Принцесса и чудовище - Афанасьев Роман Сергеевич

— Вот дрянь! — граф Мирам дернул рукой, расплескав вино по столу. — Как не вовремя!

— Наоборот, — возразил Гемел. — Вы, граф, в прошлый раз интересовались, что же заронит искру, из которой разгорится все очищающее пламя. Вражда двух лордов породит такой пучок искр, что вся столица запылает в единый миг. Нам останется только незаметно раздуть это пламя.

— Летто и Верони? — задумчиво протянул граф, рассматривая алое пятно на белоснежной скатерти. — Да, пожалуй, может получиться. Только если наш королек не повесит завтра же младшего Верони, чтобы успокоить этого борова Летто.

— Тогда у нас останется уголек в сердце Верони, а он не из тех, кто прощает обиды, — ответил герцог, так и не прикоснувшийся ни к еде, ни к питью. — Но этого не случится. Доказательств вины Верони нет, а остальным займется наш любезный полковник.

— Да, дело темное, — отозвался Мерд, хмуря брови. — Доказать виновность Фарела будет нелегко. А без весомых свидетельств король не посмеет арестовать и казнить одного из членов семьи лорда. Совет встанет на дыбы.

— И тогда мы получим новую вспышку искр, и город также запылает, — заметил Гемел.

— Ловко, — одобрил Мирам. — Куда ни кинь, всюду клин. Но проклятый Птах наверняка попытается что-то предпринять. Его вездесуще птицы наверняка уже кружат над городом…

— Насчет птиц не стоит волноваться, — отрезал герцог. — У нас есть защита от его проклятой магии.

— Мы это уже слышали, — буркнул полковник. — Но пока…

— И пока мы все здоровы и на свободе, — перебил Гемел. — И оставим эту тему. Забудьте про Птаха. Это моя забота. Думайте о том, как затянуть расследование, чтобы Верони и Летто вцепились в глотки друг другу. Пусть король и Птах займутся этой бедой, пытаясь предотвратить бунт накануне свадьбы. А мы тем временем получим больше пространства для наших маневров.

— Король может призвать военных, — произнес Мирам. — И не этих столичных франтов, а тертых вояк из соседних гарнизонов. Нужны ли нам войска в столице?

— Нужны, — твердо ответил герцог. — Я позабочусь, чтобы в столицу отправились те отряды, чьи командиры верны нам. Король сам призовет свою погибель. Никто не заподозрит, что войска движутся к Риву совсем не для защиты короля от бунта. У Геора не будет времени что-то предпринять в ответ, когда он поймет, что происходит на самом деле.

— А Птах? — вскинулся полковник. — Он может спустить с цепи свое ручное чудовище, этого проклятущего зверя, что так ловко прячется под маской гонца!

— Чудовище сейчас уже далеко от столицы, — отозвался Гемел. — Возникло срочное дело, потребовавшее его вмешательства.

— Но он вернется, — Мерд взмахнул рукой. — Фаомар с этим детищем превзошел сам себя! Это проклятое чудовище всегда возвращается!

— Тогда может появиться еще одно срочное задание, и его снова отошлют из столицы, — герцог вскинул сухую руку. — Достаточно. Не беспокойтесь о нем.

— Вижу, Гемел, вы позаботились обо всем, — произнес граф Мирам, наполняя себе очередной бокал вина. — Почему мы не знали об этом раньше?

— Каждый выполняет свою часть плана, — отозвался герцог. — Каждый знает то, что нужно знать. Теперь вы, надеюсь, не жалеете о том, что сегодня пришлось так рано встать?

— Не жалею, — буркнул Мирам. — Но зато все время думаю о том, чего же еще я не знаю…

— Очень многого, — отрубил Гемел. — Но вам же от этого только лучше. Знать много тайн опасно.

— Согласен, — вздохнул граф, пригубив вино. — Меньше знаешь, крепче спишь.

— Постойте, — сказал полковник, крутивший в руках пустой бокал. — Я уже ожидаю от королевских дознавателей разрешение на допрос Фарела Верони. Полагаю, как только мы допросим юнца, все откроется, и тогда ни Верони, ни Летто не в чем будет упрекнуть короля! Сразу говорю, допрос будет вестись по всем правилам, и за ним станут наблюдать дознаватели. Здесь я бессилен.

— Не волнуйтесь, полковник, — тихо произнес герцог. — Вам не придется допрашивать Фарела.

— Ха! Значит, у юнца хватило ума бежать! — обрадовался полковник. — Не так глуп этот пацан.

— Да, Фарел сейчас вне досягаемости, — отозвался Гемел. — И даже если бы вы его допрашивали, все еще больше бы запуталось.

— Как? Думаю, он просто признался бы в убийстве, тут и делу конец…

— Все не так просто, полковник. Впрочем, не думайте об этом, все уже сделано.

— Гемел, — тихо произнес Мирам, — вы нам постоянно говорите — не волнуйтесь об этом, не беспокойтесь о том, все уже сделано… Зачем же вы нас позвали? Благодарю за то, что приоткрыли нам некоторые стороны своего плана, но очень хотелось бы знать, о чем же именно нам следует беспокоиться?

Полковник Мерд подался вперед, поставил локти на стол и бесцеремонно принялся разглядывать Гемела Сеговара, словно тот был товаром на ярмарке.

— В самом деле, герцог, как это все повлияет на наши планы?

Гемел протянул руку над столом, взял бутылку и с неожиданной силой выдрал из нее пробку худыми старческими пальцами.

— Вот это нам и перестоит обсудить, господа, — сказал он. — Как все случившееся повлияет на ваши планы. В них нужно будет внести определенные изменения. Начнем с вас, полковник….

К тому времени как Демистон добрался до Башни Стражи, он успел прийти в себя и даже составить план дальнейших действий. Усилием воли он закопал взгляд зеленых глаз как можно глубже в недра памяти и сосредоточился на расследовании.

По дороге, чтобы не терять времени, он выслушал доклады Легерро и Трана и теперь приблизительно представлял себе картину происшедшего. Слуги Броков, впрочем, не рассказали ничего интересного — никто ничего не видел и не слышал. Но зато теперь у Демистона было описание таинственного чужого слуги, которого никто не видел раньше, и косвенная улика, размером с Королевский мост. Если еще недавно он сомневался — в своем ли уме Птах, поручивший ему искать загадочного убийцу, когда обстоятельства гибели одного из драчунов настолько очевидны, то теперь капитан восхищался проницательностью королевского советника. Или — его информированностью, что в данном случае практически одно и то же.

В самом деле, прием графини Брок — мероприятие шумное. Гости в танцевальном зале, гости в саду, парочки в кустах, бесчисленные слуги гостей и хозяев… Тут сложно остаться наедине. И тем не менее когда находят труп, обнаруживается, что никто ничего не видел и не слышал. Что думает об этом сержант Тран? Разумеется, что слуги ленивы, все как один идиоты, неспособные отыскать собственную задницу без подробной карты от королевского картографа. Они не разглядят убийцу, пока тот не пырнет их острым ножом. А что думает лейтенант? Он уверен, что слуги что-то видели, но умалчивают об этом, чтобы не свидетельствовать против Верони и тем самым не нажить высокопоставленного врага.

Мальчишка далеко пойдет, но на этот раз он не прав. То, что никто ничего не видел, свидетельствует вовсе не о заговоре молчания, а о том, что убийца туго знает свое дело и работает, не оставляя следов. Первоклассный мастер. Профессионал. А значит, не имеет ни малейшего отношения к юному пустозвону Фарелу Верони, которого все уже записали в душегубы. Сигмон был прав — мальчишки действительно на время оставили свою вражду. И прав был Де Грилл — искать следует настоящего убийцу. Настоящего профессионала. Маленького неприметного человечка, чьего лица никто не запомнил, того, кто непонятно как попал в особняк Броков и непонятно как покинул его. Пират Кейор, убивший по заказу больше сотни душ и заработавший тем прозвище Черный Сотник, был абсолютно уверен — младший Верони не имеет никакого отношения к этому убийству. Теперь оставалось только доказать это.

В Башне Стражи капитана ждал сюрприз — два донесения от капитана Горана, также приступившего к расследованию. Бедняга успел побывать у королевского дознавателя и обсудить с ним жалобу старшего Летто, которую тот ни свет ни заря привез лично дознавателю — почтенному лорду Беккету. После чего Горан отправился к Летто, осмотрел убиенного Фарела, усмирил домашних Летто, готовых идти на приступ особняка Верони, и вновь вернулся к дознавателю — оформлять должным образом новые жалобы и показания участников дела. Также он надеялся получить от дознавателя указ об аресте Фарела, а пока отправил к особняку Верони наряд стражи — следить, чтобы подозреваемый не сбежал, и заодно охранять его от возможных попыток расправы.