки и веселья.

Гости сидели каждый в своем уголке, кто-то на невысоких стульях, кто-то на подушечках, а кто-то и прямо на циновках. Перед каждым стояли подставки для кувшинов с вином и небольшие столики с яствами – жителям Черной земли и в голову не приходило усаживать всех гостей за один большой и длинный стол.

– Да, танцуют неплохо. – Глотнув вина, фараон захрустел жареным крылышком утки.

Он все приглядывался, только не к танцовщицам, как все, а к хозяйке шатра и начальнику обоза, меж которыми – фараон скорее почувствовал это, нежели увидел, – проскальзывала какая-то связь, словно эти люди были соединены тонкой, но прочной нитью. Ну еще бы – любовники! Именно так и докладывал о них Ах-маси-тезка.

Ах, какие взгляды бросала на Себекенмеса вдова! По всему чувствовалось – любит, да и агенты говорили о том же. Любит. И похоже, пользуется взаимностью. Хотя Себекенмес, конечно, тот еще фрукт – Максим уже давно успел навести о нем самые подробные справки. Не очень знатен и не очень богат – по крайней мере, не выставляет на люди свой достаток – несомненно, умен, хитер, обаятелен – пройдоха, каких мало. К тому же очень хорошо знает свое дело – войско во время всего похода не испытывало недостатка в продовольствии и фураже, в чем и состояла немаленькая заслуга начальника обоза, сиречь снабженца и экспедитора Себекенмеса. Да, конечно, много чего прилипало к его рукам, но… все было обставлено так умно, что и комар носа не подточит, можно было только догадываться, на какие шиши обозник выстроил гробницу своей умершей супруге, с чего собрал нехилое приданое дочерям, помогал зятьям и прочим родичам. Конечно, если хорошенько копнуть… Но нет! Пусть уж будет вор, но не наглый и зарвавшийся, а знающий толк и в своем прямом деле. Уж, воистину, этот будет меньшим злом, нежели кто иной. Честных обозников просто не бывает в природе, такая уж у них служба.

По правде говоря, Максим, после того как много чего узнал о Себекенмесе, даже начал испытывать к нему нечто вроде симпатии.