Уйти, не оставив следов - Марина Серова

– Послушай, Женя, – прошептала подружка, когда мы улеглись в постели, – можно спросить?

– Интригующее начало. Давай.

– Ты и Генка, почему вы не вместе? Он любил тебя всегда, еще со школы, да и ты, думаю… – Оля замолчала.

– Что я?

– Никогда не была к нему равнодушна, правда, чувства свои искусно скрывала.

– В жизни нужно уметь правильно расставлять приоритеты. Замужество сразу после окончания Ворошиловки никогда не входило в мои планы.

– Конечно, тебе, с твоими данными, все прочили головокружительную карьеру в определенных структурах.

– Ну, с карьерой, как ты видишь, не сложилось. Нет во мне умения идти на компромиссы, поступаясь своими убеждениями. Ладить с начальством, слепо выполнять приказы. А Генка, он через полгода после выпуска женился на другой девице, видимо, из большой любви ко мне, – язвительно закончила я тираду и замолчала.

– И теперь, когда Гена снова свободен, ты наказываешь его за прошлое? Женя, так нельзя, нужно уметь прощать.

– Тему прощения можно отнести к нравственно-религиозно-философской. Я никогда не держу зла ни на кого. К слабостям других людей отношусь с пониманием. И считаю, что нет прощения только предательству. Но с людьми, которые разочаровали меня, предпочитаю разрывать всяческие отношения. Это мое право и мой выбор. Что касается нашего общего приятеля, ты права, он мне не безразличен.

– Но? – подсказала Оля.

– Но к любовным отношениям я не готова. Понимаешь, Генка мой друг, один из немногих людей, кому я полностью доверяю. То, что есть между нами сейчас, очень ценно. И я не могу рисковать разрушить все это неудачной любовной интрижкой.

– А как же тетя Мила? Она пребывает в уверенности, что Геннадий Петров ухаживает за ее племянницей. С далеко идущими намерениями.

– Так это Генка все придумал: изображать пару, чтобы тетушка не одолевала меня попытками познакомить с «перспективными молодыми людьми».

– Представление такое?

– Ну да. Правда, как видишь, это не умерило ее пыла. И тетя Мила по-прежнему в активном поиске.

– А, тогда понятно. – Подружка грустно усмехнулась и многозначительно замолчала.

Ранним утром я, стараясь особо не шуметь, упаковала дорожную сумку. Кроме пары обычных джинсов, футболок, толстовок и свитеров, вздыхая, бросила куртку. На себе ее тащить жарко, в сумке – слишком объемно, но ничего не попишешь, в это время в Питере еще прохладно и очень сыро. На всякий случай добавила представительный костюм – тройку и светлую рубашку. Набор париков и грим – вдруг пригодится. Револьвер, небольшой дамский «браунинг» для Оли. Набор звездочек и метательных ножей, ноутбук. Устраивать масштабные боевые действия я не планировала, брала все это в дорогу так, на всякий случай. Подруга, в отличие от меня, упаковала свой багаж еще вчера.

Поезд в Санкт-Петербург уходил сегодня в девять вечера. Билеты я оплатила, корешки распечатала, значит, на вокзале нам нужно появиться за час до отправления, обменять электронные билеты на обычные, посадочные, в кассе. Днем я планировала, изображая простушек, еще немного поводить вражеских агентов по городу. Потом оторваться от преследования и отправиться на вокзал. Главное, все правильно разыграть. Олины враги не могут предположить, что брошь все эти годы хранилась в доме моей тети. Значит, перед агентами поставлена задача: не упустить момент извлечения ценности из тайника. Вчера мы с Олей метались по городу без видимой системы и однозначно подкинули врагам материал для размышления. Но просчитать, посетила ли Оля тайник, думаю, они не смогут, значит, должны просто наблюдать. Так, размышляя, я отнесла наши с Олей сумки в багажник «фолька», припаркованного возле подъезда на ночь. Проверилась на предмет наблюдения и пошла будить подругу.

Наскоро позавтракав, предупредив тетю Милу, что до завтрашнего утра наш отъезд тайна для всех, кто спросит, мы отправились на прогулку по городу. Вражеские агенты появились как по расписанию. Машины они больше не меняли. Но что это – проявление беспечности или тонкий расчет, было пока непонятно.

Для начала мы некоторое время покатались по городу, зашли в международный банк, Оля хотела снять наличные деньги. Потом еще немного поводили агентов, пока наконец подруга не взмолилась об отдыхе. Я припарковала «фольк» в небольшом дворе в центре. Этот дворик производил впечатление обычного, тупикового, но на самом деле являлся проходным. Мне были известны два прохода через подъезды и один служебный вход для работников кафе. Мы с Олей прошли через арку, обогнули дворик по улице Пугачева и зашли в небольшую уютную кофейню на втором этаже. Заказав чай с десертами, устроились напротив углового окна.

– Что будем теперь делать? – устало проговорила Оля, удобно устраиваясь на мягком диванчике.

– Отдыхать, наслаждаться видом на площадь, парк и красивейшее здание консерватории. Плюс рекомендую попробовать яблочный чай, он здесь лучший в городе, и пирожные, я «Тирамису» заказала. Но если есть другие предпочтения, можно переиграть. Мороженое тут тоже отличное, сортов двадцать, в общем, отдыхай, подкрепляйся.

– А как же наблюдатели?

– Они будут видеть нас из окна, так что сюда вряд ли заявятся.

– Хорошо. Мы здесь до вечера просидим?

– Да. А чего тут осталось? Кстати, туалет расположен на первом этаже, слева, под лестницей.

– Зачем ты? Мне пока не надо, – смутилась Оля.

– Мы должны не просто сидеть – в окне светиться. Периодически отходить ненадолго и порознь, и вместе. Нужно, чтобы наблюдатели это видели и привыкли, потом поймешь, зачем.

Мы просидели в кофейне почти три часа. За это время, как и планировалось, отходили к стойке, выходили из зала. Я спокойно просчитала всех присутствующих агентов. Первый парень наблюдал за окнами кафе, сидя на лавочке у входа в парк и демонстративно листая газету. Второй остался в машине, неприметном «Део Ланосе» синего цвета, припаркованном рядом с тротуаром. Третий находился вне моей видимости, но выдал себя: когда мы с Олей одновременно отправились в туалет, парнишка занервничал и припустился к двери кафе практически бегом. По моим расчетам, где-то должен быть и четвертый, но пока он себя не проявлял.

Когда настало время отправляться на вокзал, я предупредила Олю, чтобы она была готова действовать быстро, и подошла к стойке.

– Ирочка у меня к вам необычная просьба, – обратилась я к девушке-администратору.

– Слушаю, – улыбнулась та.

– Можно мы с подругой выйдем через служебную дверь, ту, что выходит в маленький дворик?

– Вообще, это не принято…

– Ирочка, мы быстро и тихо, как мышки, поверьте, очень надо.

– Ну хорошо, только я вас должна проводить.

– Конечно. Спасибо огромное!

Я кивнула Оле, и мы в сопровождении Ирины спустились на первый этаж и почти бегом миновали дверь туалета. Пока Ира отпирала замок в двери подсобки, я оглянулась на улицу через стеклянную витрину у входа в кафе. Наше перемещение не вызвало интереса, агенты решили, что мы снова спустились в дамскую комнату.

– Оля, теперь бегом! – скомандовала я медлительной подружке.

В маленькое подсобное помещение умудрились втиснуть две холодильные установки, остальное пространство было заставлено большими коробками. Мы побежали по узкому проходу. Ирина открыла следующую дверь. Я выглянула, оценив обстановку, пропустила вперед Олю, обернулась к девушке.

– Ирочка, большое спасибо, я не останусь в долгу.

– Что вы, не за что! Счастливо!

Ира захлопнула и заперла за нами дверь.

– Оля, нас хватятся очень быстро, ребятки настоящие спецы, не стой, быстро в машину.

Подружка закинула сумочку на плечо, нервно оглянулась. Я, подбегая, на ходу отключила сигнализацию «фолька», быстро разблокировала двери. Едва прогрев мотор, плавно выехала из двора.

– Страху натерпелась, ну ты, Женька, даешь! Предупредить не могла?

– Это был экспромт, почти полностью. Такой вариант я заранее продумала, но Ирина могла и не согласиться. В служебное помещение запрещено пускать посторонних.

– Но почему пустили тогда?

– Я постоянный клиент… Как-то раз даже дорожную сумку у них оставляла. «Фольк» тогда был на ремонте, а болтаться по городу с грузом очень не хотелось.

– У нас в Англии нет подобных услуг, даже для ВИП-персон.

– Оля, ты забываешь, это же Тарасов! – Я усмехнулась. – В этом кафе работают замечательные девчонки. Меня помнят с первого визита. И всегда готовы прийти на помощь просто потому, что люди хорошие.

– Наверное, забыла. – Подружка смутилась. – В Европе много образованных людей. Все достаточно вежливые, но отстраненные, чопорные, холодные, что ли. За эти годы у меня так и не появилось друзей, с которыми можно поговорить по душам.

– Конечно. Англичане идут с проблемами к психоаналитику, а мы делимся наболевшим с друзьями за чашечкой чая.

Болтая с подружкой, я не забывала все время проверяться – слежки не было. Для верности сделала пару петель по городу и поехала к вокзалу.