Безумная парочка - Джойс Элберт

Харри кивнул.

- Вы более предприимчивы, охотнее идете на риск.

- Да, правильно. Такой банк, как "Беркли", не подпустил бы вас к себе ближе, чем на расстояние пушечного выстрела. Надеюсь, вы извините меня за такой оборот речи.

- Сколько процентов вы попросите?

- Десять.

То, что названная цифра превышала на три пункта обычную, не удивило Харри. Он ждал этого.

- Мы имеем здесь дело с весьма рискованным проектом. Весьма рискованным. - Похоже, Николсон смаковал звучание этого слова. - Поэтому необходимо обсудить одну небольшую деталь.

Харри усомнился в том, что речь пойдет о мелочи.

- Наше участие остается под вопросом, - сказал Николсон. - Я пока не беру на себя никаких обязательств, но если мы решим ввязаться в это дело, нам придется образовать холдинговую компанию. Стоимость одной акции будет чисто номинальной, допустим, сотня франков. Но я попрошу пятнадцать процентов всего пакета. Вы согласны?

Харри кивнул во второй раз. "ЮА" запросила двадцать процентов суммарной прибыли от фильма, Николсон - десять процентов от гипотетического кредита плюс пятнадцать процентов акций холдинговой компании, которая будет по существу владеть фильмом.

- Когда ваша картина обретет успех, мы продадим вам наши акции...

Николсон продолжал говорить... Харри периодически кивал. Сообщение было ясным, недвусмысленным, таким, какое он ожидал услышать. Однако теперь, когда оно наконец прозвучало, Харри снова занервничал. Ему не следовало есть на десерт суфле, которое сейчас прожигало дырку в его желудке. Черт с ним, с желудком, ему следует думать о своем банковском счете (пока несуществующем).

Даже если Николсон даст ему пятимиллионный кредит, даже если первый фильм будет успешно отснят и получит первую премию в Каннах или Венеции, даже если он, Харри, будет признан лучшим молодым американским продюсером шестидесятых, совершившим революцию в киноиндустрии, даже если его назовут гением, опередившим на световые годы своих современников... не окажется ли он в конце концов без единого цента в кармане? Если это случится, он, несомненно, потеряет леди Сару Констанс Эймс-Маринго. Он мог смириться с любой перспективой, кроме этой. Она была его пропуском в мир, о котором он давно мечтал.

Возможно, ему не следовало покидать Пилгрим-Лейк. Там он знал себе цену, мог быть самим собой. Теперь притворство стало сутью его жизни, ему приходилось следить за каждым своим шагом. Возможно, он стремился забраться слишком высоко.

- Как вы собираетесь назвать создаваемую вами компанию? - услышал Харри вопрос Николсона.

- "Маринготоп Продакшнс".

- Что означает "топ"xxiii?

- То, куда мы поднимемся.

- Неплохо придумано.

- Когда-то наша фамилия звучала именно так. В моих жилах течет кровь индейцев. Англичане обманули моих предков, отняли у них землю, насиловали их женщин.

- Похоже, вы прибыли сюда за контрибуцией. Я должен обдумать ваш проект, - сказал Николсон. - Поговорить о нем с моими партнерами. Как долго вы пробудете в Париже?

- Это зависит от вас.

- Я должен улететь завтра на несколько дней в Цюрих. Сейчас мне пришло в голову, что я смогу обсудить ваше предложение с моими швейцарскими коллегами. Убить одним выстрелом двух зайцев.

- Когда я смогу узнать ваше решение?

- Сегодня понедельник. Пожалуй, через неделю. Где вы остановились, мистер Маринго?

- В Ланкастере.

- Я позвоню вам, как только смогу сказать что-то определенное.

- Буду ждать.

Чего? - подумал Харри. Очередного обмана? Карие глаза молча сцепились с голубыми, и голубые не моргнули. Неужели спустя два столетия история повторится? Или обернется реваншем?

Обмениваясь рукопожатиями, мужчины чувствовали, что они как бы бросают друг другу вызов. Никто из них не мог предвидеть зловещий исход.

13

- Как приятно снова увидеть вас, мадемуазель Шоффе. Вы прекрасно выглядите. Как всегда, tres chicxxiv. Что я могу вам принести?

Этот официант в тщательно отглаженном блестящем черном пиджаке, работавший в популярном кафе на бульваре Капуцинов, был моим старым знакомым. Не знаю, почему я решила прийти сюда после работы - это заведение находилось в противоположной стороне от моего дома. Офис Иэна располагался неподалеку, мы иногда встречались в этом кафе. Вероятно, поэтому меня тянуло сюда. Нет, я вовсе не рассчитывала натолкнуться на него, надеяться на это было бы глупо, я знала, что он сразу отправится домой, на обед в честь дня рождения дочери. Но мне, идиотке, хотелось ощущать, что он где-то рядом.

Неудивительно, что Ева осуждала мои отношения с Иэном. Я могла понять её точку зрения. Что за радость сидеть здесь в одиночестве в половине седьмого этим чудесным вечером?

Мысль о ждавшем меня длинном вечере угнетала меня. Я не знала, чем занять себя. Мне не хотелось идти в кино, я не знала, кому позвонить. Из-за Иэна я давно перестала встречаться с другими мужчинами. Женщины? Я работала с ними девять часов в день, и мне этого было более чем достаточно. Ева и Эдуардо, вероятно, уже вернулись в нашу квартиру. Ева, конечно, готовит для них половину бараньей ноги, haricots verts и pommes frites.xxv Только Эдуардо может есть жареный картофель. Для манекенщиц мадам Терезы картофель был под строгим запретом, однако Ева однажды поделилась со мной ужасным секретом. Она сказала, что, убрав со стола тарелки и отправившись с ними на кухню (Эдуардо, как истинный испанец, никогда туда не заглядывал), схватила несколько кусочков жареного картофеля, сунула их в рот, чтобы ощутить вкус соленых, пропитанных маслом, хрустящих палочек, а потом выплюнула все в мусорное ведро.

- Пожалуйста, мадемуазель Шоффе.

Официант поставил передо мной высокий бокал с блестящей красной жидкостью и графин с содовой. В бокале плавали три кубика льда. Некрепкое "кампари", разбавленное содовой, позволит мне убить время. Я посмотрела на мой ежедневный, порядком надоевший красный напиток. Иногда я брала сухой "мартини". Если я выпивала более одного бокала, мне приходилось отказывать себе за обедом в хлебной корочке. Неудивительно, что Ева тайком жует картофель.

- Вы встречаетесь здесь с вашим другом? - спросил официант.

- Я нигде с ним не встречаюсь, Жак. Сегодня он выполняет свои семейные обязанности. Вероятно, я отправлюсь обедать в бистро. Oeufs sur le plat.xxvi

- Такая красивая, - вздохнул он, - и одинокая. Это несправедливо. Кто знает? Вы можете в любой момент встретить более подходящего мужчину. Такое случается всегда.

Он имел в виду - более подходящего для брака. Кафе было заполнено посетителями. Я заняла последний свободный столик. Кто-то крикнул: "Garson!"xxvii, и Жак ушел. Автомобили двигались вдоль тротуара от одной пробки к другой, однако мне никогда не было тесно в Париже, несмотря на людские толпы, нескончаемый поток автомобилей, непрерывную суету. Париж казался мне садом, я любила его, однако знала, что не останусь здесь навсегда - судьба готовила мне что-то иное. Париж был лишь промежуточной, а не конечной станцией метро.

Пара за соседним столиком узнала меня и принялась оценивать с вежливым интересом... Они рассматривали мою золотистую соболью шубку от "Ревиллона" (подарок Иэна к моему дню рождения), зеленое шелковое платье от мадам Терезы с вышитой у шеи знаменитой буквой "Т". Появляясь в туалетах мадам Терезы, я всегда следила за тем, чтобы шубка оставалась частично распахнутой - тогда люди могли увидеть и узнать очередное творение моей хозяйки. В благодарность за эту рекламу мадам несколько раз в году дарила мне свои произведения.

Меня тянуло на приключение. У меня так давно не было никаких приключений. Мне хотелось напиться, поесть pommes frites, разорвать на клочки зеленое шелковое платье, позвонить жене Иэна и рассказать ей пару смачных историй о том, как вел себя в постели её дорогой муженек.

"Возможно, с тобой он действительно импотент, Полетт..."

Я бы наврала ей с три короба, умолчала бы о том, что Иэну не удается долго сохранять эрекцию. Сказала бы, что со мной он - настоящий сексуальный гигант, Жильбер Беко, Жерар Филип, Альбер Камю. Да, сегодня я была настоящей дикой индеанкой. Но мне следовало выспаться, чтобы хорошо выглядеть. Слава Богу, между нашими с Евой спальнями находилась просторная гостиная. Пообедав в бистро, я могла вернуться домой и лечь в постель с начатым романом Колетт. Прочитав несколько страниц, я бы выключила лампу. Эдуардо тем временем трахал бы Еву в зад, а она мечтала бы об уходе с работы.

Мое тело нуждалось в сне после длинного, тяжелого дня, но моя душа требовала радости. Я выбрала неподходящую работу, это было ясно, меня больше бы устроил брак с Иэном...Я представила себе восхитительное позднее утро в постели, служанку, приносящую мне кофе с молоком и круассаны, газеты, почту, записную книжку. Потом она наполнила бы для меня ароматную ванну. Такая заманчивая перспектива заставила меня испытать боль разочарования. Мне захотелось отправиться в новую дискотеку "Ле Шандель", находившуюся возле моего дома. Я должна была освободиться от моего разочарования, подцепить безликого незнакомца, который позже неистово позанимался бы со мной любовью. Сегодня я не нуждалась в нежности, хотела быть животным. Мы не стали бы разговаривать, обошлись бы без слов. За нас говорили бы наши тела.