Последний торпедоносец - Александр Мартвнов

На миг Игоря всё-таки посетило чувство нереальности происходящего. Уж больно дико всё это выглядело. Но он переглотнул, прикрыл на миг глаза и начал говорить…

… К тому моменту, когда он начал говорить о найденном архиве, его слушали все. Причём не просто слушали, а буквально раскрыв рты. Когда же Игорь умолк (отчаянно пытаясь отыскать ещё хоть что-то, о чём можно сказать!), Николай недоверчиво спросил:

— И ты хочешь сказать, что архив «Шторма» здесь?!

— Да, — кивнул Игорь. Николай покачал головой:

— Этого не может быть. Если ты правда сын одного из братьев Колывановых, то ты точно знаешь, что этого не может быть, что твой же отец его и уничтожил!

— Правда, — кивнул Денис. — Отец мне говорил про это. Их потому и не арестовали, что архив не нашли и никаких прямых улик не было. Даже условных сроков не дали. И твой… отец, если он тебе отец, сказал потом всем, что успел архив сжечь.

— Да отец со мной ни о чём таком вообще не говорил! — воскликнул Игорь отчаянно. — Я случайно наткнулся…

— Слишком много случайностей, — прервал его Николай. Но неожиданно вмешался Званко:

— Если архив правда цел, — рассудительно сказал он, — то пусть покажет его. А вообще всё это слишком сложно для чьей-то игры. Именно потому, что слишком много случайностей и совпадений. Так бывает только в жизни.

— В ящике, в верхнем, в правом, — пожал плечами Игорь. И добавил: — Ну честное же слово, если вы боитесь, что я про вас что-то расскажу, то я ведь просто и не знаю, что рассказать-то?!

Вот тут он немного слукавил. Он начал догадываться об одной вещи… но вещь эта была слишком невероятной, чтобы всерьёз поверить в неё. И он отбросил эту мысль…

Денис глянул на бумаги всего один раз. И сказал коротко:

— Это он, — а потом подошёл к Игорю и сел рядом. — Мы искали его почти три года, — пояснил Денис, — ещё совсем сопляками начали. И в принципе тебе благодарность должны вынести.

— Вы лучше меня не убивайте, — не выдержал снова Игорь. — Я вас очень прошу, пацаны, не надо. Я жить хочу…

Это прозвучало не только трусливо, но и просто глупо. Но никто не засмеялся. А Николай сказал мрачно:

— Все хотят… Ну что? — он кивнул Денису. Тот покачал головой:

— Похоже, он не врёт. Тогда убить его — просто подлость, Званко прав. И он сам прав, что он разболтать-то может?

— Хотя бы просто нас назовёт, случись что, — непримиримо ответил Николай.

— Я против, — сказал Сенька. — Он нам помог. Вот прямо сейчас. Мы ведь и подумать не могли, что архив лежит у бабы Нади.

— Я тоже против, — помедлив, сказал Званко. — Это уже не война будет. Просто… убийство. А мы ведь клялись, что никогда не поднимем руку на невинного. Или ты считаешь его в чем-то виновным, Нико?

— Нет, — поразмыслив, ответил Николай. — Но я боюсь провала из-за такой мелочи.

— Вообще-то он не мелочь, — Денис почесал бровь.

— Не лови меня на словах, капитан, — сердито ответил Николай. — Ты отлично знаешь, что я хотел сказать.

— Хорошо, — Денис встал, положил бумаги на комод. — Пошляка по домам. Утро вечера мудренее.

— Я у тебя заночую, ладно? — кивнул ему Званко. Денис наклонил голову. Николай скривился:

— А с ним? — кивок в сторону Игоря был коротким и пренебрежительным.

— С ним? — Денис тоже кивнул на Игоря. — Я же сказал — утро вечера мудренее.

— Он сбежит, — уверенно сказал Николай. — Он точно сбежит, и мы…

— Коль, — Сенька обнял Николая за плечи, — пошли, а? Тебе тоже ещё добираться… А хочешь — пошли ко мне, переночуешь… — и, продолжая говорить, вывел Николая наружу. Следом вышел Званко. Денис задержался:

— Ложись спать, — сказал он Игорю. И в третий раз добавил: — Утро вечера мудренее.

Когда их осторожные шаги затихли во дворе, Игорь дёрнулся было запереть дверь. Но голова внезапно зашумела, всё тело сделалось ватным — мальчишка откинулся на подушку и провалился в глубокий чёрный сон без сновидений, даже не стряхнув кроссовки.

Игоря разбудили голоса во дворе.

— Доброе утро, баб Надь! А я к Игорю, он где?

— Спит Игорь, — проворчала бабушка за стенкой. — Цып-цып… Познакомились уже? Где вы его вчера до утра таскали? Ни обедать не пришёл, ни ужинать… Вот заставлю его в саду убираться…

— А мы поможем, — голос казался Игорю знакомым — сидя на раскладушке, он отчаянно старался проснуться. — Обязательно… Так он спит, что ли?

— В пристройке, иди уж… осторожно, потопчешь! Поставь ты его!

Дверь открылась. На пороге стоял Денис — голый по пояс, в шортах и кедах. Денис улыбался так, что Игорю на секунду показалось: всё, что было ночью — бред какой-то. Но потом произошедшее вспомнилось во всей отчётливости, Игорь невольно вздрогнул и сказал, глядя за плечо Дениса:

— Похоже, не сон… Наташка где?

— На пляже, торгует, — не удивился Денис, сел в кресло. Было почти десять — Игорь только теперь посмотрел на часы. — Долго спишь.

— Ночь была насыщенная, — не без яда ответил Игорь. Сейчас, при свете дня, он чувствовал себя уверенней. Тем более, что Денис был один.

— Насыщенная, это верно, — согласился Денис. И спросил неожиданно: — Ты на велике ездить умеешь?

— Конечно, — Игорь глянул удивлённо.

— Тогда пошли завтракать, — предложил Денис, ничего не объясняя…

… Игоря поразило, как непринужденно Денис уселся за стол и как спокойно восприняла это бабушка. Они с Денисом разговаривали о погоде, о рыбалке, об отдыхающих, совершенно не обращая внимания на мрачно жующего Игоря. Правда, мрачно он жевал только сперва, потом включился и наелся так, что не хотелось вставать. Но Денис буквально за руку выволок его на улицу.

Около забора стоял, прислоненный к нему, большой немецкий мотик — BMW.

Старый, времён войны, хотя и аккуратно перебранный и покрашенный.

— Садись, — Денис кивнул на высоко поднятое треугольное пассажирское Сиденье. — Поехали.

"Куда?" — хотел спросить Игорь. Но вместо этого молча сел на тугую горячую кожу и попрочней взялся за торчащее страховочное кольцо, обтянутое рубчатой резиной.

Ветер пахнул горькими травами. Он перекатывался над степью, как тугая невидимая волна, и сухие ветви какого-то высокого кустарника постукивали, как кости. В редкой жёлтой траве белели тут и там обломки известняка.

Денис появился из промоины, в которую закатывал мотоцикл. Отряхнул руки и присел прямо на землю. Сорвал тонкую длинную былку, сунул в зубы и стал смотреть на далёкое море, слегка прищурив глаза.

Помедлив, Игорь сел рядом. Ветер забирался под майку, но он не был холодным — даже приятно. Ото всей предыдущей дороги у него сохранилось ощущение скорости — встречный воздух мешал смотреть, он даже не понял, где они ехали; по ощущению — проскочили километров пятьдесят в сторону Анапы. Точно Игорь ничего не сказал бы. А спрашивать не хотелось. Вообще не хотелось нарушать ветреную жаркую тишину.