Невеста из ниоткуда - Андрей Посняков

– В сунду-к-а-ах?!!! – ахнули двое безусых подростков.

– Так они ж древляне! – Рыжий обидно расхохотался. – Живут себе в деревах, человечьих обычаев не признают и не знают.

– А-а-а! Так она древлянка, ага!

– Сами вы деревянные!

– Ну, так я пойду… Отчаливать пора, – негромко промолвил Рогвольд, похоже, знавший этих парней довольно неплохо.

– Когда обратно, брат?

– Верно, к осени. Привезу вам хорошего меда.

– Да уж, привези, да хранят тебя Один и Фригг!

– Уж в этот раз не забуду, привезу, клянусь молотом Тора!

А ведь они сейчас говорили вовсе не на языке славян, а по-варяжски! – неожиданно осознала Летякина. И еще осознала, что все поняла… ну, не каждое слово, однако общий смысл был ей ясен. Бабусины заклинания действовали, ага! Надо будет еще раз прочесть, особенно «дабы не понести»! Мало ли…

– Ты что такая довольная-то? – проводив Рогвольда со слугами, язвительно осведомился у Женьки рыжий Рулаф. – Может, скажешь, кто такая и откуда здесь взялась?

– Может, и скажу, – девчонка задрала нос. – А вы не из луков стрелять идете?

– Из луков.

– Ага! Так это вас старый Свенельд учит, как будто больше некому!

– Ого! – Парни удивленно переглянулись. – Ты и Свенельда знаешь?!

– А то! Кто ж не знает старика Крупского? – Женька заглянула в колчан бородатого. – Тебя как зовут? И почему у вас на стрелах цветные колечки?

– Я – Эйнар, сын Рагнара Сивые Усы, – горделиво приосанился парень. – А на стрелах не колечки, а метки. Потому что стрелы – разные. Одни – для броней, потяжелей, поувесистее, другие – для бездоспешных, третьи вообще на зверя или птицу.

– А-а-а, понятно. А можно мне с вами? Посмотреть, как вы стреляете. А то скучно – жуть!

Хитрая девушка специально заговорила парней, чтоб больше не спрашивали про сундук, не интересовались.

Эйнар почесал за ухом:

– Посмотреть? Ну, это ежели Свенельд-ярл разрешит.

– Разрешит, разрешит – уговорю, вы меня только возьмите.

Свенельд разрешил. Правда, сначала пристально оглядел Женьку с головы до ног, хмыкнул, погладил седые усы. Он явно не был славянином, как и большинство здесь – варяг, старый, но еще вполне крепкий, осанистый, словно росший с незапамятных времен дуб.

Ухмыльнулся, махнул рукой:

– Смотри, коли хочешь.

А потом, когда молодые воины отошли, резко понизил голос:

– Ты ведь Малинда – невеста нашего конунга Святослава?

Женька покусала губу:

– Откуда вы знаете?

– Я здесь все знаю, – тихо промолвил Свенельд. – Давно живу и конунга еще совсем малым дитем помню. А ты, дева, коли невеста, так должна бы в горнице сидеть!

– Я и сидела, – склонив голову набок, девчонка лукаво улыбнулась. – Только там скучно.

– Хэк! Скучно ей! – старый варяг презрительно скривился. – Так пряла б, вышивала. Мало занятий у дев?

– Так я ж говорю – скучно. Лучше тут, с вами.

– Лучше ей, ишь! – Поворчав, Свенельд вдруг спохватился, сверкнул светлыми, из-под кустистых бровей, глазами. – А ты как выбралась-то? Что-то мне стражи не доложили.

– Так я через окно, – честно призналась Тяка. – По веревке.

– А веревку откуда взяла?

– Была. Так посмотреть-то можно?

Старик наконец махнул рукой:

– Да смотри, сказал уж. Только с женихом своим, князем, потом сама разбирайся – не думаю, чтоб ему по нраву пришлось, когда невеста его где-то сама по себе рыщет. Не дело это для девы!

– А я сама знаю – до чего мне дело, а до чего не дело! – нагло заявила Женька.

Свенельд снова скривился, но скорей добродушно, нежели с гневом. Бородищу пригладил, спросил:

– А ты точно из весян, не из наших?

– А что?

– Вот уж не думал, что обычаи веси такие же, как у нас. Что девы их свободны да горды, никому не дают спуску.

– Вот и я не дам! – рассмеялась Женька. – Никому! И мужу – тоже.

– Ого! – старый варяг одобрительно покивал. – Клянусь Одином, славно сказано! Словно б варяжской девой. Гляжу, повезло нашему конунгу с женой.

Тяка зарделась:

– Спасибо.

– Во-он тут, на бревно, присядь, коли стоять умаялась, – кивком указал Свенельд.

– Да не умаялась. Стоя-то лучше видно.

Молодые воины – Свенельдовы гриди – числом около двух дюжин, в полном боевом вооружении – кольчугах и шлемах, выстроились шеренгою у задней стены княжеских хором, сжимая в руках луки, довольно высокие и по виду – тугие. Впереди, метрах в двадцати пяти, виднелись вкопанные в землю столбы – мишени, а дальше, у крепостной стены, еще одни, точно такие же, но до них от лучников уже было около полусотни метров.

– Коли ближняя цель, – поглядывая на строго сдвинувшего брови Свенельда, бойко говорил Эйнар. – Тогда целить надо ниже. Коли цель средняя, шагов на полсотни – прямо смотреть, а когда длинная, на сотню и более – верхом бити. Ясно все?

– Ясно, хевдинг! – хором откликнулись парни.

– Ну, а коли ясно… Первые – в ближнюю мишень, вторые – в дальнюю. Стреляйте!

Эйнар махнул рукой, полетели стрелы…

Старый варяг пристально вглядывался в стрелков, затем, не поленясь, вместе с Эйнаром и поспешавшей за ними Женькой прогулялся до мишеней. Вернувшись, остановился напротив мазил, посмотрел строго:

– Ты, Фарлаф, куда целил?

Совсем юный паренек – из тех, что были с Эйнаром и рыжим Рулафом, – смущенно потупился.

– Очи-то подними, инако плетей получишь! – взъярился Свенельд. – Твоя мишень – крайняя, так?

– Так, мой ярл!

– И куда же ты целил, чудо?

– Чуть выше.

На отрока было жалко смотреть, казалось – вот-вот расплачется.

– Чуть? – Воевода почмокал губами. – А надо не «чуть», тебе надо на крыши башни целить.

– Так я же и…

– А ну, цель!

Фарлаф проворно вытащил из колчана стрелу, натянул тетиву… руки его заметно дрожали, на тонкой шее забилась синяя жилка.

– Опусти лук, – тихо приказал Свенельд. – Эйнар!

– Да, воевода?

– Тебе плетей, не ему. Почему заранее не проверил? Слабоват еще Фарлаф для такого лука!

– Так сейчас другой лук спробуем, – заволновался Эйнар. – Послабже. Может, не только в луке дело-то? Может, у Фарлафа еще и руки кривые и глаз косой?

– Великий воин Фарлаф Кривая Рука! – засмеялись воины. – Фарлаф Косой Глаз!

Парнишка обиженно набычился и, выхватив из ножен меч, набросился на Эйнара. Тот, впрочем, не стал дожидаться удара и, ловко отскочив в сторону, вытащил свой клинок. Мечи скрестились со звоном.

Одобрительно качнув головой, старый воевода хлопнул в ладоши:

– Молодцы оба! Тор был бы доволен вами. Тобой, Фарлаф, – за то, что не стерпел обиды, словно какой-нибудь нидинг, а тобой, Эйнар, за то, что вовремя дал отпор. Теперь вложите мечи в ножны… Обнимитесь. А вы, мои славные воины… – Свенельд повернулся к остальным. – У кого лук послабже?

– У меня!

– И у меня.

Из строя вышли двое.

– Возьми, Фарлаф, – кивнул старый варяг. – В том нет урона твоей чести, ты еще молод и в полную силу воина не вошел.

Поклонившись, парнишка взял поданный лук, наложил стрелу, прицелился…

Женька едва сдерживала смех – уж больно похож был этот юный викинг на провинившегося двоечника, оставленного после уроков переписывать диктант. Так же хмурил брови, усердно высовывал язык…

– Стреляй!!!

Звеня, пропела стрела, полетела пологой дугою, угодив точно в середину дальнего столба.

– Молодец! – захлопала княжья невеста. – Славно!

– Славно, славно, – довольно поддержал воевода.

– Дядюшка Свенельд, а можно мне попробовать, а? – сладким голосом попросила Летякина. – Ну, пожалуйста, ну, хоть один разочек!

– Тебе? – Старый воин не очень-то и удивился, лишь хмыкнул. – А похоже, твоя матушка была из наших. Как ее звали?

– Ммм… Астрид Линдгрен! – хитрая девушка живенько вспомнила первое попавшееся скандинавское имя – про Карлсона в детстве читала, смотрела и старые мультики.

– Астрид?! Я так и думал! – под одобрительный гомон присутствующих заявил Свенельд. – То-то я и смотрю – неплохо ты говоришь по-нашему. Не особенно чисто и, по правде сказать смешно, но понять можно. Святослав-конунг – тоже варяг, как и мы… и ты – пусть даже только по матушке. Знай, дева, мы тебя в обиду не дадим, клянусь Тором и Фрейей! Рулаф! Принеси деве лук… в сарае, знаешь где, возьми детский.

– Детский? – Женька обиженно хмыкнула.

– А обычный ты и не натянешь, не думай. Хотя попробуй… Фарлаф!

Только что реабилитировавшийся «двоечник» с поклоном протянул лук – длинный, тяжелый… Натянуть его Тяка не смогла, как ни пыталась. Хорошо хоть никто не смеялся, да и рыжий Рулаф явился быстро.

Детский лук – значительно меньший по замеру – тоже оказался тугим, но его-то девчонка натянула, правда, по мишени позорно промазала:

– Не умею пока. Дядюшка Свенельд, а можно, я иногда сюда приходить буду – учиться?

– Всегда приходи! – кивнул воевода. – Как только захочешь. Или уж теперь – когда муж отпустит.