Загробный гость: Приключения Шерлока Холмса в России. т. 1 - П. Никитин

— В магазине кто-то есть, — сказал я городовому. — Войдите вместе с нами и давайте хорошенько поищем.

Я отпер дверь, зажег свет и с большим трудом уговорил приказчиков последовать за собою.

В магазине было все по-старому.

Ни малейшего следа беснования не было видно.

Впятером мы обшарили решительно все.

Смотрели под прилавки, в ящики, перевернули весь товар, одним словом, будь в магазине мышь, мы заметили бы и ее.

Но… все поиски были безрезультатными.

Оставалось лишь предположить, что виденное померещилось нам.

Я так и решил.

Вероятно, приказчики мои решили иначе.

На другой день мы снова принялись за прерванную работу.

А вечером, как только я запер магазин, повторилась та же история.

Белый призрак скакал и дрожал в магазине.

Теперь я разглядел и его лицо.

Это было не лицо, а попросту череп, с оскаленными страшными зубами.

Призрак скакал и бесновался все на том же месте, размахивая огромным ножом, зажатым в его костяной руке.

От ужаса мы едва стояли на ногах.

Сделав над собою нечеловеческое усилие, я снова отпер магазин, и в ту же секунду призрак исчез.

Ну, словно ничего и не происходило.

Приказчики в ужасе разбежались, и толпа соседей по магазину окружила меня.

Около моего магазина собрался почти весь Главный дом.

На всех лицах видны были страх и полная растерянность!

Некоторые из присутствовавших мельком видели страшный призрак и теперь рассказывали о нем другим, слушавшим их с любопытством и страхом.

Кто-то посоветовал окропить магазин святой водою и отслужить в нем молебен.

В присутствии самых храбрых я снова перерыл весь магазин, но так же, как и накануне, не нашел ровно ничего.

Третий день был кануном открытия ярмарки.

Несмотря на мои просьбы, все мои приказчики отказались наотрез идти в магазин, и лишь обещание окропить его святой водою и отслужить в нем молебен успокоило их.

Молебен был отслужен, магазин окропили, и мы принялись за работу.

Перед этим я сходил в сыскное отделение и рассказал все заведующему сыскной частью.

К магазину были приставлены два сыщика.

Перед закрытием магазина они обследовали его самым подробным образом, попробовали полы, выстучали стены, но все это ничего не дало.

И лишь только я потушил огонь и запер магазин, как сами сыщики, а с ними вместе и приказчики, с громким воплем отскочили от окна магазина, в которое смотрели.

— Покойник! — крикнул кто-то нечеловеческим голосом.

Я бросился к окну, и волосы мои встали дыбом.

Я ясно увидел большой гроб, в котором сидел, опершись костяными руками о края, отвратительный скелет.

Момент, когда крышка сорвалась и скелет сел в гробу, видели все; я же увидал его уже сидящим.

Он был без савана.

И вдруг скелет сорвался с места и, вскочив на ноги, стал плясать. Затем из гроба вырвался огромный клуб дыма, и все исчезло, словно по волшебству.

Иван Владимирович Терехов замолк и попросил пить.

— Глоток портвейна вам будет очень полезен! — произнес Шерлок Холмс, наливая купцу вина.

Терехов взял протянутый ему стакан и залпом выпил вино.

— Ваш рассказ становится с каждой минутой все интереснее! — сказал английский сыщик. — Итак, я слушаю дальше.

— Я остановился, кажется, на том, что видение исчезло? — заговорил снова Терехов. — Мои приказчики дали тягу, я же, собрав остаток своей храбрости, вместе с сыщиками вошел в магазин.

На этот раз был поднят даже пол, но, как и прежде, ничего подозрительного найдено не было.

Провозившись до полуночи, я возвратился домой, разбитый и мучимый какими-то скверными предчувствиями.

Жена, перепуганная всей этой историей, в третий раз стала доказывать мне, что необходимо перенести магазин в другое помещение, так как это место, очевидно, проклято и нас ждет на нем какое-нибудь несчастье.

На появление гроба она смотрела с суеверным ужасом.

Признаюсь, и на меня вся эта чертовщина произвела гнетущее действие.

Ночью меня душили кошмары и являлись во сне гробы, а днем сердце ныло тоскливо и больно.

Мне было жалко покидать насиженное место.

В Главном доме фирмы сидят прочно, и ждать, пока освободится какое-нибудь подходящее помещение, надо очень долго.

Правда, в противоположном конце галереи было одно свободное помещение, но оно было для меня слишком мало и притом закрыто киосками, все же остальные помещения снимались прочными фирмами и рассчитывать на скорое их освобождение было невозможно.

Итак, я решил ждать.

Так как все старые приказчики наотрез отказались работать в моем магазине, мне пришлось взять новых.

Да и то нашлось лишь двое смельчаков, долго остававшихся без мест и согласившихся служить у меня на время ярмарки за двойное жалованье.

Раньше я их не знал, но собрал о них справки.

Один из них прослужил год в большом мануфактурном деле, после чего был уволен за какую-то грубость. Его звали Семеном Решкиным. Другой, англичанин Смитт Коптоун, служил когда-то в одном из русских банков и уволился сам, обидевшись на обыск, произведенный у него после исчезновения из этого банка крупной суммы.

Обыск был произведен и у многих других служащих, не придававших этому особого значения, но гордый англичанин обиделся и, несмотря на уговоры начальства, у которого был на очень хорошем счету, бросил службу.

С тех пор, по наведенным мною справкам, он жил очень бедно, предпочитая проживать скопленные гроши, нежели брать плохое место.

Его мне особенно рекомендовал директор того банка, в котором он служил, но англичанин не сразу согласился поступить ко мне на службу.

И только когда я рассказал ему всю историю с привидениями, он заявил мне с улыбкой, что его подбивает к этой службе одно любопытство и желание заработать на обратный путь на родину.

Ярмарка открылась.

С утра мы отворили магазин и только стали на места, как вдруг почувствовали нечто такое, отчего все трое вылетели из магазина, словно сумасшедшие.

В магазине стоял ужасный запах.

Это не была вонь, нет! Это был какой-то особенный, едкий, отвратительный запах, от которого кружилась голова и тошнота подступала к горлу.

Его нельзя было назвать сильным, и тем не менее действие этого запаха было настолько ужасно, что не было возможности не только оставаться в магазине, но и стоять около него в галерее.

Он, казалось, проникал во все щели и норы, наполняя собою воздух.

Покупатели, подходя к нашему магазину или проходя мимо, вдруг становились словно бесноватые и бросались бежать очертя голову, зажимая носы и испуская проклятия.

Соседние торговцы, привлеченные шумом, выскочили на галерею и, отбежав от нас на приличную дистанцию, орали во всю глотку, чтобы мы убирались к чертям и поскорее запирали наш прокаженный магазин.

Скандал усиливался с каждой минутой.

Рискуя потерять сознание, я подскочил к магазину, захлопнул отворенную дверь и запер ее на ключ.

В это время явилась полиция, привлеченная общим криком.

Узнав, в чем дело, пристав разозлился.

— Что это в самом деле такое! — закричал он. — У всех все идет по-людски, а у вас, словно нарочно, происходит нечто совершенно несуразное!

Я стал оправдываться, но он только махнул досадливо рукой.

Отперев ключом дверь, пристав вошел было в магазин, но сию же минуту выскочил оттуда словно ошпаренный, заткнув пальцами нос.

— Что это у вас! — заорал он не своим голосом. — Чего вы там насыпали, черт возьми!

Но я мог рассказать только то, что знал.

Мой рассказ подтвердили оба приказчика, и пристав составил протокол…

Для определения запаха были вызваны химик и врач, но и они выскочили из магазина словно бешеные, лишь только сунули туда нос.

Отбежав от двери на приличное расстояние, они долго стояли, глядя друг на друга, выпучив глаза, затем молча стали отплевываться и наконец заявили, что никогда, ни в химии, ни в медицине, не встречали такого гнусного запаха.

Так как ни один рабочий не хотел входить в магазин, то вызвали несколько человек из пожарной команды.

Те первым долгом выбили стекла в окнах, выходящих на улицу.

Когда магазин проветрился, они вошли внутрь, чтобы посмотреть, откуда исходит этот чертов запах.

Даже в проветренном магазине они не могли оставаться долго, но, выйдя оттуда, заявили, что запах исходит от наружной облицовки одного из прилавков.

Прилавок сломали и доски выкинули в окно.

Но вообразите же себе этот запах!

Не успели выбросить злосчастные доски на улицу, как лошади извозчиков, стоявших у этого места, начали сначала храпеть, потом метаться во все стороны и вдруг пустились вскачь по улице, под аккомпанемент неистовой ругани извозчиков.