Дом из пепла и стекла - Силла Уэбб

в глубине души, что люди находят её напыщенность и идиотские рассуждения забавными? Думаю, ей было бы неприятно, если бы это было так.

— Этичный веган, который носит кожу. Новаторская идея, но грандиозная. Думаю, мы все можем за это выпить, — Кэрол поднимает свой бокал с шампанским, и Айрис, явно не понимая, насмехаются над ней или чествуют, медленно поднимает свой, улыбаясь.

Сейчас на столе красное и белое вина и шампанское, и большинство из нас пьют белое вино. Кэрол пьёт шампанское, а Нико — красное вино.

Время от времени я ловлю себя на мысли, что смотрю на него, но тут же отвожу взгляд. Я не хочу смотреть на него. Для моих невинных глаз он слишком привлекателен. Его профиль поражает своей красотой, но не в чистом, скучном виде. Нет, в его облике есть что-то блудливое.

В свете, отбрасываемом люстрой, его глаза кажутся морским стеклом, вымытым на берег. В его взгляде есть опасность, такая же глубокая, как дно океана. Когда он смотрит на свой бокал с вином, его ресницы разметаются по щекам, закрывая взгляд слишком красивой для мужчины, густой завесой. Но меня интригуют именно коварные отметины человека, который не в себе. Зазубренный шрам, яркий и свирепый, как удар молнии, пересекает его загорелое, закалённое лицо, а сильные, жилистые руки отмечены синяками мужчины, который отказывается, чтобы с ним возились.

Он просто великолепен. Однако этот неоспоримый факт не означает, что я должна терять от него голову. Внешняя красота, которой он обладает, ничего не стоит, если за ней скрывается гнилая суть.

Окончание ужина наступит ещё не скоро. Айрис продолжает нести чушь, Кэрол наблюдает за происходящим и тихонько подначивает Айрис на всё новые и новые нелепости. Иветта выглядит неуверенной, барахтающейся, а Нико наблюдает за всем этим с забавными голубыми глазами, которые сегодня кажутся больше зелёными, чем тёмно-синими. Это свет люстры и свечей накладывает чары на всё, говорю я себе. Вот почему его глаза выглядят как никогда красивыми.

Когда приносят десерт, я отсчитываю время до окончания трапезы. Я очень люблю Кэрол и полностью ей доверяю, но то, как Иветта подкрадывается к ней, вызывает у меня чертовские подозрения. Что Иветте нужно от моей крестной?

— Жаль, что вы не можете остаться дольше, чем на ночь или две, — сетует Иветта.

— Я знаю, дорогая, — говорит Кэрол. — Это так неприятно, но приходится иметь дело с сквоттером. Мне нужно выселить незваного гостя из моего дома. Ты ведь всё знаешь об этом, дорогая Синди, не так ли?

Я вздрагиваю, и меня охватывает ужас. Иветта сужает глаза и переводит свой злобный взгляд с Кэрол на меня и обратно.

— Ты помнишь? Крыс? Ох, сколько ловушек нам пришлось расставить, чтобы выгнать их отсюда, — Кэрол хорошо скрывает истинный смысл своих слов.

Я облегчённо смеюсь, потому что у нас действительно были крысы, и нам пришлось очень творчески подходить к ловушкам, так как они были довольно умны, чтобы не попасться.

— Да, крысы. Ох, от них было трудно избавиться.

— Паразиты всегда есть, — Кэрол кивает, потягивая шампанское. Затем она устремляет взгляд на Иветту. — Но в конце концов паразитов всегда уничтожают или прогоняют. Так или иначе.

— Или паразиты прогоняют хозяина, — с холодной улыбкой говорит Нико.

Его взгляд скользит по мне, ленивый, уверенный, забавляющийся.

— Паразиты переносят болезни, даже чуму, и могут уничтожить своего хозяина раньше, чем тот успеет с ними справиться. Хозяин должен действовать быстро. Если ты снова найдёшь мышей, Синди, тебе следует избавиться от них, пока они не успели устроиться поудобнее.

— Верно! — восклицает Кэрол, поднимая бокал за Нико.

— Мы всё ещё говорим о крысах? — спрашивает Айрис. — Или здесь были и другие нашествия? Пауки? — она вздрагивает, и её глаза расширяются.

— Конечно, только крысы, — говорит Нико с безразличной улыбкой. Не то чтобы он знал. — Ты не хотела бы их убивать, Айрис, не так ли? Не с твоим этическим веганством.

— О, нет, крысы — это другое. Крысы отвратительны, их можно убивать. И пауков. И мух, конечно. И слизней тоже.

Я чуть было не добавляю: «и норку для твоей шубы в пол», но прикусываю язык.

— Ты так предана делу, — говорит Кэрол.

Айрис улыбается и безучастно моргает, когда разговор переходит к различным планам на Рождество.

Мне жарко и неуютно, потому что Кэрол отправила Иветте сообщение через кивок головой. Айрис, возможно, слишком глупа, чтобы понять это, но не Иветта. Что касается Нико, то я понятия не имею, что означало его маленькое вмешательство. Наверное, ничего хорошего.

Он — дикая карта во всём этом. Невзорвавшаяся бомба, лежащая посреди комнаты, вокруг которой мы все должны осторожно ходить на цыпочках, боясь её взорвать.

— Мы должны устроить Тайного Санту, — говорит наконец Дейзи. — Давайте организуем это прямо сейчас.

— До этого ещё несколько недель, дитя, — резко говорит Иветта.

— Ну и что? Будет весело, — она разрывает салфетку. — Каждый напишет своё имя на бумаге, и мы все сможем подарить друг другу подарок. Кэрол, если тебя здесь не будет, мы можем выслать твой, но было бы здорово, если бы ты присоединилась к нам. Правда, мамочка? Мы так ждали твоего приезда.

Иветта, которая, казалось, была так взволнована перспективой встречи с Кэрол, поперхнулась вином, которое только что выпила. Не думаю, что, проведя вечер в обществе Кэрол, Иветта захочет повторить этот опыт.

Дейзи слишком потеряна в своём собственном мире, чтобы понять это, а Айрис откровенно глупа или безумна для этого.

— Конечно, если будет возможность, приезжайте на Рождество, — говорит Иветта с теплотой айсберга.

Кэрол соглашается, и тогда бумажки кладутся в пустой стакан, сворачиваются, и мы все выбираем имена.

В этот момент входит горничная и ставит перед всеми нами торт.

— Этот торт очень вкусный, мамочка. А он вегетарианский? — Айрис облизывает свою вилку.

— Да, дорогая. Никакого мяса, только мука, яйца, масло и так далее.

— Идеально, — отвечает Айрис.

Я смотрю на Нико, а он смотрит прямо на меня, его рот подёргивается в непреодолимой односторонней улыбке. Я не могу удержаться, чтобы не подражать его мимике, и на мгновение мы улыбаемся друг другу, оба балуясь за счёт Айрис.

Крошечное покашливание Иветты заставляет меня перевести взгляд на неё и посмотреть через стол. Она смотрит на меня с грозным выражением, и я отвожу взгляд, сосредоточившись на своей тарелке, а улыбка на моём лице расширяется, несмотря на то, что я пытаюсь её сдержать.

Чёрт возьми, я всё ещё ненавижу Нико, но в некотором смысле, я счастлива, что он здесь.

Это чувство длится ещё ровно два часа.