Перстень чернокнижника - Евгения Грановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не ной, тебе говорю! Пойдем в ломбард. Деньги пополам поделим.
Санька всхлипнул и вытер рукавом куртки мокрый нос.
— Никит, а можно, я сам его понесу?
Брат усмехнулся:
— Зачем тебе?
Рыжий умоляюще сложил руки:
— Ну можно, Никит? Пожалуйста!
— Ладно, бери. — Он вложил колечко в грязную ладошку младшего брата. — Только в руке не неси, в карман убери.
Санька кивнул и сунул кольцо в карман курточки.
— Через рынок пойдем, так ближе, — деловито предложил Никита. — Шагай за мной и по сторонам не глазей, а то потеряешься. Понял?
— Понял, — кивнул Санька, утирая рукавом нос. — Я все понял, правда-правда!
Никита скептическим взглядом оглядел низкорослую, тощую фигурку младшего брата.
— Если потеряешься, иди не к ломбарду, а под нашу арку, — наставительно сказал он. — А в ломбард один даже не суйся, Осип тебя мигом обманет.
— Да, Никит, не буду один, — с готовностью ответил Санька. — Честное пацанское, не пойду! Что я, не понимаю, что ли?
— Ну, раз понимаешь, тогда пошли. — Никита повернулся и первым зашагал в сторону рынка.
Санька торопливо засеменил за ним. Чумазое личико мальчишки светилось от счастья. Санька прожил на свете целых семь лет, но до сих пор никогда не держал в руках настоящую ценность. Ему случалось приворовывать, но всегда по мелочи. То брелок, то железная цепочка с крестиком, то яблоко или груша. Один раз он стащил у тетки в автобусе кошелек, но в нем оказалось всего тридцать рублей.
И вот теперь они нашли настоящее золотое кольцо. Да еще и с красивым камушком. И кольцо это Никита доверил нести ему! Саньку прямо распирало от гордости.
«Ты, Никит, не волнуйся, — думал он, глядя на маячившую впереди спину брата. — Я все сделаю, как надо. Я уже большой. Я даже сам могу к Осипу пойти. Но ты, Никит, не волнуйся, один я к нему не пойду. Ты велел не ходить — и я не пойду. Я тебе, Никит, слово дал! Честное пацанское!»
Проходя по ряду с фруктами, Санька завертел головой, с жадностью поглядывая на горы персиков, апельсинов и груш. Он смотрел на эти разноцветные сокровища и представлял себе, как их ест. Он даже почувствовал во рту их вкус — сладко-кислый, терпкий!
Зря представлял. В животе тут же громко заурчало. А через несколько секунд кишки свело голодной судорогой.
Санька заставил себя отвернуться. Лучше не думать, не представлять. Сначала нужно сдать колечко старому Осипу, получить деньги и тогда уже можно отыграться на полную. Никита не жадный, он все что хочешь купит. Однажды он даже бутылку пива купил. Только Саньке пиво не понравилось — горькое, противное. И чего такого вкусного находили в нем рыночные мужики? Непонятно.
Санька прошел еще несколько шагов, глядя на маячившую впереди спину брата. Никита шел по рынку уверенно, сунув руки в карманы штанов и насвистывая какую-то лихую мелодию. Шурка тоже сунул руки в карманы и тоже попытался свистеть, но не получилось. Ну и ладно.
Вдруг глаза Саньки расширились. На одном из прилавков он увидел горку коричневатых пушистых шариков. Один шарик был разрезан пополам, и нутро его светилось изумрудным светом. Поравнявшись с прилавком, Санька остановился и уставился на чудесные фрукты. Это киви! Ноздри его затрепетали. Он уловил тонкий аромат, похожий на аромат свежей клубники. В животе его снова заурчало.
Краем глаза Санька заметил, что торговка, жирная тетка с красным лицом, отвернулась, чтобы достать что-то из ящика. Все решали секунды. Не в силах побороть искушение, Санька молниеносно схватил киви с прилавка и уже сунул было в карман, как вдруг чья-то жилистая, крепкая рука схватила его за запястье.
— Попался, волчонок! — зловеще прошипел мужской голос, обдавая Саньку запахом чеснока. — Бачь, хлопци, воришку споймав!
— Фрукты ворует, паршивец! — заорала торговка. — Ах ты, маленькая сволочь!
— Дяденька, — запричитал Санька, морща лицо в поддельном плаче. — Дяденька, я нечаянно! Я больше не буду!
Мужик оскалил рот в усмешке, одним рывком развернул Саньку к себе и наотмашь ударил его по лицу. Голова Саньки мотнулась, и он непременно бы упал, но мужик крепко схватил его за ворот куртки.
Мужик лениво отвел руку в сторону, чтобы ударить еще сильнее, но в этот момент чье-то маленькое тело стрелой взвилось в воздух, и крепкие пальцы впились мужику в лицо.
— Отпусти его! — яростно закричал подоспевший на помощь младшему брату Никита. — Отпусти его, гад!
— Гля, ишшо один! — ощерился мужик.
— Да у них тут цельная банда! — взвизгнула толстая тетка.
Воспользовавшись моментом, Санька вырвался из цепких пальцев мужика и, крикнув: «Никит, деру!» — стремглав помчался прочь.
За спиной он услышал чьи-то крики и топот. «Никита бежит!» — подумал он и припустил еще быстрее.
Однако Санька ошибся. Никита споткнулся о выставленную ногу толстой торговки, упал и врезался виском в угол большого ящика с грушами.
На лбу и левом виске мальчишки появились темные пятнышки крови. Когда торговка за шиворот подняла Никиту с земли, он был уже мертв.
10
На улице совсем стемнело. Сидя на скамейке в сквере, Женя обняла себя за плечи и зябко поежилась. Вокруг бурлила жизнь. По улицам сновали туда-сюда автомобили, мигая фарами и габаритными огнями, звонко перекликаясь сигналами и шурша по асфальту шинами.
С огромного ярко освещенного плаката на Женю смотрела, ослепительно улыбаясь, красивая блондинка. Одета она была в вечернее платье с глубоким декольте, а на ее длинной великолепной шее сверкало бриллиантовое колье.
Огненные буквы на плакате гласили: «Не веришь в чудеса? Почувствуй, что ты особенная, и чудо случится!»
Женя грустно усмехнулась. «Ну, конечно, — невесело подумала она. — Была бы я такой же красавицей, я бы тоже чувствовала себя особенной».
Порыв ветра прокатил по асфальту клочок газеты, поднял его в воздух и швырнул Жене на колени. Она взяла клочок и поискала глазами урну. Но урны рядом не оказалось. Женя вздохнула и от нечего делать пробежала по странице взглядом.
«Продам «Хонду» 1992 года выпуска. Цвет бежевый. Состояние отличное».
Последняя фраза снова заставила Женю невесело улыбнуться. «Хорошо, что хоть у кого-то в этом мире состояние отличное», — подумала она.
«Продам норковую шубку. Состояние ворса на четыре с плюсом».
Машины, шубы, мебель… Как было бы прекрасно все это купить. И ведь кто-то покупает. Кто-то, но не Женя. Уж ей-то точно не светит ни шуба, ни машина. Не говоря уже о квартире или уютном домике с видом на реку или море.
Женя не верила в удачу уже лет шесть. С того самого дня, когда мотоцикл с люлькой на полном ходу протаранил стеклянный колпак автобусной остановки. Из восьми человек, стоявших там в ожидании автобуса, пострадал только один. И это, конечно же, оказалась Женя. Она три недели провалялась в больнице с загипсованной ногой.
А еще год спустя она умудрилась свалиться в открытый люк. В тот раз она отделалась переломом ключицы. В следующем году на нее налетел велосипед. Велосипедист не пострадал, велосипед — тоже. Женя вывихнула руку и так сильно ушибла колено, что хромала почти месяц.
Потом во время школьного спектакля на Женю упала конструкция из реек. Девочку она не задела, но один из гвоздей зацепил ее юбку, и в итоге Женя осталась стоять перед битком набитым залом в одних зимних рейтузах. Весь учебный год школа покатывалась со смеху при воспоминании об этом спектакле. А Женя чуть не наглоталась снотворного, чтобы умереть и таким образом укрыться от обрушившегося на ее голову позора и стыда.
И так каждый раз. Судьба с завидным упорством швыряла Женю под колеса машин и мотоциклов, расставляла у нее на пути раскрытые люки, роняла на нее тяжести, обрушивала на голову сосульки с карнизов и даже в двадцатиградусный мороз делала лед под Жениными ногами тонким и хрупким, как стекло.
«Почему Бог такой злой? — не раз в отчаянии думала она, попадая в очередную беду. — Уж лучше бы он сразу меня убил, чем там издеваться!»
Однако Бог старательно оберегал Женю от смерти. Она долго думала — почему? И в конце концов решала, что она — что-то вроде громоотвода. В любом городе должен быть неудачник, козел отпущения, на голову которого сыплются все шишки. Эти «шишки» должны падать на него, чтобы не покалечить других, более красивых, умных и достойных.
Решив так, Женя немного успокоилась. Роль громоотвода — не ахти какая, но все же это лучше, чем ничего. Многим и того не достается. Живут себе на свете, коптят воздух, а зачем — непонятно.
Женя перевернула газетную страницу и от нечего делать продолжила читать. Здесь тоже были рекламные объявления, но совсем иного рода.
«Потомственная колдунья Ванда снимет порчу и избавит от венца безбрачия…»
«Белый маг 4-го ранга Афанасий поможет найти пропавшего родственника по фотографии…»
