Сад Змей - К. Н. Кроуфорд

Я закрыла глаза.

– И началось все с того, что я убила конгрессмена.

– У тебя не было выбора, Роуэн. Он собирался зарезать тебя, как животное. Увы, все всегда шло к противостоянию: мы против них. Это должно было случиться.

Орион продолжал в том же духе, пытался посеять в моем сознании зерно сомнения. Я отвернулась от него, уставившись на быстро текущую реку.

– Но люди пока не развязали против нас войну. И тебе незачем ее начинать.

– На данном этапе я прошу своих сильнейших заклинателей защитить город от ракет, которыми смертные могут расстрелять нас в любой момент. Опасность, однако, сохранится, поскольку демоны по-прежнему лишаются магии, стоит только выйти за ворота. Столетия назад подобные обстрелы нам не грозили, но теперь у людей есть оружие, способное снести все преграды разом. Поэтому, Роуэн, – он коснулся моей руки, и я снова повернулась к нему лицом, – если я погибну во время испытания, защищать город придется тебе.

От его слов у меня перехватило дыхание.

– Не глупи! – воскликнула я, сверля его взглядом. – С какой это стати ты должен погибнуть?

– А почему нет?

Хороший вопрос. По правде говоря, именно смерть противника обычно являлась главной целью подобного действа. И все же… я схватила Ориона за руку:

– Нам ни к чему убивать друг друга, чтобы победить в состязании. То, что я выбрала, включает в себя вызов мертвого колдуна и кражу венца с его головы. Я не собираюсь лишать тебя жизни, просто хочу победить. Через девять дней. Это твое официальное уведомление. Призывать будем Алариха. – Быстро произведя в голове подсчеты, добавила: – Тридцать первого октября.

Тот факт, что испытание выпадало на Хэллоуин, был либо фантастическим предзнаменованием того, что я обречена на успех, либо предвестником грандиозного поражения. Я пока не решила, что именно.

Орион наклонил голову, сверкнув в темноте голубыми глазами.

– Собираешься оставить в живых своего соперника? Не боишься, что потом будут проблемы?

– Решу эти проблемы позже, – со вздохом объявила я. – Не хочу, чтобы ты пострадал.

Он внимательно посмотрел на меня и, сохраняя серьезное выражение лица, произнес:

– Я тоже не хочу причинять тебе боль.

– Но это не значит, что мы на одной стороне. Мы оба понимаем, что освобождение демонов равносильно развязыванию военных действий. Улицы городов окропятся кровью, погибнут невинные люди. Но я-то знаю, что тебе того и надо.

Орион отвернулся от меня, пожав плечами.

– Если смертные сочтут наше освобождение предлогом для проявления агрессии, это будет их моральным заблуждением, не нашим. Роуэн, напряженность уже висит в воздухе. Мы с тобой стали той самой искрой, от которой загорелась пороховая бочка. Узнав твою историю, люди чертовски испугались. Демон, внедренный в мир смертных, да еще и многие годы проведший бок о бок с охотником на демонов, ни больше ни меньше… есть от чего чувствовать себя уязвимыми. Смертные не могут отличить себе подобных от демонов, потому их миром овладевает паника, схожая с лесным пожаром. Люди пребывают в ужасе оттого, что среди них могут быть и другие. Нет, они нас в живых не оставят.

Я тяжело сглотнула.

– У тебя имеются доказательства или мне надлежит принимать на веру все, что говорит Лорд Хаоса?

– Придется поверить на слово.

«Вот уж нет!»

– Ладно. И все же пусть боги решают, кому из нас двоих править. Посредством серии испытаний, как и договаривались. Что до дальнейшего развития событий, то давай сначала доберемся до этого моста, а уж потом его перейдем.

– Так тому и быть. – Уголок его рта дрогнул в подобии улыбки. – Пусть решают боги. Они всегда так чертовски рациональны.

Глава 12

Роуэн

Издалека долетели отголоски заунывного пения, прекрасные и жуткие одновременно, эхом отдававшиеся от каменных городских стен. Слушая их, я ощутила на сердце тяжесть.

– Начинается, – тихим голосом сказал Орион и, сунув руку в карман, достал бледно-белую глиняную трубку и жемчужное ожерелье. – Еще один способ почтить память умерших в ночь чаллариу, – пустился он в объяснения. – Лилит верили, что реки и моря связывают нас с подземным миром. Прежде чем начать петь, мы отдавали реке то, что принадлежало ушедшим, чтобы те, кого оплакиваем, получили в загробном мире свои любимые вещи. Затем мы шествовали вдоль воды и распевали песни умерших, веруя, что это облегчит их путь на ту сторону.

– Эти предметы принадлежали твоим маме и папе? – спросила я, посмотрев на трубку и ожерелье.

Орион покачал головой.

– Нет, твоим. Я нашел их в доме твоих родителей. Можешь оставить их себе, если хочешь, или отдать реке. Тебе решать.

Я взяла у него из рук ожерелье с трубкой, и глаза предательски защипало. Когда мама жила в Осборне, у нее не было ничего столь прекрасного.

– Спасибо, – поблагодарила я едва слышно, ощутив навернувшиеся на глаза слезы.

Подобное проявление заботы казалось… невероятно предусмотрительным.

Я шагнула к реке, перебирая пальцами гладкие жемчужины ожерелья и представляя, как бы оно смотрелось на матери. Пусть хоть в загробном мире она поносит его и будет при этом настоящей красавицей…

Я бросила украшение в темные воды, которые тут же его поглотили. Потом покрутила в руках трубку. Она принадлежала мужчине, которого я никогда не знала, но который даже на пороге смерти заботился о моих интересах. Разжав пальцы, я наблюдала, как она плюхнулась в воду. К этому времени уже совсем стемнело, и на поверхности реки замерцал лунный свет.

Орион опустился рядом со мной на колени, и я почувствовала исходящее от его тела тепло.

– Серебряный корабль тоже считается ритуальным предметом, – прошептал он. – Чтобы освещать путь.

Я спустила на воду кораблик и проследила взглядом за тем, как он, покачиваясь и вихляя, удаляется от берега.

– По одному для каждой души, – сказал Орион, отправляя свой кораблик вслед за моим, и две наши искорки света устремились вперед, навстречу океану.

Я уставилась на Ориона затуманенным взором. Как он догадался о моем нежелании поминать мертвых у всех на виду?

Выражения его лица, когда он протянул руку, чтобы помочь мне подняться, я не сумела разгадать. Почувствовав, что по щеке катится слеза, я провела рукой по лицу.

– А что ты припас для своей семьи?

Орион открыл и снова закрыл рот. Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить:

– Чуть ранее я уже отдал реке подношения. Для матери принес ее любимую книгу, отчиму вернул карманные часы, а старшему брату Молору – костюм, до которого он так и не дорос… – Его голос