Я – твой сон - Евгения Грановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, – отозвался из-за шторки мужской голос. – Это все случилось из-за моего идиота-сына. Не наигрался в детстве в ножички, мерзавец. А насчет старухи не бойся. Если она вздумает причинить тебе вред – скажи мне. И я ее закрою.
Шторка отъехала в сторону, и Игнат Борисович Соболев прошел от умывальника к столу, на ходу вытирая руки. На нем были только майка и трусы. Остановившись возле стола, он нагнулся к Клавдии и поцеловал ее в щеку.
– Не бойся, маленькая, – сказал он. – Я все улажу.
Клавдия посмотрела на него снизу-вверх, потерлась об его мощную руку щекой и пожаловалась:
– Игнаша, у меня неприятные предчувствия. Сердце не на месте…
– Брось. – Соболев-старший улыбнулся любовнице. – Не думай о плохом.
– Как же не думать, если думается!
– Я знаю хороший способ отвлечься! – он нагнулся и снова ее поцеловал, на этот раз в губы.
– Сейчас? – игриво произнесла Клавдия.
– А почему нет?
Клавдия нахмурилась и с сомнением произнесла:
– Как-то это… некрасиво.
– Брось. Жизнь продолжается.
Игнат Борисович швырнул полотенце на стол, подхватил Клавдию со стула и, поцеловав в смеющийся рот, понес к кровати.
В машине, припаркованной неподалеку от дома Клавдии, сидели трое. На водительском месте – Георгий Лисицын, рядом с ним – телохранитель Кривой, сзади – лысый помощник Еременко.
– Он точно без охраны? – спросил, поглядывая на освещенное окно дома, Лисицын.
– Точно, – отозвался Еременко. – Я лично всех отослал – от его имени.
Лис повернулся к Кривому и коротко приказал:
– Давай.
Верзила кивнул и натянул на лицо маску-балаклаву. Затем вынул из наплечной кобуры пистолет, открыл дверцу и вышел из машины.
Маула шла по черной безлюдной улице к окраине поселка, туда, где он граничил с лесом и откуда рукой было подать до заброшенного рудника.
Порыв холодного ветра прошуршал листьями деревьев.
– ТЫ СДОХНЕШЬ, СТАРУХА!
– Может быть, – ответила Маула. – Но перед этим загоню тебя обратно в нору.
Она шла по темной улице, зная, что уже не вернется. Потому что, если хочешь что-то получить, нужно что-то отдать. А кровь можно искупить только кровью, ибо древние боги ценят жертвоприношения. Откуда-то издалека донесся тихий хлопок, а затем приглушенный женский крик. Потом хлопнуло снова, и крик оборвался. Маула не обернулась и не остановилась. Она поправила на голове платок и ускорила шаг.
Часть вторая
Возвращение
1Москва. 25 октября
Десять лет спустя
Режиссер фильма, седовласый, пожилой, когда-то знаменитый, а ныне подзабытый публикой, грустным взглядом смотрел на распоясавшегося актера. Тот прыгал перед ним и кричал, стуча себя кулаком в грудь, как это делают самцы гориллы:
– Это я тяну на себе весь этот идиотский сериал! Я звезда, а не вы. Я!
Режиссер вздохнул, отвел взгляд и тихо произнес в сторону:
– Козел ты, а не звезда.
– Что вы сказали? – вскинулся Максим.
– Ничего, – так же негромко и хмуро отозвался режиссер. – Завтра съемка в шесть утра. Не опаздывай.
Максим Пичугин несколько секунд смотрел на режиссера уничтожающим взглядом, затем повернулся и, не прощаясь, быстро вышел из съемочного павильона.
На скамейке возле входа сидела девушка, одетая в джинсовый костюмчик. Высокая, статная, по-модному белокурая. Завидев Максима, она вскочила и бросилась ему наперерез.
– Здравствуйте, Максим! Я из журнала «Блеск Москвы». Можно задать вам пару вопросов?
Пичугин притормозил и окинул журналистку изучающим взглядом. Она была хорошенькая.
– Как зовут? – коротко осведомился он.
– Лиза, – с улыбкой ответила журналистка.
Максим глянул на часы, сделав это так, чтобы журналистка заметила, что это не просто часы, а настоящий «Патек Филипп». (Ну, или почти настоящий, как уверял знакомый барыга.)
– Даже не знаю, девушка. Я немного спешу.
– Ну пожалуйста, Максим!
Пичугин на секунду задумался.
– Вот как мы поступим, Лиза. Я сейчас еду в ночной клуб, у меня там встреча. Можете пойти туда со мной – в качестве моей спутницы. Ну а потом, если все пойдет хорошо, я ваш хоть на всю ночь. Идет?
Девушка глянула на него из-под стрелок-бровей.
– В клуб? – с сомнением спросила она.
– Да, – Максим улыбнулся. – Решайтесь побыстрее, милая Лиза. Не уверен, что у вас будет второй шанс.
Журналистка еще немного поколебалась, а затем улыбнулась и кивнула:
– Согласна.
Максим улыбнулся и сделал руку «бубликом». Лиза взяла его под руку, и они вместе двинулись к выходу из павильона.
– Максим, я не просто журналистка, – затараторила Лиза. – Я настоящая ваша поклонница! Вы очень талантливый!
– Бездарям в кино делать нечего, – самоуверенно ответил Максим. – Правда, нынче их развелось очень много, но это временное явление. Зрителя не обманешь. Рано или поздно зритель…
Шагая по коридору киностудии, они наткнулись на высокого симпатичного шатена в очках, который в задумчивости стоял у окна.
– Привет, Илья! – радостно воскликнул Максим.
Симпатичный шатен-очкарик оглянулся, и его сосредоточенное лицо осветилось улыбкой.
– Привет, Макс!
Мужчины пожали друг другу руки.
– Лиза, позвольте вам представить. Это молодой талантливый режиссер Илья Ставинский. Очень перспективный! И, между прочим, мой большой друг.
– Илья Ставинский? – журналистка обворожительно улыбнулась. – Приятно познакомиться! Это ведь вы сняли «Блеск и нищету»?
– Было дело, – кивнул шатен.
– И вы получили за него премию в Локарно?!
– Есть такой грех, – ответил шатен.
Журналистка так заинтересовалась молодым режиссером, что даже выпустила руку из «бублика» Максима.
– Говорят, вас скоро пригласят в Голливуд? – снова спросила она Илью.
– Мне и здесь хорошо, – улыбнулся он. – Работать надо там, где живешь. И для тех, с кем живешь. Максим, ты подумал о роли в моем фильме?
– Да, Илюш, – отозвался Максим, снова прижимая к себе руку хорошенькой журналистки. – Я с радостью у тебя снимусь. В любой роли. Скажешь сыграть вешалку – сыграю вешалку!
Он засмеялся. Режиссер Илья тоже улыбнулся, потом глянул на журналистку и вдруг спросил, обращаясь к Максиму:
– Как жена?
– Инга? – рассеянно переспросил Максим.
Илья улыбнулся:
– А разве у тебя есть другая?
– Слава богу, нет. Илюш, ты же знаешь, мы с Ингой уже практически развелись. Вот уладим формальности – и разбежимся окончательно.
– Н-да, – в легкой задумчивости произнес Илья. – Сколько лет вы уже вместе? Десять?
– Почти.
– И неплохо смотрелись вместе…
– Нельзя судить о книге по обложке, Илья.
– Согласен.
– Ладно, нам пора. Созвонимся!
Мужчины снова пожали друг другу руки, и Максим с Лизой устремились дальше. Перед тем как свернуть за угол, Лиза обернулась и, улыбнувшись Илье, помахала рукой.
2В роскошном будуаре, обставленном изящной мебелью цвета слоновой кости, на широкой кровати лежала красивая молодая женщина с черными как смоль волосами и белоснежной кожей. Одета она была в светлый халатик на голое тело, а в пальцах держала мундштук с тонкой дымящейся сигареткой.
Рядом с ней лежал рослый молодой мужчина, похожий на киноактера, играющего красивых негодяев. Он был раздет, но прикрыт по грудь одеялом, его темные волосы были слегка всклокочены.
Женщину звали Инга, а мужчину – Артур. Пятнадцать минут назад они занимались любовью и делали это столь яростно и необузданно, что в их движениях и позах до сих пор чувствовалось утомление.
– Кстати, я выкупил все долги твоего мужа, – сказал Артур, чуть насмешливо глядя на Ингу. – Как ты просила.
Она посмотрела на него и сказала с улыбкой:
– Отлично.
– Слушай, за что ты его так ненавидишь? – поинтересовался Артур.
– Этот подонок мне изменяет. И делает это в нашей супружеской постели.
Артур протянул руку и погладил женщину по гибкой спине, обтянутой тонкой тканью халатика.
– Я думал, тебе все равно, – с усмешкой проговорил он.
Она молча затянулась сигареткой и выпустила изо рта бледно-голубое облачко дыма. Артур невольно залюбовался ее грациозными движениями. Пальцы у нее были не просто длинные, а точеные. Обнаженные ступни были узкие и маленькие, а щиколотки сохраняли хрупкую девичью стройность.
– Слушай, Инга, а вы с ним когда-нибудь любили друг друга? По-настоящему.
Инга Соболева пожала острыми плечиками:
– Когда-то он носил меня на руках. Пылинки с меня сдувал. А потом стал наглеть, год от года все сильнее и сильнее.
– Почему же вы до сих пор не развелись? – поинтересовался Артур.
– Я заставила его составить брачный контракт. В случае развода он многое потеряет.
Она повернула голову к любовнику и негромко проговорила изменившимся, похолодевшим голосом:
– Уничтожь его. Сделай так, чтобы он страдал. Но только чтобы я сама не осталась на бобах.