Невеста с Бесовского места - Лана Синявская

Обалдеть! Да я на кладбище!

Мне вдруг стало зябко. Погода стояла не по-летнему жаркая. Одета я была соответствующе: в легкие бриджи и футболку. На кухне я едва не задохнулась у плиты, а, гоняясь за мелюзгой, обливалась потом. Но теперь меня колотил озноб. Может из-за старых тенистых деревьев?

Новая подружка Наташи скакала среди могил, заливаясь хохотом. Я оперлась на чью-то ограду, с изумлением наблюдая за весельем девочек. Что-то в этом было противоестественное. Подруга Алка говорит, что у меня слишком богатое воображение, и время от времени меня «заносит», но когда видишь, как две маленькие девочки носятся по кладбищу в голову лезет черт-те что.

Наташина подружка вдруг остановилась и наклонилась над какой-то ямой. Пыхтя, она пыталась что-то вытащить. На поверхности показалась крышка гроба!

Так! Веселье пора прекращать директивно.

К несчастью, я стояла достаточно далеко, чтобы сделать это немедленно, а кричать побоялась, чтобы не напугать девочек. Пока я протискивалась между оград, теснившихся почти вплотную, Лилибет спрыгнула в могилу и протянула Наташе руки.

– Нет! – завопила я, уже не скрываясь. Но было поздно. Их руки соприкоснулись, и Наташа упала вниз.

«Я вытащу ее, вытащу!» – твердила я, преодолевая последние метры. Я уже не обращала внимания на препятствия, оставляя на острых прутьях клочья одежды, царапаясь о ветви и пару раз больно ударившись обо что-то ногой. Я все время прислушивалась, боясь услышать крик или плач. Но было тихо. Тишина буквально звенела в ушах. Не слышно было ни щебета птиц, ни гудения насекомых.

Вот я уже рядом. На самом краю… Боже мой, ничего не видно. Меня всю трясло, стоило больших усилий заставить себя заглянуть в безмолвную темноту глубокой ямы.

– Сюрприз! – От звонкого вопля Наташи я чуть не оглохла. А маленькая разбойница, выскочив из могилы, отплясывала вокруг меня папуасский танец.

– Немедленно домой! – прошипела я, схватила Наташу за руку и потащила за собой. Девчонка упиралась.

– Ну, что ты? Отпусти! Мне же руку больно! – канючила она.

– Ничего, не отвалится.

– Чего ты злишься? Мне было так весело!

Зато мне сейчас не до веселья, – подумала я, а вслух сказала:

– У твоего отца сегодня важное событие. Гости, наверное, собрались. Нужно торопиться.

– Да что я там не видела? Каринку в кружевах? – сразу ощетинилась Наташа.

Она уперлась, как ослица и обернулась, должно быть, высматривая подружку, но та, осознав ситуацию, благоразумно куда-то испарилась. По-хорошему, ей надо было всыпать, и рассказать обо всем ее родителям, но сейчас мне было не до этого. Я не хотела себе признаваться, но не только гнев гнал меня прочь с кладбища.

Это был страх.

Глава 10

Уже в холле дома я поняла, что что-то не так. Гостиная должна быть полна народу, а я не слышу ни звука. Полнейшая тишина давила на уши. Кошмар, начавшийся на кладбище, продолжался. Вымерли они там, что ли? Или ушли?

Они все были там. Вокруг стола сидели все, кого я там оставила: Игорь Владимирович, Карина, Розалия Львовна, Скворцов и Татьяна. Вот только почему-то они не двигались. Как будто кто-то, дурачась, заменил живых людей манекенами. Никто не вздрогнул от моих шагов, никто даже не обернулся.

– Что это с ними? – прошептала Наташа, про которую я совсем забыла. В ее голосе не слышалось страха. Только любопытство. Ей происходящее казалось какой-то новой игрой. Но я уже понимала, что это не игра.

Наташа шагнула вперед, чтобы рассмотреть все поближе. Я снова схватила ее за руку.

– Опять? – Девочка сморщилась от боли и взглянула на меня укоризненно.

– Извини, – как можно спокойнее сказала я, – я сама посмотрю. Тебе лучше всего подняться к себе и подождать там.

Совершенно неожиданно Наташа послушалась. Оглядываясь, то на меня, то на сидящих вокруг стола молчаливых людей, она поднялась по лестнице. Только тогда я заставила себя сдвинуться с места.

Я ожидала чего угодно. Даже того, что все они мертвы, но, подойдя ближе, я с облегчением поняла, что это не так. Они дышали. Не так, как дышат нормальные люди, а часто и прерывисто, как собаки. Но они дышали! Уже хорошо. Значит, живые!

Ближе всех ко мне сидела Татьяна. Я протянула руку, чтобы проверить пульс. Кожа была бледной и неприятно влажной, но под ней бился пульс. Осторожно, как будто рука была фарфоровой, я опустила ее на скатерть.

– Что здесь происходит? – От властного окрика из-за спины я подпрыгнула и даже, кажется, взвизгнула. Оказывается, обернуться – это так сложно. Иногда. Как сейчас, например.

Я все-таки обернулась. Мужчина был мне незнаком. Высокий и тучный, в светлом костюме из дорогой тонкой шерсти, он стоял прямо за мной и смотрел на людей, сидящих за столом. Очки в массивной оправе съехали на кончик носа. Огромная лысая голова поблескивала, словно отполированная.

– Вы кто? – спросила я, преодолевая страх.

– Друг.

Замечательно! Исчерпывающий ответ. Друг! Чей, позвольте спросить?

Кажется, я сказала это вслух, потому что незнакомец наконец-то удостоил меня взглядом. В нем не было ничего угрожающего, но я отчего-то вся съежилась.

– Я друг Игоря Владимировича. – Он говорил медленно и раздельно, почти по слогам, как будто я была умственно отсталой, и он боялся меня обидеть. Я разозлилась.

– Друг, говорите? Что-то я вас раньше тут не видела.

– Неудивительно. Мы долгое время не общались. Меня пригласили на свадьбу, но я смотрю тут не веселее, чем на поминках.

– Не каркайте.

– Не буду. Вы позволите мне осмотреть их?

– Может, лучше вызвать милицию?

– Обязательно, – легко согласился гигант. – Но пока вы звоните, я попробую понять, что тут произошло.

Его слова не вызвали у меня доверия, но возразить я не посмела. Этот чужой человек вел себя так, будто ему все было позволено. Позвонив по ноль-два, я стала исподтишка наблюдать за странным человеком. Я так таращилась на него, что могла бы прожечь в его костюме дырку, одновременно сгорая от любопытства.

– Четверо живы, – сказал мужчина в пространство, словно чувствуя мой взгляд. – Вы скорую вызвали?

В такой момент хорошим подспорьем служат внешние стимулы. Лучше всего подходит фраза «Все будет хорошо», а вот «вызовите скорую помощь» – определенно дурной признак. Оба высказывания, однако, предпочтительнее, чем «По-моему, стоит позвать священника». Так что я послушно принялась тыкать пальцем в кнопки.

Тем временем неосмотренным остался только один человек. Тот, чьим другом он назвался. Почему-то его он оставил напоследок. Задев по пути стул, незнакомец подошел к Игорю Владимировичу и склонился над ним. Ни один мускул не дрогнул на его лице, но выражение неуловимо изменилось, внушая страх.