Гений среди растений (СИ) - Санати Дмитрий

Конечно, это странно — рассуждать, основываясь на том, что сами люди и выдумали, но за отсутствием выбора работаем с чем есть.

Так, ещё раз. Человеку нужно видеть цену — ресурсы, время. Иногда память, прошлое, детство. Товары на витрине без ценника вызывают подозрения, заставляют ждать подвоха — неправильно же это, ну! Ведёт себя не так, как ожидается, не соответствует невесть кем и зачем выдуманным правилам. Значит, выкинуть! А лучше сжечь. Тоже очень по-человечески.

Но вот же они — «ракетка» и «рыбка». Работают. И не только там, где уже виднелись следы от старых, невесть кем нанесённых символов. Плевать они хотели на то, чего от них ждёт человек, у них нет задачи соответствовать, в функционал не заложено.

Так что не магия.

И вообще, любые рассуждения на эту тему — суть зыбкая земля домыслов, фантазий писателей и сугубо эмпирических знаний. Не можем мы знать досконально, как же на самом деле устроено то, что мы и понять-то не в силах. Поэтому городим условности, называем их правилами почему-то — и потом сильно удивляемся: а почему-то оно не так работает?

Социум диктует равнозначное возмещение — делу, поступку, слову. Чуду. Смешно. Какова цена чуда? Может, вообще всё не так работает. Вон как удивился один растрёпанный немец, когда ему написал датчанин с куда более строгой причёской — мол, ваши изобретения, батенька, работают только на видимом уровне, это макро-физика, а копни поглубже — там вообще кошмар и ужас творятся, и половина местных сущностей плевала и на вас, и на формулы ваши. Чем будете защищаться?

Ладно, пёс с ней, с физикой, мы тут о магии вообще-то. Может, магия просто есть, и плевать ей на правила, которые выдумывает человек, как квантам плевать на макро-физику. Вполне возможно, не надо ни за что платить — кто знает. Вспомнить только волшебный народец или драконов — тоже насквозь умозрительные сущности, но кто знает, кто знает… Как говорится, по всем законам авиации шмель летать не должен, но он об этом не в курсе. Тоже, наверное, магией в воздухе держится.

Это, конечно, если бы магия существовала. И подчинялась правилам. Суровая же реальность в том, что юнан к ней отношения не имеет, как бы ни хотелось упростить себе жизнь. Не руны, не пентаграммы, не какие-нибудь волшебные печати — вероятнее всего за каждым символом стоят строго определённые последовательности событий, взаимодействий с реальностью. Никаких огненных шаров, пиро лишь разогревает дрова до уровня воспламенения — и существует не только в форме «волшебной зажигалки», но и в ослабленном виде, например, может испарять излишки влаги с камней, а это уже не пять сотен градусов, а всего одна.

После этого влагу из воздуха ловит «рыбка» гидро, которая увеличивает поверхностное натяжение и тем самым конденсирует воду в нужном месте. Тоже, конечно, не режущая струя — хотя, думается, при желании, можно и гидро модернизировать до нужного состояния — тоже насквозь прикладное, бытовое использование взаимосвязи двух юнан. Такой вот хреновый маг-стихийник.

Первым прорывом стало понимание механизмов юнан — оказывается, их не только можно было ставить, но и снимать! Ну, логично же — судя по следам на стенах и сталактитах. Сутки бесконечного тока воды по свисающим с потолка каменным «сосулькам» потребовались для того, чтобы размыть солевые отложения. Хорошо хоть наклонная структура пещеры позволяла не задумываться об утилизации излишков — всё вытекало наружу самостоятельно. Тут-то и пригодились орехи — усваивались они замечательно, насыщали пусть и не очень, зато и связанные с потреблением пищи последствия пока не проявлялись. Но хотелось, конечно, большего. Клетчатки, белка, мяса!

«Боюсь, употребление местных обитателей в пищу аукнется мне чуть большим, чем покраснение и зуд кожи».

Но об этом стоит задуматься, когда заперший выход пруд отравы испарится окончательно. Будто подтверждая опасения о повальной ядовитости фауны, его уже облюбовали какие-то жуки-водомерки, передвигающиеся странными рывками, напоминающими скорее телепортацию, чем движение. Во всяком случае, переходный период между точками А и Б отследить не удавалось, как он ни пытался.

Но сколько тот пруд будет пересыхать? Запас провизии далеко не бесконечен.

В задумчивости он потыкал по «цветку» на предплечье, выводя знакомые и изученные юнан. Пиро для разведения костра, пиро для осушения камней…

— И, в потенциале, для наведения тёплых полов, ге-ге-ге, — хмыкнул он, отгоняя мысль о возможной местной зиме.

Это летом можно дёргаться, не будучи «вооружённым» даже портками, а зимой ложись да помирай. Дожди здесь уже намекнули ненавязчиво на любовь природы к экстремальным перепадам температур.

Отвлеклись. Ладно, с пиро всё понятно — если есть ослабленная версия, можно и усиленную сделать, которая сможет работать по принципу перегретого плазменного жгута и резать камни не хуже сверхплотной струи воды. Но что, если…

— Окисление, температура, процесс… Окисление, температура… — Он пришлёпнул разомкнутую «ракетку» на камень рядом с прудом и, задумчиво переводя взгляд с пиро на гидро и обратно, принялся размышлять. — Гидро не совершает ничего, что не могла бы сделать сама природа, поэтому в ней нет прямых линий. Хм…

Он огляделся в поисках подходящего камешка и, найдя, стал царапать поверхность скалы. Нет уж, новые опыты методом научного тыка проводить больше не хотелось. Гремучий газ научил тому, что он у себя один, нужно беречь себя.

— Процесс — это прямые, да? Тогда, хм… Окисление — связывание окислителя с веществом. Но почему именно кислорода? Фтор справляется не хуже. Нет, брежу. Что такое сам процесс окисления? Химия или физика? Химия, конечно. Да? Да?

Он покачал головой, пытаясь воскресить в памяти школьные знания. Как-то там хитро объяснялось, что-то связанное с привязыванием электронов. То есть, всё же физический процесс. И руку так характерно покалывало во время первого испытания пиро.

— Процесс электролиза. Электро… Электричество? Ток электронов? И… Ионы? Ионный обмен! — Он зацарапал скалу с новыми силами, бормоча себе под нос. — Ионизация как утрата электрона, радикалы… Это всё процессы, процессы! Как их?!

Он отбросил камень в сторону и завалился там же, где сидел, раскидав руки в стороны, бессвязно бормоча и смотря слепым взглядом сквозь нависшие над головой своды пещеры. Люди годами учили физику и химию, и лишь последние годы начали давать плоды, совершать прорывы, а он тут за полчаса хочет переизобрести всё! Дурак, ой дурак!

К горлу опять подкатил колючий ком. Смерть во всей красе — от голода, диких зверей — или, скорее всего, от отравления. Джунгли забирают слабых, а он лишён права на лень и безволие.

Но почему тогда так тяжело поднять голову? Нет, не тяжело, а лень.

— Вломммммм, — замычал он мантру.

В пещере веяло запахами сырости, озона, особняком стояла въедливая вонь из отделов бытовой химии. Очень специфическая водичка, очень. Но не травит, тут скорее в психологических барьерах дело — слишком уж негаданно случившееся за последние два дня. А организм знает, что не стоит перегружать себя — что голову, что тело, что душу. Это неизбежно приводит к активации механизмов самозащиты, и у взрослых это всегда лень и ожесточение.

«Ладно, я не дурак. И то, чего не было у яйцеголовых, мне поможет. Достаточно простроить корректный юнан, и это избавит меня от необходимости годами зависать в лабораториях, наощупь пытаясь найти закономерности».

В конце концов, основными принципами любой вселенной всегда являются случайность и ошибка. Шмель летает, потому что не знает, что не должен, а лучшие открытия сделаны дураками и лентяями, не знающими, что «так нельзя и не работает». И здесь и сейчас если выживание осталось в планах, придётся не просто приспособиться, используя подручные средства — а, как пристало человеку высокоразвитому, — научиться эти самые средства создавать. С помощью юнан.

— Гидро в действительности не создаёт что-то из ничего, хотя и это возможно, если я окажусь в пустыне — просто добавить несколько прямых линий, — поделился он с потолком. — Гремучка после взрыва тоже оставляет водяной пар, который можно сконденсировать, следовательно, этот процесс управляем. Мы не занимаемся трансмутацией элементов, не превращаем дерьмо в золото, идём строго по науке. То есть, округлость контура — это, скорее всего, «тихое» преобразование. Голая физика. Прямые — это уже насильное изменение. Например, перевод электронов с орбиталей к нужным ядрам. Должно быть и что-то ещё. Вероятнее всего, целая куча неизвестных мне элементов построения юнан, до которых ещё только предстоит докопаться. Но пока оперируем с прямыми и кривыми.