Первое ракетное соединение нашей страны - Юрий Масалов

Разработка ракетного комплекса и систем ракеты Р-2, выполненной по новой конструктивной схеме, заложила основу дальнейших ракетных комплексов.

Рядом с ядерными боеголовками

КУКУШКИН Виталий Дмитриевич, полковник в отставке

– После окончания Артиллерийской академии им. Дзержинского около 100 выпускников спецнабора в 1954 г. было направлено для прохождения службы на полигон Капустин Яр, уже одно это говорит о масштабах испытательных работ, проводимых на полигоне в тот период.

Объём работы был разнообразен и интересен. На испытаниях все время приходила новая техника, её изучали по конструкторской документации, проводили на ней работы при пусках ракет, выявляли конструкторские и технологические недоработки, на совещаниях разного уровня отстаивали свои предложения в спорах с конструкторами из фирмы Сергея Павловича Королёва, писали многочисленные отчёты, учебники для войск по принятой на вооружение технике, обучали и допускали к работе офицеров и расчёты из частей, прибывавших на полигон осваивать новую технику.

Когда проходили испытания с пусками ракет, находились на технической и стартовой площадках неделям, т. к. программы испытаний были объёмными, сроки сжатыми и работа шла практически круглосуточно. Кроме этого возникали и дополнительные задачи. По программе академии медицинских наук пускали собачек вертикальным пуском на высоты большие, чем впоследствии знаменитых Белку и Стрелку с Байконура. Участвовал в восстановлении одной из последних немецких ракет Фау-2 для музея Советской Армии. Испытывали головные части с боевыми радиоактивными веществами, около полугода вместе со специалистами из Арзамаса-16 проводил работы по осуществлению первого пуска ядерного заряда ракетой, затем обеспечивал съёмки секретного фильма для делегатов XIX съезда КПСС по этим работам. Вообще, работали, как говорится, на острие технического прогресса, общались с опытными специалистами с заводов и НИИ, учились у них.

Были неоднократные рабочие встречи с С. П. Королёвым, где он выслушивал мнение инженеров-испытателей. В период испытаний ракеты 8К51 Сергей Павлович почти постоянно находился на полигоне. При обнаружении каких-либо заводских неисправностей доклад об этом шёл по команде своим непосредственным начальникам – начальнику или зам. начальника отдела, а затем непосредственно Королёву. Изучив все обстоятельства той или иной ситуации, лично побеседовав с исполнителем, который обнаружил неисправность, он, как правило, на месте принимал оперативное решение и требовал быстрейшего его выполнения. Мне так же пришлось несколько раз принимать участие в таких разборах и отвечать на вопросы С. П. Королёва.

Моим непосредственным начальником был начальник первого отдела полковник Носов Александр Иванович (впоследствии генерал-майор, Герой Социалистического Труда, зам начальника полигона Байконур, погиб при катастрофе 24 октября 1960 г. и его зам майор Боков Всеволод Андреевич (был сильно контужен при катастрофе, впоследствии проходил службу в ГУРВО, генерал-майор, Герой Социалистического Труда.

Когда в Гвардейске была получена типографски изданная секретная техническая документация на агрегаты наземного оборудования ракеты 8К51 мне было приятно видеть, что рецензентом на руководство службы по стыковочной машине 8Т311, которую я готовил на полигоне являлся генерал Боков В. А. Память об этих замечательных офицерах – фронтовиках, моих первых непосредственных начальниках, исключительно высокопрофессиональных специалистах, учителях по службе и становлению в жизни у меня сохранилась навечно. Я низко поклонился памяти Александра Ивановича Носова перед обелиском, где высечены имена погибших, когда был на сборах начальников ртб в Байконуре.

Надо отметить, что и в дальнейшем воинская судьба меня баловала. В последующем моими непосредственными начальниками были командиры 24 рд, которые были образцом службы, требовательности, высокой порядочности. Со всеми из них у меня всегда были нормальные, хорошие служебные и человеческие отношения. Таким образом, четверть века мне пришлось нести службу в 72 ибр и 24 рд под руководством таких командиров, как Герой Советского Союза генерал-майор Иванов В. Н., генерал-майор Холопов А. И., генерал-майор Акимов Б. А., генерал-майор Егоров В. М., генерал-майор Субботин В. В., генерал-майор Поленков Г. М.

Мне запомнилось два характерных эпизода периода испытаний ракеты 8К51 на полигоне Капустин Яр, пришедшей на вооружение 72 инженерной бригады в качестве первого носителя ядерного заряда и положившей начало созданию ракетно-ядерного щита нашей Родины.

С какой большой ответственностью Сергей Павлович Королёв относился к делу и как скрупулёзно оценивал возможные последствия, казавшихся, на первый взгляд, незначительных мелочей, говорит такой случай.

На технической площадке в монтажном корпусе шла проверка ракеты 8К51 под заводским номером 001. Впервые появившаяся в индексе ракеты буква “К” означала, что это ракета – носитель ядерного заряда. Работа эта продолжалась в течение нескольких дней, почти круглосуточно. Руководили работами практически конструктора различных систем из КБ Королёва, исполнителями были инженеры отделов второго управления полигона, принимали участие на разных этапах работ и представители завода-изготовителя из Подлипок.

Все параметры проверялись в строгом соответствии с требованиями конструкторской документации, а в случае малейших сомнений перепроверялись. Фактически работа выполнялась одним дружным коллективом, и все понимали важность её, и очень трепетно относились к выполнению своих обязанностей.

И вот, когда всё было проверено, и проходили заключительные операции по закрытию люков и отверстий технологическими заглушками и их опломбирование, один из офицеров исполнителей нашего отдела, устанавливая заглушку на канале выхода мятого парогаза из турбонасосного агрегата, обнаружил, что на этой заглушке отсутствует одна контргайка. Доклад об этом, пройдя по инстанции, дошёл до Сергея Павловича.

Всем было ясно, что если эта злосчастная контргайка, действительно свинтилась и под действием силы тяжести соскользнула по плавно изогнутому каналу и попала на лопатки турбонасосного агрегата, то после старта ракеты турбина пойдёт в разнос и первый пуск завершится крахом. В конечном счёте, и осуществление всего проекта могло оказаться под угрозой.

После тщательного осмотра заглушки и совещания с конструкторами Королев принимает решение установить ракету в вертикальное положение в условиях монтажного корпуса (а его высота позволяла установить эту длинномерную – около 18 метров – конструкцию). Поскольку такая нештатная операция в условиях полигона до этого не выполнялась, то срочно ночью самолётом с Подмосковного завода доставили соответствующую оснастку и с помощью десятитонного мостового крана приступили к установке ракеты на специальную подставку. При подъёме ракеты специальной “уздечкой” ввиду неравномерного распределения сухого веса ракеты – около 5 тонн и сильного эксцентриситета в сторону двигательной установки – создавалась значительная боковая нагрузка на мостовой кран, которым я управлял (кран был в ведении нашей группы). Несмотря на включённые тормоза, колёса тележки скользили по подкрановым рельсовым путям. Пришлось ставить номеров расчёта крана на рельсовые пути, чтобы они монтировками удерживали кран от перемещения. Ввиду большой высоты людей прочно привязывали к конструкциям.

Все непричастные к этому делу были удалены из монтажного корпуса. Вначале осторожно обстукивали корпус в районе турбонасосного агрегата (ТНА) и прислушивались, не начнет ли выпадать эта гайка. Затем вручную за хвостовик провернули ТНА несколько раз, тоже никакого эффекта не обнаружили. И, наконец, подав сжатый воздух на лопатки турбины, раскрутили ТНА до больших оборотов. Всё работало нормально. И всё же во избежание риска, и, несмотря на жёсткие сроки правительственной программы, Сергей Павлович принял решение отправить ракету № 001 на завод для полной разборки двигательной установки, а к первому пуску готовить ракету № 002. Эта ракета после всех проверок по полной программе благополучно стартовала. А 001-я ракета после переборки на заводе пошла также нормально в седьмом пуске. Мы интересовались у товарищей с завода – там тоже этой небольшой гаечки на М8 не обнаружили, следовательно, её там не было и изначально.

В целом программа испытаний первого ракетного носителя ядерного заряда прошла очень успешно. Не было ни одного аварийного пуска, были получены требуемые параметры по дальности (до 1200 км.) и отклонению от точки прицеливания. Только на этой ракете была отработана и принята на вооружение система БРК (боковая радиокоррекция), что потребовало ввести в штат 97 ип (до августа 1961 г. инженерный полк, позднее рп – ракетный полк) подразделение, обслуживающие комплексы БРК, одно из которых находилось в нп Большаково, непосредственно у государственной автомагистрали.