Акваланги на дне - Сергей Зверев

– Что оказывается?..

– Что какая-то встреченная на побережье Крыма лахудра для них дороже, чем ты, и семья, и все на свете! – закончила «флотская вдова».

Наталья Павлова сидела, точно окаменев, и смотрела перед собой остановившимся взглядом. Не желая отпускать вчера Сергея с другом, Наташа беспокоилась, что с ее супругом по пьянке случится какое-нибудь скандальное происшествие, как это и прежде иногда бывало. Возможность супружеской измены с его стороны и в голову ей не приходила. Теперь же Наталья ощутила тоску. А вдруг это правда? В самом деле, юг все-таки. Море, красавицы. Найти на все готовую лахудру, как та же сидящая перед ней за столиком «флотская вдова», здесь проще простого. А Сергей – человек горячий, увлекающийся.

«Флотская вдова» меж тем искоса наблюдала за своей молодой соседкой, прекрасно угадывая состояние ее души. Спросила как бы между прочим:

– Ты хоть деньги-то все с собой носишь? Ему, я надеюсь, только на мелкие расходы оставляешь?

– Деньги? – повторила Наташа испуганно. – Нет, деньги все Сережка носит, в кошельке.

– Он носит?! – Та с деланым изумлением уставилась на нее. – Да ты что, деточка, с ума сошла?

– Я? – Наташа сильно растерялась под взглядом своей соседки. – Но это же его деньги.

– Ну-ну, конечно! – «Флотская вдова» иронически усмехнулась. – Эх, святая ты наивность.

– Наивность?

– Ну, все, – заявила соседка самоуверенно. – Теперь, считай, пропал мужик. И с другом своим гулять отпустила на ночь, и деньги все у него!..

– Но я не могла отобрать их!..

– Домой доехать не на что будет! – заявила «флотская вдова».

– Я же говорю вам, он у меня не такой!..

– Ох, деточка! – Соседка, продолжая жевать, покачала головой. – Не знаешь ты еще этих мужиков, совершенно не знаешь! Я тоже раньше так говорила. Мой не такой, он меня любит, он так со мной поступить не сможет. Умные-то люди предупреждали, посматривай, мол, за ним, куда это он стал по вечерам исчезать. Но я говорю: не надо, зачем? Он на такое не способен… А потом что вышло? Однажды ушел он…

Наташа была не в силах слушать рассказ своей соседки по столику. И хотя у ее сына тарелка еще была полна каши, она подхватила его на руки и побежала прочь из столовой, так что «флотская вдова», никак не ожидавшая такой реакции, от изумления открыла рот и тупо уставилась ей вслед.

Глава 15

Волнующий запах моря и тихий плеск волн сквозь сон доносились откуда-то совсем близко, золотистый свет ласкового утреннего солнца, светившего ему прямо в лицо, окончательно разбудил Полундру. Североморец глубоко вздохнул и открыл глаза. Короткий сон после вчерашней бурно проведенной ночи освежил его, однако вместе с бодрствованием вернулись и тревожные мысли о том, в какое трудное положение попал он из-за этой дурацкой пьянки вчера. И надо же было Лешке Дорофееву связываться с этими девицами! Приглашал бы уж своих хороших знакомых, от которых знаешь, чего можно ожидать… И что теперь делать? Ни с того ни с сего оказался старший лейтенант Северного флота насильником. И имеется на него в милиции заявление. Да еще на территории другого государства! Да, в дрянной ситуации он оказался, что ни говори.

Полундра приподнял голову, внимательно оглядел помещение, куда он вчера впотьмах забрался. Это был заброшенный и пропитанный пылью чердак какого-то дома, его нехитрое убранство состояло из поломанной кровати, на которой расположился североморец, старомодного шкафа с потрескавшимися от времени и сырости дверцами и сваленной в углу кучи всякого пыльного хлама, назначение которого теперь уже было трудно угадать. Вчера в темноте этот чердак показался Полундре хорошим убежищем на ночь. С рассветом же стало ясно, что отсюда надо сматываться, если он не хочет попасться на глаза жильцам дома и вызвать у них ненужные расспросы.

Полундра глубоко вздохнул, сел на жесткой и припорошенной толстым слоем пыли поломанной кровати. Машинально потер виски – нет, голова не болела, никакого похмелья не было вовсе. Не так уж много он вчера и выпил. Ах, стерва баба эта брюнетка! Что учудила… Сама полезла трахаться, а потом побежала в милицию, заяву написала. Он, дескать, ее изнасиловал! И не отвертишься ведь теперь, и не докажешь ничего! И зачем ей это только было нужно? Правильно опасалась вчера Наташка, не хотела отпускать его с Дорофеевым, ничего хорошего из этой встречи не вышло, одни проблемы. Выкручивайся вот теперь из них, как знаешь.

Полундра встал, тщательно отряхнул одежду. Пыль вздымалась вокруг клубами, била в нос, так что старлей едва удерживался от того, чтобы чихнуть. Надо было действовать бесшумно. Еще не хватало, чтобы его здесь кто-нибудь обнаружил и сдал милиции! Тогда-то уж точно не выкрутишься, наверняка его приметы лежат на столе дежурного во всех отделениях милиции.

Осторожно ступая по запыленному хламу чердака, Полундра подошел к небольшому чердачному окошку, приоткрыв скрипучий ставень, выглянул наружу. Новый жаркий и солнечный южный день занимался, на пронзительно синем утреннем небе ни облачка, огромный ослепительный шар солнца висел над морем, предвещая сегодня, как и вчера, жаркую и сухую погоду. Судя по тому, как низко находилось солнце над уровнем горизонта, час был еще ранний, когда улицы городка практически пустынны, а все магазины, лавочки, закусочные и кафе еще закрыты. Значит, старлею лучше пока было бы не высовываться, а сидеть себе, затаившись, на этом чердаке. Так было и спокойнее, и безопаснее.

И хотя его, высунувшегося из узкого слухового окна на чердаке, мог заметить снизу какой-нибудь бдительный, страдающий по утрам бессонницей балаклавский житель, Полундра продолжал стоять и с высоты семи-этажного дома любоваться открывшейся его глазам картиной. Дом стоял у подножия Белой горы, сейчас лежащей в тени, солнце освещало ее своими лучами на закате. Зато теперь, в утренних лучах пред ним во всей красе открывалась Балаклавская бухта и сам этот небольшой, долгое время остававшийся закрытым и потому до сих пор практически не испорченный туристами городок.

Городская пристань находилась справа от того места, откуда смотрел Полундра. Прямо напротив виднелось трехэтажное здание с аршинной, будто кричащей вывеской «Лондонский отель», своей громогласностью словно хотевшей компенсировать малые размеры заведения, впрочем, очень чистого и опрятного. Расположенный слева вход в бухту, узкий, теснящийся между скал, был погружен в тень, зато более широкая часть заливчика теперь светилась ослепительным отраженным солнечным светом, точно мутное старое зеркало, немножко кривое и потрескавшееся, – легкая рябь от слабого течения воды в бухте видна была на ее поверхности.

Прямо перед старлеем виднелись оранжево-желтые запретительные буи, торчащие из воды заграждения и крупные таблички, извещающие о том, что заплывать в эту часть бухты категорически запрещено. Там находились подводные шлюзы, через которые, никем не замеченные и никому не ведомые, заходили подводные лодки на свой подземный, вырубленный в цельной гранитной скале ремонтный завод. Там они проходили положенный курс ремонта, оттуда так же незаметно уходили в дальнейшее плавание. Так было прежде, когда Полундра учился, а потом служил в Балаклаве. Что происходило с этим секретным заводом теперь, ему было неведомо.

Полундра вспомнил, что, еще когда он был дома, в Североморске, кто-то, недавно побывавший в Балаклаве, ему рассказывал, что этот завод, имеющий статус совершенно секретного объекта, теперь начисто закрыт и демонтирован. Россия не в состоянии платить требуемую Украиной арендную плату за его эксплуатацию, а самой Украине он, видимо, на хрен не нужен. Этот человек рассказывал, что военная охрана с него полностью снята, на завод в его когда-то тщательно засекреченные и охраняемые галереи теперь может проникнуть каждый, кто только захочет, а местные мальчишки за определенную плату берутся провести приехавших в Балаклаву туристов, любителей острых ощущений, по его вырубленным в гранитной скале заброшенным галереям. По его словам, какая-то часть завода уже затоплена, стало быть, сам завод начал постепенно разрушаться, и нечеловеческий труд тысяч заключенных, построивших этот завод, голыми руками вырубивших в твердой скале все его галереи, коридоры и рабочие помещения, окажется погребенным в морской пучине.

Теперь Полундра сам находился в Балаклаве. И вот надо же, до сих пор не спросил у того же Лешки Дорофеева о судьбе секретного завода. Чертов Лешка! Командир и друг, называется! Втянул в историю с бабами! Теперь вот выпутывайся из нее, как знаешь…

Впрочем, старший лейтенант флота Сергей Павлов не привык ныть, он полагал, что все свои проблемы должен решать сам, своими силами, умением, смекалкой. Глянув на солнце, Полундра понял, что, пока он тут любовался балаклавским пейзажем, оно поднялось значительно выше над уровнем горизонта, а это означало, что пора, пожалуй, отправляться по своим делам. Торговые точки городка уже должны быть открыты.