Наследница рыжеволосой ведьмы - Лоусмит Дженет

Карен осторожно попробовала молоко. Тери оказалась права, молоко имело неприятный привкус и отдавало горечью. Что за лекарство Клеа могла давать ребенку?

Поднявшись, Карен прошла в ванную и вылила молоко в раковину. Затем вернулась к кровати Тери.

— Мы скажем, что ты все выпила, хорошо?

Тери облегченно откинулась на подушки.

— Я только что слышала, как лаял Бо. Карен замерла.

— Что… что ты имеешь в виду?

— Он теперь у рыжей колдуньи, — сообщила Тери, — они оба были в комнате, но я больше не боюсь их.

У Карен набежали слезы на глаза. Быстро поцеловала она ребенка в лоб и направилась к двери.

— Я должна спуститься вниз к остальным, а ты должна спать.

Тихо погасила свет и вышла из комнаты.

Уже перед библиотекой Карен услышала пронзительный голос Клеа. Вероятно, она спорила со Стивеном. Карен вошла в комнату и увидела, что Клеа пригубила бокал. Элти сидела на своем любимом месте у камина, перед ней тоже стоял бокал с вином.

Стивен поднялся ей навстречу, черты лица сразу разгладились, как только он увидел Карен.

— Мы как раз обсуждаем проблему с Чарли, — с почти неприкрытым раздражением в голосе начал он. — Он не появился к ужину, и я боюсь, что он что-то замышляет против вас.

— Если ты так уж беспокоишься о благополучии мисс Скотт, тебе следовало сегодня после обеда увезти ее, как я предлагала, — резко вклинилась в разговор Клеа. — Когда у Чарли депрессия, нельзя быть уверенным, что ему придет в голову. Ты же знаешь, как он непредсказуем. Кроме того, — тут она подчеркнуто посмотрела на Карен, — мисс Скотт первая вызвала у него раздражение.

— Мне жаль, — извинилась Карен, — я знаю, что не должна была, эта пощечина все испортила. Я ударила инстинктивно, потому что он меня схватил…

— Вы не должны оправдываться, — подскочил к ней Стивен. — За все должна нести ответственность Клеа. Я не исключаю, что это она подстрекала Чарли к нападению.

— Ты с ума сошел, — возмутилась Клеа. — Кроме того, о присутствующих нельзя плохо говорить. Главное, что в последующие дни мы должны взять себя в руки. Я уже послала на его поиски Пул и Шокли. Пока безрезультатно.

Карен слушала тирады Клеа и вдруг отчетливо поняла, что ненавидит эту женщину. На какое-то краткое мгновение она пожалела, что не уехала после обеда из Броудмура. Бо был бы жив, и ей не пришлось бы терпеть бесконечные обиды от этой Клеа.

Потом она вспомнила беспомощно лежащую в своей кровати Тери и устыдилась своего эгоизма. Кроме того, она уже поняла, что принадлежит этой семье, и даже Клеа не сможет оспаривать принадлежащие ей по праву рождения права.

Вполуха слушала она теперь перепалку между Стивеном и Клеа. Внезапно ее взгляд упал на то место над камином, где висел портрет Эльвиры. К ее удивлению портрет исчез.

— Где портрет Эльвиры? — с беспокойством спросила она.

Элти нервно поерзала в своем кресле.

— Клеа сняла его. Она хочет заменить его чем-нибудь подходящим.

— Верно, — подтвердила Клеа, язвительно улыбнувшись, — надоело смотреть все время на это ухмыляющееся лицо.

И добавила, обращаясь персонально к Карен:

— Слишком долго Эльвира Фоксворт околдовывала этот дом.

— Вы ревнуете к Эльвире, не правда ли? — поинтересовалась Карен.

Элти посмотрела на нее, легкая усмешка коснулась ее губ.

— Клеа ревнует к каждому, кто встает на ее пути. Никто не застрахован от этого, ни вы, ни Тери, ни Стивен, ни даже я. Это относится и к портрету давно умершей женщины.

Стараясь повернуть разговор в другое русло, Элти продолжила:

— Карен, вы видели Тери? Пул сказала, что она чувствует себя не очень хорошо.

— Прежде чем спуститься вниз, я зашла к ней. Думаю, у нее температура.

— А вы еще к тому же и медицинская сестра, — не унималась Клеа. — Вы обладаете многими талантами: учительница, пианистка, медсестра. Существует вообще что-нибудь, чего вы не можете?

Карен призвала себя к хладнокровию.

— Мне интересно, — обратилась она к Клеа, — это вы дали Тери такое странное лекарство? Я обнаружила привкус в молоке, а Тери утверждает, что ей от него только хуже.

— Не будьте смешной, мисс Скотт. Я дала Тери только две таблетки аспирина. А если она вам что-то другое рассказывает, то вы с нее и спрашивайте. Если она и больна, то это лишь легкая простуда.

— Боюсь, что это гораздо серьезнее, — воспользовалась Карен возможностью высказать то, что уже давно угнетало ее. — Тери малокровна, у нее недостаточный вес, и эта постоянная температура является настораживающим симптомом.

Прежде чем проблема, затронутая Карен, начала обсуждаться всеми присутствующими, в дверь постучали.

— Войдите, — крикнула Клеа.

В комнату вошел Шокли. Он внес какой-то большой завернутый предмет, глаза его со странным выражением перебегали с одного лица на другое.

— Куда это поставить, миссис Клеа?

— Сюда, у камина, — приказала Клеа, — я сама распакую.

Шокли выполнил, что ему приказали и прошаркал к двери.

Как только он вышел, Клеа подошла к камину и произнесла с фальшивым пафосом:

— Мне бы хотелось представить вам новое привидение замка Фоксвортов. Эльвира довольно долго властвовала в нашем доме. Теперь я преподношу новый дух, который без сомнения имеет больше прав и определенно вызовет ваши аплодисменты.

С этими словами она развернула плотно упакованное полотно. В тот же миг послышался испуганный возглас, который издал Стивен, стоявший у окна.

— Дебора!

Бокал Элти упал на пол и разбился. Рука ее дрожала.

— Откуда это у тебя? — с дрожью в голосе спросил Стивен.

— Со свалки, дорогой, — протяжно ответила Клеа. — Когда ты однажды туда его выбросил, я подобрала его. Я была уверена, что ты не догадаешься об этом. Кроме того, это и впрямь для кое-кого прекрасное напоминание.

Стивен молчал, застывшим взором уставившись на портрет.

Лицо Деборы выражало неприкрытый ужас, глаза вылезали из орбит, рот был открыт в крике, ее окружали бушующие волны. Скрюченные пальцы рук тянулись в пустоту.

— Печальный вид смерти, — продолжала Клеа, — ужасно, вот так очутиться в воде… особенно женщине, не умеющей плавать. Как тебе удалось, Стивен, затащить в лодку Дебору, если у нее был просто панический страх перед водой?

Тягостная тишина повисла в комнате. И тут Стивен заговорил.

— С самого начала наш брак был неудачным. И мы оба знали это. Если бы не родилась Тери, мы бы расстались уже в первый год. Можешь ты себе представить, что происходит с мужчиной, который женился на богатой, самостоятельной женщине, которой он нужен лишь как очередное украшение? Дебора всегда ревновала меня к моей работе… моей карьере. Да, я попросил ее сесть со мной в лодку, поскольку это было единственное место, где мы могли бы без помех, без Клеа, поговорить. Может быть, нам удалось бы еще что-нибудь спасти… этот злой дух Клеа… поскольку именно она преследовала цель разрушить наш брак.