Шустрое ребро Адама - Дарья Калинина

— С чего это ты такой добрый?

— А я всегда такой, — бросил Гарик. — Садись в машину и двигай за мной. Только держи дистанцию.

— Какую именно?

— Думаю, для тебя и пятисот метров будет маловато, — съязвил Гарик. — Но что делать, иначе ты вообще потеряешься. Придется мне, видно, скорость сбросить.

Не знаю, что он имел в виду, когда говорил, что сбросит скорость, по-моему, так мы мчались на пределе. Но катастроф больше не случилось. Мы остановились возле небольшого автосервиса на Лиговке, и Гарик ушел договариваться со своим знакомым слесарем. Вышел он через четверть часа весь сияющий.

Рядом с ним шел невзрачный мужичок в промасленном комбинезоне. Ни слова не говоря, он забрался в Севину «пятерку», выпихнул меня на улицу и загнал машину в гараж.

— За пару часов сделает, — сообщил мне Гарик. — Мастер — золотые руки. А нам тем временем не помешает познакомиться получше. Кто знает, может быть, это начало большой любви.

— Избави бог! — пробормотала я.

Но Гарик меня не услышал, так как в это время распространялся о своих достоинствах, их у него набиралось изрядно, хватило на всю дорогу до ресторана, так что я едва челюсть не свернула, стараясь сдержать зевоту, слушая его наглое вранье. Ну хоть убейте меня, но не может человек быть одновременно добрым и ломать шеи провинившимся без всякой жалости. Быть великолепным любовником, но в постели предоставлять женщине самой делать все, ну, почти все. И не может он в течение почти двадцати минут хвастаться тем, какой он потрясающе скромный.

Заткнулся он только после того, как официант поставил на стол наш заказ. Но лучше от этого не стало.

Чавкал и рыгал Гарик так громко, что люди за соседними столиками стали оглядываться, а мне оставалось только помалкивать и делать вид, что я этого человека совсем не знаю, просто угораздило сесть за один столик.

— Ты чего не ешь? — спросил у меня Гарик. — У них тут отличное мясо. Не собачатина, как в других местах. И кошку под видом кролика не подадут. Меня тут все знают.

Судя по кислым физиономиям обслуживающего персонала, его слова были чистой правдой. Насытившись, Гарик решил, что теперь можно и поухаживать за дамой.

— Ты мне сразу приглянулась, — заявил он. — Будешь моей бабой.

Как раз в этот момент я решилась отрезать и сунуть в рот кусок восхитительно сочного мяса. Но лакомый кусок в прок мне не пошел. Меня дернуло, и мясо застряло в горле, я начала задыхаться.

— Надо же, как рада, — удовлетворенно сказал Гарик, увидев, что я не могу произнести ни слова, а только судорожно машу руками. — Вишь, даже дыхание сперло. Я думал, такое только в книжках бывает.

Наверняка я так бы и скончалась в этом ресторане, пока болван Гарик умилялся, глядя на меня. Но официант понял, что его клиентке плохо, он выждал момент, когда Гарик отвлекся, подошел сзади и слегка стукнул меня по спине. Должно быть, ресторан и в самом деле был отличным, а уж официант точно был профессионалом, потому что проклятый кусок отправился туда, куда ему и следовало, а я перевела дух и вытерла выступившие на глазах слезы.

— Не плачь! — засуетился Гарик. — Господи, бывает же такое! Ты, что ли, от счастья ревешь? Ты не актриса случайно?

Я отрицательно замотала головой.

— Вот и славно, — обрадовался Гарик. — А то я парень простой, а у них вечно какие-то выкрутасы на уме. Намучился я с ними. Но когда баба совсем уж дура, тоже плохо. Люди начинают не уважать. Мне бы вот такую, как ты. Ты мне в самый раз подошла бы.

Пойдешь за меня замуж?

— Я?!

— Ј— Вот чудачка, тут же больше никого нет. Не себя же я замуж зову, — заржал Гарик. — И не его вот, — и он ткнул пальцем в официанта — моего спасителя.

Я задумалась. С одной стороны, статус невесты давал мне право лезть в его жизнь. А в нашем расследовании это могло пригодиться. Кстати, на правах родственницы я могла узнать, кого прячет у себя дома Дикарь и кому он там носит обеды.

— Я не против, — кивнула я. — Только скажи мне сначала, у тебя нет каких-то обязательств по отношению к другой женщине?

— Чего? — вылупился на меня Гарик.

Я решила пока оставить эту щекотливую тему и сосредоточиться на том, чтобы уже сегодня попасть в гости к Дикарю. Дескать, нужно же познакомиться с будущим родственником. Но моих намеков Гарик не понимал, хотя они становились все прозрачней и прозрачней…

Мариша тем временем мчалась по улицам за машиной Дикаря и проклинала на чем свет стоит самоуверенного Севу, который обещал, что она получит Дикаря на блюдечке с Голубой каемочкой у первого же светофора.

Они миновали уже с десяток светофоров, но ничего подобного не произошло. Старший брат в отличие от Гарика вел машину вполне прилично — не лихачил, не рвался проскочить на красный свет, не пугал пешеходов и не сбивал маленьких собачек. Из чего Мариша сделала вывод, что Дикарь никуда не торопится и ему есть о чем поразмыслить. Так оно и оказалось. Дикарь доехал до того самого дома, куда, его уже провожал прошлой ночью Сева.

Дом располагался в тихом зеленом месте неподалеку от Невы. Дикарь поставил свой «Форд» на стоянку возле пятиэтажного породистого сталинского дома и направился к нему. Охранник на стоянке подобострастно подбежал к Дикарю, чтобы лично поприветствовать его. Из этого Мариша заключила, что Дикарь и в самом деле живет здесь либо очень часто приезжает. Выйдя из своего «Опеля», Мариша принялась размышлять, где могут находиться окна Дикаря.

Неожиданно на лестнице послышался страшный грохот, и во двор выкатилось ведро с остатками мыльной воды, а следом за ведром выскочил огромный пес, ростом со здорового теленка. На шее у пса болтался обрывок поводка. Несмотря на свой гигантский рост, пес, видимо, решил порезвиться, словно маленький щенок, попрыгать и погонять ведро по асфальту. Но ему помешали злые люди.

— Стой, мерзавец! — с воплем из дверей подъезда вылетел Дикарь, прихрамывая на одну ногу, следом за ним выглянула уборщица, с ведром которой так весело забавлялся пес.

— Вот оно! — обрадовалась уборщица. — Отдай!

И она кинулась к псу. Тот оскалил ряд белоснежных клыков и грозно зарычал. Бедную тетку словно порывом ветра отнесло подальше.

— Дима, — обратилась она к Дикарю, — скажите своему чудовищу, чтобы отдал. Мне еще два дома мыть нужно.

— Пупсик, — заискивающе обратился к собаке Дикарь. — Подойди сюда. Будь хорошим мальчиком.

Но Пупсик вовсе не желал быть хорошим, он презрительно посмотрел на хозяина, повернулся и потрусил прочь, таща ведро в зубах.

— Что же это делается! — возмутилась уборщица. — Ведь это же грабеж в чистом виде.

— Вот тебе деньги, баба Аня, купи себе новое ведро, а это ему оставь, — сказал Дикарь, сунув тетке в руку несколько мятых бумажек. — Больно оно ему полюбилось. Пусть гуляет, если ему ведро надоест, я тебе его отдам. А сейчас Пупсика лучше не трогать, может порвать.

И парочка отправилась на прогулку. Уборщица ошеломленно смотрела им вслед. Мариша воспользовалась ситуацией и подошла поближе к женщине.

— Жуткая собака, — дипломатично заметила Мариша. — Впервые вижу такую. Надо же, ведро украла!

— Каков хозяин, такая и собака, — сказала уборщица. — Ничего другого нельзя и ждать. Я в этом доме всю жизнь живу, Димку еще маленьким пацаненком знала, рос отъявленным хулиганом, все жильцы были уверены, что он плохо кончит. А вон как все повернулось. Свою коммуналку, где они с братом и матерью столько лет в одной комнатушке ютились, он у соседей выкупил, им отдельные квартиры и себе трехкомнатную получил. А я как жила над ним в коммуналке, так и живу. У нас такого богатого соседа нет. И желающих расселить нашу квартиру тоже нет, может, быть, потому что под самой крышей.

— У вас тоже трехкомнатная? — спросила Мариша.

— Да, у нас на площадках везде по три квартиры.

Одна двухкомнатная, одна однокомнатная и в середке между ними трехкомнатная, — А откуда у него такая собака? Как ему не запретят держать, это ведь настоящий убийца.

— Нет, вообще-то Пупсик тихий, — сказала женщина. — Только если ему что-то в башку втемяшится, то лучше не спорить, а то он обижается. Вот как сегодня с ведром. Пойду я, пожалуй, а то мне убираться нужно.

— Хотите, я съезжу вам за новым ведром? — предложила Мариша. — У меня машина. А времени много, и вам помогу, и себя займу.

— Вот спасибо, — обрадовалась женщина. — А то у меня работы невпроворот. Где уж тут по магазинам бегать. Я пока соседнее парадное подмету.

Мариша выждала, пока тетка со своими швабрами и метлами перейдет в другой подъезд, и сама поднялась на четвертый этаж, где должна была располагаться квартира Дикаря. И без объяснений уборщицы было ясно, какая из квартир принадлежит Дикарю. Две соседние двери — старые, обшарпанные и покрашены какой-то мрачно-зеленой краской, а средняя сияла красным лаком.