Мама для малышки, или Надежда в подарок (СИ) - Фокс Нана

— А, Инга… — словно нехотя бросает он, и даже кажется, я замечаю, как он неприязненно ведет плечами. — Привет, — сухо отвечает на ее заискивающее приветствие и тут же теряет к ней интерес, подхватывает Фани на руки и усаживает на детское кресло.

— А это правда? — не унимается она. — Эта мать…

Взгляд, которым мужчина одаривает любопытную дамочку, способен заморозить все водные артерии тропических стран. Мне даже становится немного жалко несчастную.

— Мариша, — окликает меня Игнат совершенно диаметральным звучанием своего бархатного голоса, обходит автомобиль и распахивает переднюю пассажирскую дверцу. — Поехали.

ГЛАВА 13

ИГНАТ

Захлопнув водительскую дверцу, сажусь за руль и с интересом поглядываю на рыжих спутниц. Фани чуть недовольно хмурит бровки, и мне прекрасно известна причина ее сердитости.

Инга! Вот же приставучая женщина! Словно рыбка прилипала, приклеилась к нашей семье! Ни единого шанса не упускает, чтобы напомнить о себе. А самое проблемное то, что она не то что намеков, даже прямого «посыла» не понимает. Вбила себе в голову идею и уверенно прет к ней. И ладно бы я хоть раз повод дал, так нет же! С самого первого дня нечаянного знакомства (хотя с каждым разом я все больше склоняюсь к мысли, что случайность была совсем не случайна) она не дает нам с Фани прохода.

Я уже подумываю сменить место жительство. Сама Инга от нас не отстанет, а нагло грубить этой женщине у меня пока язык не поворачивается: все же зачатки джентльменства еще не завяли во мне, и даже бывшей не удалось их во мне искоренить.

Ловлю немного заинтересованный, немного лукавый взгляд Марины, устремленный куда-то мне за спину. И мне не надо поворачиваться, чтобы понять, на кого она так смотрит.

— Она такая приставучая! — фыркает Фани, недовольно морща нос. — Нам с папой она совсем-совсем не нравится, — делится дочь.

— А может, вы ее плохо знаете, вот она вам и не нравится, — миролюбиво предполагает Марина, оборачиваясь к Фане. — Познакомься с ней поближе и…

— Не-е-е-е-е, — перебивает малышка с категорическим отказом и отмахивается обеими руками так, словно ей предлагают выпить пару ложек рыбьего жира. — Эта Инга, — возмущенно продолжает дочь, — эта Инга такая наглая, противная и…

— Фани, — чуть строго осаждаю её. Правда правдой, но все же не стоит ребенку неуважительно отзываться о взрослом.

— Ну, па-а-а-ап! — обиженно сопит в ответ дочь. — Она маму нянькой обозвала, — жалуется, скрестив ручки на груди и поглядывая на меня исподлобья.

Тут же перевожу взгляд на Марину, безмолвно интересуясь, так ли это. Она лишь пожимает плечами, мол, да, но мне это глубоко безразлично. Но мне отчего-то становится неприятно. Хочется выйти и популярно объяснить так и стоящей неподалеку «хищнице» кто она и кто Марина. Лишь еле заметное, все так же немое усмирение, скрытое в легком кивке, останавливает меня.

Выдыхаю. Поворачиваю ключ в замке зажигания и, выкинув из головы посторонних особ, благодушно интересуюсь.

— Ну что… — Запинаюсь, глотая местоимение «мои», а так хочется его произнести, но пока слишком рано. — Девочки, куда едем?

— За елкой! — моментально растеряв все отрицательные эмоции, с восторгом восклицает Фани, словно предлагает гениальную идею.

М-да, не подготовился. Почесываю затылок в раздумьях, потому что с ходу не могу вспомнить, где поблизости или даже не поблизости есть нормальный елочный базар. На помощь вновь приходит Марина. Впору уже закрепить за ней звание феи-спасительницы.

— На Свердловскую поехали, — дает она наводку. — Я, правда, не знаю, насколько она далеко от вас.

Пф-ф! Не вопрос!

Несколько несложных манипуляций, и на приборной панели моего супермобиля загорается экран автонавигатора. Прошу Марину продиктовать адрес, и спустя каких-то пару секунд электронный женский голос радушно сообщает нам: «Маршрут построен! До цели пятнадцать километров! Время в пути с учетом пробок и затруднений на дорогах около сорока минут!»

— В путь! — даю команду электронике и плавно выезжаю со двора.

Из колонок по салону разносятся звуки привычных инструментальных мелодий.

Фани разглядывает в боковое окно зимний пейзаж городских улиц. Прижавшись носом к стеклу, что-то шепчет: то ли считает прохожих, то ли играет сама с собой.

Марина молчит, сложив руки на коленках, словно прилежная ученица на экзамене. Хочется расшевелить ее, чтобы смотрела на меня, может, что-то рассказывала и улыбалась. Этого хочется больше всего — ее улыбки, которая отражается не только на губах, но и в глубине ее зеленых глаз, лучится ярче солнышка и согревает каким-то невиданным теплом.

— Так, и что нас ждет на Свердловской? — «ляпаю» первое, что в голову пришло.

Хотя нет. В голове куча разных вопросов, но для них пока не время.

— О-о-о-о! — почти с восхищением тянет Марина, и краем глаза я ловлю ту самую улыбку.

Бинго! Замкнутое пространство моментально заполняется душевным комфортом и целостностью, словно привычным семейным благообразием.

— Что? Что там? — Оторвавшись от своего занятия, Фани суетиться в своем кресле, тянется вперед, — А Дед Мороз там будет? А карусели? А каток?

— А вы ни разу там небыли? — с легким недоумением спрашивает Марина.

— Не-а? А ты уже была?

— Я… — Она задумывается на мгновение, будто что-то подсчитывает, — Уже третий… Да! Третий год подряд непременно там бываю.

— И в этом уже была? — слегка щурясь, с легким подозрением уточняю у нее.

— Угу! — кивает Марина. — Вам там понравится.

— Папочка, — обеспокоенно восклицает дочь, — поехали скорее! — поторапливает она. — А то там дети Дедушку Мороза замучают, а мне ему столько надо загадать!

Так быстро, как того хочет непоседливая рыжая малышка, доехать до нужной точки у нас, конечно же, не получается: выходные на то и выходные, что час пик может наступить в любое время. Вот и нам приходится тащиться с черепашьей скоростью в километровой пробке. Но зато, спросив разрешения, Марина находит детскую радиоволну, и весь путь у нас проходит под аккомпанемент любимых новогодних песенок, знакомых многим еще с ползункового возраста.

Девочки забавно и часто невпопад подпевают мультигероям, постепенно и как-то незаметно втягивая и меня в свой дуэт, и теперь наше трио нестройными звуковыми рядами пугает соседей по автомобильному коллапсу.

Добравшись наконец-то до места, мы с трудом, но находим свободную парковку и успеваем ее занять за пару секунд до неудачливого конкурента. Выбравшись из салона, Фани тут же хватает за руку Марину и тянет ее к входу в крытый павильон с яркими вывесками и новогодней светоиллюминацией.

— Фани, погоди, — тормозит неугомонную девчушку Марина и оборачивается в мою сторону. — Папу подождем.

Быстро блокирую замки на машине и спешу к своим девочка (да, мысленно уже так). Мои! То, что до официального статуса нам еще надо дойти, меня ни капли не смущает. С первых минут нашего знакомства, где-то на подсознательном уровне я решил для себя этот вопрос без единого сомнения и размышлений.

Так не бывает? Может быть. И может, только я считаю, что «МЫ» — это уже решенный вопрос. И может, я спешу. А может, нет!

Но все, что ни делается в нашей жизни, делается не просто так, «для галочки», а для чего-то большого и значимого. Значит, и наша встреча, и эти Фанины сны — все неспроста. Все для чего-то.

— Все хорошо? — вдруг взволнованно интересуется Рыжуля, заглядывая в мои глаза с внимательностью рентгеновского аппарата.

— Да, — выныриваю из вязкого песка размышлений о будущем. Улыбнувшись ей тепло и благодарно, беру дочку за руку, и мы сбившейся шеренгой спешим к большим воротам в сказку.

— Ух, ты! — первое, что произносит малышка, как только мы переступаем «порог» елочного базара.

Его и базаром-то назвать язык не поворачивается — что-то триумфально- праздничное. Повсюду веселье и торжественная кутерьма.

По периметру стилизованные ларьки с товарами на разный вкус и пожелание: здесь тебе и елочные украшения ручной работы, и сувениры, и выпечка, и много чего еще, что пока не может вместить в себя мое разомлевшее сознание.