Принцесса и чудовище - Афанасьев Роман Сергеевич

Все это Горан подробно изложил в двух донесениях, присланных с гонцом из Зала Дознавателей и уже подшитых дотошным секретарем стражи в пока еще тонкий том дела об убийстве в особняке Броков. Демистон мысленно поблагодарил капитана — информация пришлась как нельзя кстати. Еще он отметил, что никаких поручений для него Горан не оставлял — не по чину ему командовать таким же капитаном, — но просил как можно скорее прислать донесение о результатах визита в особняк Броков и осмотра места происшествия.

Здесь Демистон задумался. Он не собирался писать никаких бумажек. И уж тем более делиться с Гораном соображениями насчет настоящего убийцы Лавена Летто. Но что-то нужно было предпринять — в конце концов, Птах велел делать вид, что Корд Демистон участвует в официальном расследовании, и потому отчет должен быть составлен по всей форме. Капитан представил, что сейчас сядет за стол, потратит полдня на абсолютно бессмысленную возню, и глухо зарычал. Время уже перевалило за полдень, а у него на руках по-прежнему только пустые подозрения.

Выход нашелся неожиданно быстро — Легерро спросил, куда ему пристроить свои рабочие записи осмотра места убийства, и был немедленно усажен за капитанский стол. Демистон, донельзя довольный собой, велел лейтенанту составить отчет о визите в особняк Броков и отослать его с вестовым капитану Горану. И Корд, и Легерро остались довольны друг другом — лейтенант углубился в изложение своих глубокомысленных рассуждений, а капитан отправился на первый этаж, в караулку. Там он вернул сержанта в объятия родной службы патруля, а сам выскочил на улицу. Торопился не зря — у входа еще мялся посыльный Горана, дожидаясь ответа на донесения. В нем капитана интересовало лишь одно — рыжая лошадка, оседланная, уже отдохнувшая и готовая к путешествию.

После недолгой, но весьма энергичной беседы с посыльным капитан вскочил в седло, на прощанье еще разок пригрозил вестовому карцером и бодрым аллюром отбыл в сторону Южного квартала — к особняку Верони. Ему страсть как хотелось пообщаться с Фарелом, который, судя по словам управляющего Броков, вел ночью беседу с неприметным человечком в черной шляпе. Демистон ожидал от этого разговора очень многого и был весьма доволен собой — его собственное расследование продвигалось как нельзя лучше. Для полного счастья не хватало лишь хорошего куска жареной ветчины в качестве обеда, но после недолгого раздумья Демистон запретил себе думать о еде. Он шел по горячему следу настоящего убийцы и не мог себе позволить потратить ни единой минуты. Даже на еду.

Особняк Верони располагался на другой стороне Рива, в квартале купцов, получившем прозвище Торговый добрую сотню лет назад. Когда-то давно здесь располагался огромный рынок, кормивший сотни продавцов всех мастей, явившихся в столицу, чтобы заработать несколько лишних монет. Но полсотни лет назад купцы, построившие дома прямо у торжища, потихоньку вытеснили шумные ряды на окраину — подальше от родных очагов, у которых уже появились многочисленные чада и домочадцы.

Дом Верони относился к числу новых, построенных не так давно. Дед нынешнего главы семейства сумел отличиться на торговом поприще, да настолько, что, будучи весьма обеспеченным, давал в долг крупные суммы самому монарху. И обратно требовать деньги не спешил, считая такие траты долговременным вложением. Процентов дождался его сын — получив от престола титул лорда, свидетельствующий об особых заслугах перед государством и позволяющий обладателю принимать участие в управлении страной. То есть ежемесячно навещать Королевский Совет Лордов и всласть драть глотку, обсуждая беды и заботы государства. По мысли монарха, учредившего сие странное звание, его влиятельные подданные, уже достаточно вкусившие от щедрот Ривастана — настолько, чтобы не гнаться за сиюминутной собственной выгодой, — должны были своим изворотливым умом способствовать развитию и процветанию родины. И в нужный час докладывать возникшие соображения Его Величеству, чтобы мудрый король выбрал наилучшие.

Однако дед Геордора Сеговара просчитался — лорды, все как один, в основном пеклись о собственных интересах и предлагали монарху издавать такие законы и указы, что у видавших виды советников волосы вставали дыбом. Его Величество подобные предложения отправлял прямиком в королевский нужник, но Совет Лордов разгонять не спешил. Во-первых, некоторые здравые идеи у торговых воротил все-таки проскакивали, а во-вторых, получалось, что большинство влиятельных людей королевства на виду и тратят много сил и времени, чтобы хоть о чем-то договориться между собой. А это отвлекает их от других мыслей, возможно, более опасных, чем простое уменьшение пошлин на ввозимые пряности. Геордору Третьему в таком виде Совет Лордов достался, можно сказать, в наследство. Он не видел причин менять сложившийся порядок и порой даже жаловал званием лорда новых крупных землевладельцев, а то и торговцев скотом — просто чтобы позлить задравшую носы знать королевства и разбить уже сложившиеся союзы единомышленников в самом Совете. Джилан Верони, внук предусмотрительного основателя Дома Верони, получил титул лорда по наследству и в первую очередь отстроил новый особняк на берегу Рива, на самой границе Торгового квартала — как можно ближе к Королевскому. И все же бесконечно далекому от него.

Чтобы попасть в особняк, Корду пришлось миновать Малый Королевский мост, а потом свернуть налево. Здесь, у самого берега реки, за высоким каменным забором, высился особняк Верони — высокое каменное здание с флигелями и башенками, немного напоминавшее королевский замок. Совсем немного, чтобы не обидеть хозяина замка настоящего.

От широкой улицы, идущей от моста дальше сквозь квартал, к дому Верони спускалась дорога, мощенная гладким серым камнем — точно таким же, каким выложена Королевская площадь. Пожилая лошадка Корда, отобранная у вестового, без труда справилась с мокрыми камнями и резво спустилась вниз. У высоких деревянных ворот, перехваченных железными полосами, маялся от безделья патруль — пять стражников во главе с сержантом, в котором Корд еще издалека признал Титуса — любимчика Горана. Титус, здоровяк весьма внушительного вида, был, на взгляд Демистона, туповат, но зато исполнителен и не стеснялся пускать в ход кулаки, чтобы подкрепить требования закона. С неохотой Корд признал, что в сложившихся обстоятельствах Горан сделал верный выбор — ревностный служака Титус никого не выпустит из особняка. И не позволит никому проникнуть в него. Стражники маялись снаружи, и это довольно прозрачно намекало, что Верони далеко не в восторге от внимания хранителей спокойствия в городе. Уже спешиваясь, Корд чуть запоздало пожалел, что не надел форму — стражники знали его в лицо, а вот для разговора с семейством Верони официальный мундир капитана городской стражи пришелся бы весьма кстати.

Бдительный сержант первым узнал капитана, поприветствовал строго по уставу, но докладывать ничего не стал. Корд, прекрасно понимавший, что за время дежурства стражников под дверями особняка ничего и не произошло, не стал тратить время на расспросы. Без лишних слов он принялся стучать в окованную железом калитку в воротах. Открыли ему довольно быстро — видно, кто-то глазастый в особняке высмотрел незваного гостя издалека.

Статный привратник, выполняющий, судя по арсеналу на поясе, и работу охранника, не выглядел расположенным к разговорам. Поэтому капитан просто назвался, а потом ткнул в нос здоровяку развернутый лист с предписанием о содействии следствию с печатью и подписью королевского советника. Страж ворот молча, но с заметным сожалением пропустил капитана в особняк и запер калитку на огромный кованый засов.

Дворик перед особняком Верони донельзя напоминал Королевскую площадь в сильно уменьшенном масштабе. Вплоть до маленького фонтана в самом центре. Да и в крыльце капитан приметил знакомые очертания парадного входа в королевский дворец. А вот холл и внутреннее убранство коридоров ничуть не напоминали королевские покои — они были намного просторнее и украшены гораздо пышнее, словно в попытке перещеголять оригинал. Следуя за молчаливым привратником, Корд подумал, что если когда-нибудь Его Величество наведается в гости к Верони, то, возможно, особняк вскоре сменит владельцев.