На самом дне - АНТОН228
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Согласитесь, не каждый сможет сделать то, что сделала она недавно. Будь у неё навык скрытности моего уровня, это был бы другой разговор, но у неё не было абсолютно ничего, что могло защитить её от монстров. И зная это, она без раздумий рискнула своей жизнью, чтобы спасти меня.
Может я и ублюдок, но это не значит, что хорошие дела я забываю. И за свое спасение я обязательно ей отплачу…как только поправлюсь.
Из-за выносливости, которая ушла далеко в минус, я постоянно чувствовал лёгкую сонливость даже лёжа на кровати. Эшли, похоже, тоже видела, что я чувствую себя не очень хорошо, поэтому, она легла рядом и обняла мою голову, прислонив к себе.
"Приятно…"
Ощущение теплоты ещё больше мотивировало моё тело расслабиться и поддаться сну. Мои глаза снова стали слипаться, хотя я бодрствовал менее часа. Ну а "добило" меня то, что Эшли начала гладить меня по голове. Такого моё больное тело не выдержало и я быстро уснул в объятиях волкодевочки.
Так прошли и следующие два дня. Хоть голод с анемией и прошли, но чувствовал я себя всё так же хреново и это не удивительно — у меня ведь до сих пор полуразъеденное и сожженое мясо без клочка кожи. По факту, я живой мертвец, который жив лишь благодаря читерскому навыку.
Дальнейшее лежание на кровати ничего не изменит, а может даже сделает только хуже. Если я хочу вылечиться, то нам нужно идти и искать мне лекарства.
С такими мыслями я лёг спать, но на четвёртый день…как всегда, всё пошло через жопу.
Проснулся я от громких криков с улицы. Эшли, которая проснулась вместе со мной, тоже ничего не понимала и, попросив меня лежать, подошла к окну.
И как только девочка подошла, чтобы посмотреть на улицу, то она тут же отпрыгнула и упала на пол, а затем задрожала.
Через несколько секунд дверь в дом оказалась выбита, и я увидел его. Работорговца, который с широкой ухмылкой смотрел на Эшли, замахиваясь своей плеткой.
А затем, произошёл хлопок. Кожаная плеть прошлась полосой по Эшли, отбросив её в сторону и оставив на её теле и лице кровавый след.
Я тут же подорвался с кровати и бросился на работорговца. Сражение с ними было уже рефлексом, вот только моё тело не очень подходило для того, чтобы сейчас сражаться.
Работорговец ухмыльнулся и схватил мою руку, а затем начал крутить её.
— СУКАААААА! — Закричал я, чувствуя хруст своих костей.
Видя моё общее состояние, работорговец цыкнул и безынтересно отбросил меня в сторону, снова посмотрев на Эшли, которая тянулась к кинжалу.
— Куда, сучка! — Он снова ударил её плетью, разорвав кожу на её тонкой руке и заставив выронить нож.
В отличии от меня, Эшли не кричала от боли и от неё слышалось лишь тихое "ай", которое не очень радовало работорговца, который жаждал криков.
И тогда он снова начал бить её. Один раз, другой, третий…Жестокие удары плети нескончаемым потоком сыпались на маленькую беззащитную девочку, вот только работорговец зря сбросил меня со счетов.
Сжав в руке осколок разбитой тарелки, я снова накинулся на работорговца, целясь в шею. Конечно, с моими силами чуда ждать не стоило и в итоге я просто поцарапал его. Но я это предполагал и следом поставил подножку ошеломленному работорговцу.
Он упал и я повалился на него, схватив за шею.
— Эшли, давай! — Закричал я девочке и тут же получил кулаком по лицу.
Работорговец был гораздо сильнее меня. Если приводить сравнение, то я словно пятилетний ребёнок, который пытается убить КМС по боксу. Все, что я могу делать — это тянуть время.
И я это делал — впивался зубами, хватал и держался за него, хотя его удары были похожи на молоты, которые превращали в фарш моё и без того убитое тело.
Но этого было достаточно. Пока работорговец бил меня, не понимая, почему я ещё не сдох, Эшли схватила кинжал и тоже напала на работорговца.
И первым же ударом, она попала прямо…в шею.
"Моя девочка." — Я улыбнулся и отпустил работорговца, но это было ошибкой, потому что он вытащил кинжал и снова набросился на меня, игнорируя кровавый фонтан, что лился из его шеи.
В его глазах горела лишь жажда убийства и он начал безостановочно колоть меня. Всё, что я мог делать — это прикрывать голову и шею, что, в прочем, не очень помогало.
Эшли тоже напала на работорговца сзади, пытаясь остановить его, но она была не в силах даже на секунду задержать нож, который каждую секунду наносил мне новую рану.
— СДОХНИ, СДОХНИ УБЛЮДОК! — Кричал он, хотя булькающие звуки практически не давали разобрать его слов.
Умер работорговец примерно через минуту. Всё это время он безостановочно резал меня, не останавливаясь ни на секунду.
Умер он, просто упав на меня от бессилия. Иронично, но в итоге он сделал он это раньше меня.
— К-к-кайл… — Эшли оттолкнула труп работорговца и рыдая, приблизилась к моему телу. Колотые раны были повсюду и даже ребёнок поймёт, что я уже не жилец. Вот только…
Состояние: клеймо раба(Вайлдхант), клеймо раба(?), ранение(крит.), болезнь(?), анемия(средн.), кровотечение(крит.), сытость(легк.), восстановление(легк.).
"Выкуси, гандон." — Я сжал на своей руке все пальцы кроме среднего и выдавил улыбку.
— Эшли…
— КАЙЛ! — Закричала девочка и зарыдала ещё сильнее. — Не умирай…
— Эшли…
— Пожалуйста…не умирай! Я…я…молю тебя…
— Эшли. — Сказал я с более серьёзным тоном.
— Не надо! Кайл… — Она заливалась слезами, вообще игнорируя меня.
— ЭШЛИ! — И тогда мне пришлось крикнуть, чтобы она пришла в себя. Хотя криком это было назвать сложно, учитывая мое общее состояние.
Девочка вздрогнула и тут же прекратила плакать, а затем посмотрела на меня.
— Обыщи работорговца, у него должно быть зелье лечения.
— А… — Она застыла, ничего не понимая, но затем её разум прояснился, а поникшие ушки вновь навострились. — Сейчас! — Она бросилась к мёртвому работорговцу, судорожно обыскивая его сумку. — Нашла! — Она вытащила красный флакон и поднесла его ко мне.
— Выпей половину.
— Что? Н-но ты ведь…
— Эшли, блять, хватит тормозить! Пей половину бутылки, а вторую дай мне. Времени нет.
Я понимал, что девочка сейчас мягко говоря в шоке от того что я еще жив, но времени у нас и правда не было — работорговец был явно не один и скоро за ним придут и другие.
Эшли я приказал выпить зелье потому что ей, скорее всего, придётся сражаться и нести меня, поэтому нужно излечить раны,
