Обретение - Элизабет Гэнди

— Это еще с какой стороны посмотреть.

Энн повеселела. Линда, как и Кэрин, каждое новое знакомство подруги толковала исключительно в плане будущего замужества.

— С какой ни смотри — ничего не высмотришь. Ты идеалистка.

— Обзывай меня как хочешь, но для каждого человека на свете существует пара. Это судьба, и от нее никуда не денешься.

Энн не смогла удержаться от улыбки. Она, мать-одиночка, вдова, задавленная грузом проблем, для кого-то превращалась в романтическую героиню.

— Могу я узнать, как его зовут?

— Пит. Пит Хоуган.

— А-а, Хоуган. Кэрин говорила о нем. Он адвокат, так? Обаятелен, красив и, как выясняется, рыцарь по натуре. Боже, я сама уже готова в него влюбиться. Энн, он же создан для тебя!

Энн промолчала. Ее мать думала то же о каждом новом своем избраннике, но как же она потом разочаровывалась!

— Ты на редкость занимательно провела выходные.

— Слишком занимательно, — сухо ответила Энн и подняла трубку.

Покончив с утренними делами, Энн заперлась в кабинете с чашкой горячего чая и пачкой квитанций. Затем, уладив вопрос с некомплектом, обнаруженным в последней партии костюмов, она приняла участие в очередной летучке, на этот раз посвященной проблемам весенней распродажи, затем побежала с этим же вопросом в отделы и только после этого смогла вновь вернуться в кабинет.

Там она поглядела на часы и бросилась было к столу Линды на очередной звонок, но натянутая улыбка секретарши заставила ее остановиться. Обернувшись, она увидела на своем столе небольшой букетик весенних цветов. Этого, признаться, она не ожидала: он не походил на человека, склонного к романтическим жестам.

На столе лежала еще визитная карточка. Энн подняла ее, и в ладонь соскользнул ключ от дома. Это был второй подарок — больший, чем букет цветов.

Через плечо Энн Линда прочла надпись на оборотной стороне визитки: «У меня нашелся всего один запасной ключ. Что до адреса, он тебе известен».

— От Пита? — чуть не прыгая от восторга, спросила Линда.

Энн покраснела, поставила цветы в вазочку и направилась к стулу. Откинувшись на нем, она вновь обрела твердость.

— Шутка, — сказала она.

— Но какая утонченная шутка!

— Не вижу никакой утонченности. Просто человек не умеет себя вести, — подчеркнуто сухо сказала она.

— Энн, а как еще должен вести себя мужчина по отношению к такой милой даме? Потом, Энн, тебе нужен мужчина.

— Это атавизм, — огрызнулась она. — Каменный век человечества.

— Нет, нет и нет! — запротестовала Линда. — Человек не должен жить один.

С этим жизнеутверждающим заявлением она покинула кабинет.

Энн потрогала пальцем нежные лепестки. Когда-то она думала так же, как и Линда. Слава Богу, она поняла, что это не так, и не собирается второй раз наступать на одни и те же грабли.

Хватит, сказала она себе. Время романтических бредней отошло в прошлое. Настало время отрезвления. Никаких мужчин. У нее есть Рейчел — этого с избытком хватит.

К двум часам дня Энн перечитала коротенькую записку добрый десяток раз. Конечно, ей надо было укрыться где-то от угроз Джерома, но принять предложение означало подвергнуть себя иному риску.

Склонившись над столом, она попыталась уйти в работу. Через пять минут ей, однако, пришлось признать свое полное поражение.

Отбросив в сторону бумаги, она уронила голову на руки…

И тут же услышала звуки скрипки. Оторопев, Энн подняла глаза. В дверь вошел скрипач в смокинге. Пока он играл Бетховена, поджарый официант с седым пробором вкатил в комнату тележку с серебряными тарелками. Ослепительно улыбнувшись, он поставил ей на стол тарелку с салатом из проращенной люцерны — порция, которой хватило бы на пятерых.

Энн натянуто улыбнулась. На стол последовала вторая тарелка. На ней был сандвич с ореховым маслом. На третьей тарелке расположился огромный кусок великолепного сырного пирога.

Энн ошарашено откинулась на спинку стула. Кто бы мог подумать, что Пит Хоуган способен на такие сумасбродства?

— Это не человек, а сплошная серия сюрпризов, — выпалила Линда.

Энн повернула свой стул от окна и вида падающих на землю снежинок.

— Я сама без кого-либо прекрасно со всем справлюсь.

Линду это не убедило.

— Куча матерей-одиночек заявляют, что в состоянии растить детей самостоятельно. Это все феминистские штучки. Неужели ты не сыта своим одиночеством? Неужели ты не соскучилась по семейной жизни? По мужчине, наконец?

Соскучилась? Она до сих пор не позволяла себе задаваться таким вопросом. Да, ей не хватает мужского тепла. Она скучает по нежности и ласке. Порой становится тошно от того, что не с кем разделить радости и тревоги за Рейчел, но она всегда испытывала панический страх перед замужеством, а теперь к этому добавился страх за будущее ребенка.

Энн нахмурилась, уставившись на кусок пирога на тарелке. Другой послал бы ей завтрак из дорогого французского ресторана, но Пит не стал щеголять своими возможностями. Он хотел не поразить ее, а заставить улыбнуться. И добился своего. Который раз он заставал ее врасплох. Больше этого не должно повториться. В конце концов, она не сентиментальная двадцатилетняя дурочка, готовая потерять голову из-за цветов и забавного ленча.

Вечером, направляясь на машине к дому Нормы, Энн убеждала себя, что и в поцелуе-то его не было ничего особенного. Она распустила нюни и размякла, тронутая мягким голосом и участливостью, польщенная интересом к ней красивого, солидного и умного мужчины.

Энн припарковала автомобиль и побежала к дому Кэрин.

Пит увидел ее в тог момент, когда она вышла из дома Кэрин, нагруженная вещами. Через несколько минут она пошла в обратную сторону с плачущим ребенком на руках. По-соседски помочь одинокой матери, что в этом плохого? Заодно прекрасный предлог повидаться с ней.

Он по-прежнему считал себя прагматиком, человеком с изрядным запасом здравого смысла, но его неудержимо влекло продолжить их отношения — в рамках дружбы, разумеется. Есть два пути обрести утраченный контроль над собой: выбросить ее из головы либо узнать поближе, увидеть такой, какая она есть, и после этого остыть.

Схватив куртку, он бросился к двери. Утренний фокус с цветами стоил ему одного телефонного звонка, не считая, разумеется, денег. Организовать сумасбродный ленч стоило больших усилий. Пит решил, что уж если ему никак не удается забыть ее, то черта с два он допустит, чтобы она забыла о нем.

Запихивая в сумку остатки детских вещей, Энн тяжело вздохнула. Еще немного, и она готова. За последние полчаса она ни разу не подумала о Пите. Хороший знак, честолюбиво улыбнувшись, подумала она.