На самом дне - АНТОН228

это самое племя…" — С каждой минутой мне становилось всё тяжелее и тяжелее идти и вскоре мне пришлось остановиться, чтобы сделать небольшую передышку.

"Блять, да сделайся ты хотя бы тяжёлым!" — Я посмотрел на свою строку состояния и вздохнул.

Не знаю, сколько прошло времени с момента побега, но мне удалось найти пещеру, в которой никто не обитал.

Забравшись внутрь, я сбросил с себя девочку и достал огненный порошок.

"Это самая идиотская идея, которая только приходила мне в голову."

Я собираюсь прижечь раны. Может, это и сделает меня инвалидом, но как минимум, я остановлю кровотечение и смогу выжить.

Положив тряпку в рот, чтобы сдержать крик, я морально приготовился к тому, что будет очень больно.

А затем…я придавил огненный порошок к животу.

Было больно. Очень больно. Из моего рта доносилось мычание, которое тряпка с трудом могла сдержать. Мышцы на моем животе опалились и я почувствовал запах паленого мяса. Однако…из этого места перестала течь кровь.

"Отлично…хотя бы выжить удастся…"

Мои руки дрожали, отказываясь так уродовать моё тело, но иного выбора у меня не было. Мыча от боли, я продолжил обжигать моё тело. Кислота разъела большую его часть и мне пришлось потратить много порошка. Что самое ужасное — часть тела, которую я прижигал, прекращала меня слушаться, но при этом адски болела. Поэтому, руки мне пришлось просто обвязать тряпками, а иначе мне бы не удалось остановить на них кровотечение.

В итоге, я лежал в луже собственной крови, с обожженым изуродованным телом без возможности пошевелиться. При этом, критическое состояние и болезни не исчезли, но как минимум, я остановил кровотечение и анемия перестала прогрессировать.

Такую процедуру ни один нормальный человек не смог бы выдержать. Даже стерпи он эту боль, его тело тупо бы отказало от того, что его заживо жгут. Но сейчас я буквально считерил. Сабузил механику, не позволяющую ранению стать смертельным и в итоге моё тело вроде бы сгорело, но при этом я ещё остался жив и остановил кровотечение.

Пока моё сердце бьётся, а кислород доходит до мозга, я буду жить, сколько бы травм мне не нанести. Главное — исключить болезни и анемию, которые даже без смертельных стадий способны меня убить, уменьшая характеристики.

От нескончаемой боли я потерял способность здраво мыслить и был словно во сне. Не знаю, когда Эшли проснулась, но понял я это лишь после того, как услышал её крик.

— КАЙЛ! — Она бросилась ко мне и по неосторожности надавила на грудь, от чего я громко закричал.

— Э-эшли, убери руки, пожалуйста… — Прокряхтел я и девочка тут же одернула их и ужаснулась, увидев на своих ладонях следы крови, гари и мяса.

— Ч-что с тобой, Кайл? — Она снова приблизилась, но в этот раз не стала меня трогать.

— Ну, как видишь, всё не очень хорошо.

— С-сейчас, я достану зелья лечения! — Эшли открыла сумку и обнаружила, что все бутылки были пустыми. Лишь тогда она заметила, что её кожа была слишком гладкой и чистой. — Т-ты потратил их на меня? — Девочка повернулась ко мне и из её глаз покатились слезы. — Зачем?! Я…я не хочу чтобы ты умирал, Кайл! Что мне делать?! Пожалуйста, скажи, я сделаю всё, чтобы вылечить тебя!

— Ха-ха… — Было смешно, слышать это от девочки, которая только что оправилась после смертельной травмы. Вот что она может сделать, чтобы помочь мне? Найти лекарство? Сделать его? — Я впорядке, Эшли, не волнуйся — жить буду. Но вот ходить не скоро…

Эшли села рядом со мной и прислонилась к стене пещеры.

— Кайл…тебе больно? — Спросила она с небольшой дрожью в голосе.

— Очень. — Врать я не стал, потому что это было бесполезно, но мне удалось выдавить из себя хоть какую-то улыбку, что бы успокоить Эшли.

— Когда мне было больно, я думала о чем-то хорошем, например, когда мы с мамой ходили собирать цветы.

— Что-то хорошее, да? — Я задумался. В последний раз, что-то подобное я испытывал сидя за компьютером и играя во что-нибудь. Ну или просто мастурбируя. Это были, наверное, единственные приятные воспоминания из моей жизни. То есть, по факту, ничего такого хорошего и интересного у меня не было. Я родился обычным человеком, прожил ничем не примечательную жизнь и таким же попал в этот мир…В этом плане, даже Эшли была лучше меня, ведь когда её пытали, она вспоминала счастливые моменты, а я только и думал, как отомстить ублюдкам.

— Кайл…я…я попробую найти кого-нибудь, кто поможет тебе. — Сказала Эшли и встала.

— С ума сошла? Ты сама-то еле как на ногах стоишь, не надо никуда идти. Лучше отлежись и потом мы что-нибудь придумаем.

— Но…но тебе ведь очень больно!

— И черт с ним, переживу как-нибудь. Сейчас лучше вообще никуда не ходить — там монстры восьмидесятого уровня гуляют, они сожрут нас, если заметят.

— Кайл, я не могу сидеть и смотреть, как ты мучаешься. Поэтому…я пойду искать помощь.

— Эшли, не надо. Эшли! — Я кричал на девочку, которая впервые ослушалась моего приказала и…чувствовал странную теплоту в груди.

Когда она вышла из пещеры, я цыкнул и попытался встать, но тело наотрез отказывалось шевелиться.

Наверное, единственным выходом будет только поверить в неё…

В этом мире я вообще никому и никогда не доверял окончательно. Даже если это Роза или Асель, я всегда был готов к непредвиденным ситуациям. Из каждой жопы я выбрался самостоятельно и сейчас выберусь, стоит только подождать. Но почему-то, мне захотелось поверить Эшли.

В чем я был уверен точно — так это в том, что она не бросит меня. И если девочка не вернётся обратно, значит её просто убили.

"Лишь бы она вернулась." — Сейчас я чувствовал себя виноватым, за то что так плохо думал о Эшли внутри логова пауков. Наверное, в тот момент во мне проснулся инстинкт выживания, игнорирующий любые эмоции, но к счастью, я всё же смог забрать Эшли с собой…в отличии от других зверолюдей.

"Прости, Асель." — Если бы я отказался от его помощи, то он бы не погиб.

Нам с Эшли хватало друг друга и мне кажется, мы бы спокойно добрались до её племени тупо прячась и избегая монстров, но Роза всё равно настояла на отряде и вот итог.

Скорее всего, Эшли вернётся ни с чем и тогда, после того как я немного отдохну и восстановлюсь, можно будет попробовать найти лекарства. Ну, или она вообще не вернется.

Я ждал. Ждал очень долго — где-то дня три. Жажда и голод становились всё сильнее, в отличии от моего