Молли Мун и волшебная книга гипноза - Джорджия Бинг

Она спустилась со сцены, лучезарно улыбаясь, словно ее выступление было достойно «Оскара». В зале наступило потрясенное молчание, лишь через минуту кое-где послышались жиденькие хлопки.

— О, Боже мой, — простонала женщина на табуретке. — С таким выступлением она вряд ли может рассчитывать на победу.

— Номер двадцать восемь, — объявил конферансье, и у Молли в животе начались колики. Уверенность вытекала из нее, как вода из разбитой чашки. Ее пугала темнота в зрительном зале. Молли села и постаралась успокоиться, вызвать знакомое напряжение в глазах, но сомнения все так же терзали ее, мешая сосредоточиться. Провал был неминуем. И тут в отчаявшемся разуме Молли волшебным озарением возник спасительный план.

— Номер тридцать, — провозгласил конферансье.

Молли, не отрывая глаз, смотрела в пол.

Тридцатым номером выступал мальчик, подражавший голосам птиц. Публика восторженно заахала. Тридцать первой на сцену вышла девочка, одетая греческой богиней. Пока она пела, Молли изо всех сил пыталась взять себя в руки. Сейчас или никогда!

Она направила в глаза побольше энергии и тронула конферансье за плечо. Когда тот обернулся, она впилась взглядом в его глаза. Покончив с конферансье, Молли повернулась к женщине, раздвигавшей занавес — их глаза встретились… Номер тридцать первый закончил свое выступление. Когда стихли аплодисменты, на сцену выскочил веселый конферансье.

— А теперь, последняя по очереди, но никак не по своим талантам, — объявил он, — выступает номер тридцать второй! Молли Мун!

Молли вышла на сцену. Руки у нее вспотели так, что с ладоней чуть ли не текло. Занавес поднялся, ей в лицо ударил горячий луч прожектора. Молли подошла к микрофону. У нее внутри все переворачивалось от страха. Вдруг ей почудилось, что она все забыла и теперь не сможет загипнотизировать даже мышонка, не говоря уже о зрительном зале, полном жителей Брайерсвилля. Она заглянула в зал, показавшийся ей черной пещерой, и почувствовала, что все зрители до единого смотрят на нее. Воздух загустел от напряжения. Тишину нарушал лишь чей-то сдавленный кашель да чихание миссис Жаббс.

— Добрый день, леди и джентльмены, — взволнованно начала Молли. — Меня зовут Молли Мун, и сегодня я продемонстрирую вам свой талант. Я умею читать мысли.

По рядам пролетел заинтересованный шепоток.

— Для того, чтобы читать мысли, мне нужно вас видеть. Поэтому, леди и джентльмены, а также мальчики и девочки, я хочу, чтобы в зале включили свет.

Прикрыв глаза от света прожекторов, Молли посмотрела вверх.

— Уважаемый осветитель, пожалуйста, выключите прожектор и включите свет в зале.

В два щелчка осветитель погасил прожектор и включил длинные ряды ламп над зрительскими креслами. Зал оказался полон публики. В первом ряду Молли заметила Гизелу — та остервенело колотила себя по башке кошачьим хвостом.

— Еще раз добрый день, дорогие зрители, — начала Молли, понемногу успокаиваясь. — Теперь, леди и джентльмены, я готова показать вам мои способности, только сначала мне нужно сосредоточиться и немного подумать. Вскоре я начну получать от вас телепатические сообщения и расскажу, о чем вы думаете.

Молли уставилась в пол.

На взгляд публики, эта девочка была неплохой актрисой. Вот она стоит, сосредоточившись очень театрально. Разумеется, вся эта затея с чтением мыслей — чистой воды розыгрыш, но играет девочка очень хорошо. Интересно посмотреть, как она будет читать мысли. Наверно, в зрительном зале сидят несколько подсадных уток, которые будут подыгрывать ей, притворяясь, будто они видят ее в первый раз.

Потом девочка снова подняла глаза, и каждый человек в зале, к своему удивлению, подумал, что, если присмотреться, эта малышка гораздо симпатичнее, чем кажется на первый взгляд. В ней есть что-то особенное. Бледная, ничем не примечательная девчонка вдруг показалась довольно обаятельной. Чем дольше зрители разглядывали Молли, спрашивая себя, почему они раньше не замечали очарования крошки, тем сильнее затягивал их в свои сети ее завораживающий взгляд.

— Я не отниму у вас много времени, — сказала Молли, медленно пробегая взглядом по рядам зачарованных лиц, восторженных глаз, приоткрытых губ. Каждому из зрителей она заглядывала в глаза. Ей хватало одного мгновения, чтобы понять, попался ли человек в ее сети, и чувство слияния становилось сильнее и сильнее. Молли сама удивилась, как легко вся публика, включая жюри, попала под ее власть. Миссис Жаббс сидела, разинув рот, как жаба. Миссис Тринкелбери подергивала щекой, как будто ей смешинка в рот попала.

Единственной загвоздкой была дама в шестом ряду.

— Мадам в шестом ряду, да, да, вы, будьте добры, снимите, пожалуйста, темные очки.

Когда женщина сняла солнечные очки, Молли обнаружила, что она уже в трансе. Из ее сетей едва не выскользнул мальчишка в задних рядах, выходивший в туалет, но Молли успела захватить его взглядом, когда он возвращался на свое место. С остекленевшими глазами мальчуган опустился в кресло. Теперь Молли была уверена: все зрители до единого крепко зажаты у нее в кулаке, пусть и немного вспотевшем. Она не упустила даже осветителя.

— Пожалуйста, снова погасите свет в зрительном зале, — попросила она его.

Очутившись в сияющем луче прожектора, она заговорила с публикой.

— Вы, все в моей власти, — начала она. — Вы забудете о том, что я вышла на сцену читать мысли. Вместо этого вы будете считать, что я вышла на сцену и стала… — Четкие инструкции Молли гулко отдавались под высокими сводами парадного зала.

Молли начала свое представление. Все сидели, откинувшись на спинки кресел, и благоговейно взирали на нее. Молли Мун танцует и поет так хорошо, ее движения так отточены, так музыкальны! На их глазах рождается новая звезда, думали зрители. Эта девочка необычайно красива и талантлива, у нее такое доброе лицо, она способна стать всеобщим кумиром. И как легко и грациозно она танцует! Кажется, будто ее ноги совсем не касаются земли. Она поет, как ангел, и при этом успевает шутить. Какие смешные у нее шутки! От них хочется смеяться до колик.

На самом же деле Молли просто стояла на сцене и описывала зрителям, что они должны сейчас видеть и слышать. Прежде чем окончить сеанс, Молли отдельно обратилась к миссис Жаббс.

— С этой минуты вы станете рассказывать каждому встречному, какая вы жестокая и злая учительница, — велела Молли, и в знак согласия миссис Жаббс открыла и закрыла рот, как толстая карасиха.

Потом Молли хлопнула в ладоши и мгновенно вывела всех из транса. Публика разразилась громкими аплодисментами, криками «Браво!» и приветственным свистом. Номер тридцать второй — Молли Мун! Несомненно, победительницей станет она! Кто же еще! Да остальные ей и в подметки не годятся! Она в тысячу раз талантливее! Вот она стоит на сцене, одетая в самую обычную юбку и блузку, тем самым лишний раз доказывая, что самые вычурные костюмы без таланта не стоят ломаного гроша. Молли Мун, великолепная артистка, не нуждается в блестящих нарядах и косметике! Эта девочка ни на кого не похожа. Ее можно полюбить с первого взгляда. В ней есть какая-то особенная магия, тайное очарование, которое присуще только великим звездам эстрады.

Зрители аплодировали так, что у них разболелись ладони. Молли улыбалась и раскланивалась со сцены. Ей нравились аплодисменты, нравился всеобщий восторг. Наконец она спустилась со сцены и села в первом ряду. Все, кто сидел вокруг, сразу же начали громко поздравлять ее.

— Ч-чудесно, М-Молли, чудесно, — заикаясь, лепетала миссис Тринкелбери. Даже Гизела Хеккерсли улыбалась, преданно глядя на девочку своими телячьими глазами. Молли нашла, что так она выглядит еще отвратительнее, чем обычно.

На сцену поднялись члены жюри. Второй в шеренге, сразу за мэром, стояла миссис Жаббс. Молли услышала, как она тихо говорит своему соседу:

— Знаете, я очень жестокая и злая учительница.

— Знаю, — ответил тот. — У меня сын в вашем классе.

Когда мэр объявил Молли безусловной победительницей конкурса, остальные члены жюри закивали головами, как куклы на пружинках, которые ставят в автомобилях перед ветровым стеклом.

— …это самое талантливое дитя из всех, кого этот город удостаивался чести видеть. Поэтому давайте вместе поаплодируем нашей великолепной, прославленной землячке Молли Мун!

Молли Мун вышла вперед. Она с трудом верила в происходящее. Еще совсем недавно она стояла на холме за окраиной Брайерсвилля, смотрела на рекламный плакат «кьюта» и мечтала стать богатой, красивой, знаменитой. А теперь, стоило только немного поработать глазами — и ее мечта исполнилась!

— Большое спасибо, — скромно произнесла она. Молли обеими руками вцепилась в пухлый конверт с новенькими хрустящими купюрами, и вдруг ее охватило непреодолимое желание как можно скорее сбежать с места преступления куда глаза глядят. Попозировав немного перед фотографами, она торопливо соскочила со сцены и выскочила из ратуши. Пока никто не понял, куда она подевалась, она сбежала по лестнице и нырнула на заднее сиденье поджидавшего ее микроавтобуса.