Убийца пришёл первым - Сергей Емелин

— Всё ты понимаешь, подружка, — неожиданно резко ответила Джоанна и продолжала уже более мягко, смущённо ероша свои густые волосы:

— Линда, милая, мы с Себастьеном вовсе не хотим тебя утопить. Мы хотим только услышать от тебя правду о том, как вы с Оливье провели эту злосчастную ночь, ты же сама понимаешь, как это важно. И я знаю, что ты была у него после того, как все мы разошлись спать, причём я это знаю совершенно точно, потому что видела, как ты входила в его комнату.

Ах ты, чёрт возьми, но вот это Джоанна слишком уж круто завернула! Конечно, мы с ней почти не сомневались, что Линда действительно побывала у Оливье, но вот так откровенно сблефовать… Впрочем, австралийке хватило этого с лихвой.

— Да, я к нему заходила… — еле слышно проговорила она, переводя затравленный взгляд с меня на Джоанну и обратно. — Только я его не убивала, слышите, не убивала!..

И, бессильно уронив белокурую голову на руки, она разревелась; судя по озадаченному лицу техаски, она никак не ожидала такого эффекта, да и я тоже растерялся.

— Ну, Линда, перестань… — присев рядом с ней на корточки, я нежно гладил её по золотистым волосам. — Никто и не говорит, что ты его убивала… Ну же, перестань плакать…

— Он был уже мёртв, понимаете? — сквозь слёзы выдавила Линда, приподняв голову. — Когда я зашла к нему в комнату, он был уже мёртв…

— Что?! — в один голос выдохнули мы с Джоанной, а австралийка продолжала торопливо и сбивчиво, глотая окончания слов:

— Можете мне не верить, пожалуйста… Только это правда… Он был уже мёртвый, с ножом в груди… Мёртвый… Господи, как я только на весь дом не заорала…

Напряжённо звенящий голос Линды мне совсем не понравился; я торопливо плеснул воды в стакан и протянул ей. Клацая зубами о стекло, она сделала несколько глотков и, кажется, чуть-чуть пришла в себя. Тогда я взял её за руки — они были совсем ледяные — и тихо, но внятно произнёс:

— Линда, пожалуйста, будь умницей. Никто тебя не обвиняет, но мы должны знать правду. Поэтому успокойся, я тебя очень прошу, и расскажи всё с самого начала. Сможешь?

Она закивала, торопливо вытирая слёзы, и вновь, в который уже раз, мне стало до боли жаль её. Только бы она не оказалась убийцей! Такую развязку мне, пожалуй, перенести будет труднее всего…

— Попей ещё водички, — Джоанна заботливо пододвинула стакан к ней поближе. — Ты извини, что мы на тебя так навалились, но эта атмосфера взаимных подозрений уже достала…

— Да ладно тебе, не оправдывайся, — слабо махнула рукой Линда; она уже была почти в норме, вот только губы у неё до сих пор дрожали. — Просто я перепугалась до ужаса, настолько, что никому ничего не смогла сказать… А с самого утра мне казалось, что на меня все пальцами показывают и считают преступницей. Господи, Себастьен, можешь себе представить — когда Николя пошёл будить Оливье, я уже знала, что он там найдёт!

— Ну ты бы хоть меня разбудила, — вздохнул я. — И всё было бы намного проще…

— Себастьен, милый, я испугалась, понимаешь? — жалобно пролепетала Линда. — Испугалась, что во всём обвинят меня, он же был ещё тёплый, Господи… А тут, как на грех, Лали просекла, что Оливье уже давно послал меня к чёрту…

— А к себе всё-таки пригласил.

Австралийка в ответ лишь беспомощно покрутила головой:

— Понятия не имею, что на него вчера нашло, но… пригласил, как видишь. Твоя благоверная ничего об этом не знала, вот и решила сделать из меня мегеру, укокошившую парня, который её отверг… Да ты же сам слышал её намёки! А мне от Оливье ничего не нужно было… Пару часов провести с ним — и то за счастье…

— Ладно, душу свою можешь перед нами не выворачивать, — грубовато, но вполне дружелюбно произнесла Джоанна, присаживаясь на край стола. — Скажи лучше, сколько времени ты провела в комнате Оливье?

— Не знаю… Минут пять, не больше. Я сперва ничего не поняла — темно же было, подумала, он задремал, пока меня дожидался, а потом увидела… Выскочила в коридор, как ошпаренная, там ещё немного постояла, пока в себя не пришла… Да ты же всё это видела!

— Я видела только, как ты заходила, да и то случайно, — не моргнув глазом, соврала Джоанна. — А подглядывать за вами не собиралась, тут же залезла назад под одеяло. Значит, ты там практически не задержалась?

Линда кивнула, а я наконец-то задал ей давно уже мучивший меня вопрос:

— Слушай, а что ты Мануэле наплела? Сказала, что Оливье передумал, а потом попросила её прикрыть тебя?

— Ох, да Мануэла вообще до сих пор не в курсе!.. Я сперва всё ждала, пока её сон одолеет, чтобы спокойненько отправиться к Оливье, но ей так хотелось меня обыграть, что мы могли до самого утра просидеть. И я ей в конце концов сказала, что мне как-то нехорошо и я хочу прогуляться в ванную…

— И ни словом не обмолвилась об Оливье? — недоверчиво приподняла бровь Джоанна.

— Ну, понимаешь, это был наш с ним маленький секрет, — как-то виновато улыбнулась Линда. — Скорее даже мой, ему-то было всё равно… И я к тому же была не уверена, что он решил меня дождаться и до сих пор не заснул, время-то уже к трём доходило. Ну, согласись, какой идиоткой я бы выглядела, если бы похвалилась, что иду к парню, а через пять минут вернулась несолоно хлебавши.

— И поэтому ты сказала, что идёшь в ванную, так? — уточнил я.

— Ну да. Если бы Оливье уже спал, я бы вернулась как ни в чём не бывало, а если бы задержалась — так Мануэла девочка умная, и всё поняла бы. А получилось вон как…

— Бр-р… — передёрнула плечами Джоанна. — Я бы так не смогла — наткнуться на труп и всё держать в себе… Неужто Мануэла ничего не заметила?

— А что она должна была заметить? — Линда горько усмехнулась. — Что я была белая как мел? Так я ей наврала, что перепила за ужином и меня мутило. А мои дрожащие коленки в глаза не бросались… Господи, ну зачем, зачем он этот чёртов нож притащил!

— Погоди-ка! — я удивлённо взглянул на неё, чувствуя, что сейчас наконец-то услышу что-то важное. — Как то есть — притащил?

— Да вот так вот. Мы собирались с ним выпить по рюмочке и пожевать чего-нибудь, я видела, как он прихватил бутылку и нож, когда все уже по комнатам расходились. Знал бы он…

Линда вновь всхлипнула, а я задумчиво потёр переносицу. То, что сообщила австралийка, полностью меняло всю картину. Теперь выходило, что у убийцы, кем бы он ни был, изначально не было намерения прикончить Оливье — если только он, конечно, не видел, как тот взял с собой нож. Но в возможность подобного совпадения мне верилось слабо — в противном случае получалось, что преступник следил за музыкантом весь вечер и оказался настолько циничен, что направился к Оливье, уже точно зная, что найдёт в его комнате вполне подходящее орудие убийства. А уж в это верить мне совсем не хотелось. И точно так же мне не хотелось верить в то, что Линда врёт.

А если она не врёт, то убийство, скорее всего, было спонтанным. Некто из нашей компании пришёл к Оливье, сперва они говорили, потом повздорили, и этот некто схватился за подвернувшийся нож. Но тогда… тогда это действительно мог быть Кристиан, чёрт возьми!

Впрочем, разрозненные факты всё равно не хотели складываться в единую картину. Если убийство было непреднамеренным и совершил его всё-таки не Кри-Кри, а кто-то другой, то каким образом перстень Оливье оказался у Кристиана в кармане? Или преступник так быстро пришёл в себя, что решил замести все следы и свалить вину на бывшего наркомана? А если убийца — Кристиан, то как он смог справиться с довольно-таки трезвым Оливье и столь ловко прикончить его с одного удара, будучи пьян до невменяемости? И, наконец, если всё было рассчитано заранее, откуда преступник знал, что Оливье возьмёт с собой нож? Не значит ли это, что убийца либо слышал разговор нашего покойного друга с Линдой, либо видел, как Оливье с ножом в руках направлялся в свою комнату? И не значит ли это, что Линда чего-то недоговаривает?

Вопросы без ответов теснились в моём мозгу; версий было слишком много, и все они казались мне одинаково нелепыми, точно так же, как нелепым было и само происходящее. Я чувствовал, что одному мне не разобраться, не хватало каких-то деталей, которых я не знал, но которые, вполне вероятно, были известны кому-то другому. Только вот кому?..

— А о чём вы говорили с Оливье? — деловито поинтересовалась Джоанна, окончательно вжившаяся в роль сыщика. — Может, он сказал тебе, что у него возникли какие-то проблемы, или хотя бы намекнул?

— Да ни на что он не намекал, — устало вздохнула Линда. — Самый обычный разговор был — о нас, о наших отношениях… да будто сама не знаешь, о чём в таких случаях говорят. Он обычно со мной был… ну… как-то холоден, что ли, а тут вдруг сам предложил зайти к нему. Я и растаяла, да ещё перебрала слегка… Чушь, наверное, несла такую, что страшно слушать было.

— Все влюблённые одинаковы! — махнула рукой Джоанна. — Но ты всё-таки подумай, подружка, вдруг он сказал что-то такое… ну, на что ты тогда не обратила внимания, а на самом деле это было важно. Понимаешь?