Русский вид. Рысь - Регина Грез

Вот Лиля сама отрезала щедрый ломоть рыбного пирога и передала «дорогому гостю». Меж ярко-накрашенных губ мелькнули полоски ровных зубов, явно отбеленных в дорогой частной клинике.

Рай кивнул в знак благодарности и невозмутимо подвинул тарелку с пирогом мне, потом так же спокойно налил нам обоим компот и продолжил хлебать свою солянку, больше не отвлекаясь на разговоры.

— Вы не любите рыбу? — невинно хлопая ресницами, спросила его Лиля.

— Сейчас не хочу.

Я мысленно его обняла — кремень, а не мужчина! После ужина мы с Раем отправились в коттедж, а Ольга, задержавшись, догнала нас у самого домика.

— Давайте прощаться, ребята, я уезжаю рано утром, вряд ли скоро увидимся. Евочка, а ты в обиду себя никому не давай, поняла, моя хорошая?

Странное прощание вышло. Ольга вдруг отчего-то расчувствовалась и поцеловала меня в обе щеки, глаза ее были полны слез.

Я, конечно, тоже зашмыгала носом, маму вдруг вспомнила, и Рай уставился на нас в недоумении, он-то не видел ни малейшего повода для огорчений. Пожалуй, даже наоборот. Я подозреваю, что Рай дождаться не мог, когда уже мы останемся одни. Или это только мои досужие домыслы?

Вообще-то ничего не имею против интимной жизни, я не ханжа. Хотя сама с невинностью рассталась по сегодняшним меркам довольно поздно. После ухода отца мы с мамой жили вдвоем душа в душу. Утром вместе уходили из дома — она на работу, я в институт, вечерами вместе что-нибудь вкусненькое пекли, потом за чаем смотрели какие-нибудь интересные фильмы или книжки читали вслух. У нас дома была отличная библиотека, часть ее мама раздала подругам, уезжая в Кулебаки.

Я по примеру мамы с детства пристрастилась к чтению. Может, потому и поступила на «русоведа». Особенно уважала творчество нашего уральского писателя Николая Никонова.

Кажется, я десять раз перечла его скандальную «Весталку». Этот роман много критиковали в свое время, надо же было автору осмелиться изобразить советского политрука во время Великой Отечественной Войны чуть ли не злодеем — насильником, который надругался над медсестрой. Книга пронзительная, местами очень тяжелая, много я слез над ней пролила, но сделала для себя кое-какие выводы.

«Что бы с тобой не произошло — нельзя падать духом, нельзя сдаваться — ни врагам, ни обстоятельствам. Даже если ты на всем белом свете один и тебе очень плохо, всегда найдется рядом какая-то добрая душа, что поддержит, поможет, хотя бы словом.

И даже если кажется, что впереди нет просвета и ты не можешь ничего изменить, когда думаешь, что весь мир против тебя… Надо просто еще чуть-чуть подождать — потерпеть и будет лучше. Обязательно будет лучше!»

Так вот, что касается моего пуританского воспитания… да не было, собственно, никакого воспитания в этом плане. Мама мне доверяла, а мне ни с кем не хотелось тусоваться в подъезде, достойных собеседников среди ровесников — мальчишек я не находила, а сразу в койку прыгать вовсе было не интересно.

Я планировала сначала подружиться с человеком, а еще мне хотелось, чтобы вежливый мальчик меня пригласил на хорошее кино, которое мы бы потом вместе и обсудили. И уж потом, после долгих прогулок и ряда романтических встреч дело бы до интима дошло. Но никто за годы учебы так и не догадался меня — строгую «филологиню» пригласить в кино, завести культурную беседу.

И вдруг появился на горизонте брутальный спортсмен в красной бандане, повел себя решительно и напористо, пару раз рассмешил, напомнил отца.

А когда в постели Олег попросил выставить ему оценку по пятибалльной шкале за «проделанную работу», то я растерялась и, конечно, объявила жиденькую пятерочку… авансом. Зря, что ли, старался человек! Мне не жалко, я собираюсь быть самой доброй училкой, если, конечно, доживу до первого сентября в этой чащобе.

Но все неурядицы в прошлом, а в моем лесном настоящем я приняла душ, переоделась в почти новый домашний костюмчик — голубая футболка с серыми бриджами, и разлеглась на кровати в комнате, которую по справедливости считаю своей. Рай занял помещение наверху, но сейчас вышел прогуляться вокруг дома и куда-то запропастился. Вот еще о нем переживай, делать мне больше нечего! Так ведь на самом деле — нечего…

Я выглянула в окно и возле пары ближайших сосен разглядела высокую мужскую фигуру. Если Рай из себя зверя строит, так ему в лесу настоящее раздолье. Чего уж лучше-то, может, на поправку быстрее пойдет человек. А ведь правда, в нем есть нечто звериное, дикое… доисторическое. С кем бы его сравнить?

Если хищник, то непременно из семейства Кошачьих, недаром же он «мурчит», когда у него приятное настроение. Нет, на большого кота он не похож, не лев, не тигр… леопард — уже ближе… Все равно не то, мужчина — леопард мне представляется уж чересчур экзотическим: длинным, гибким, непременно с короткими волосами.

А Рай — он наш, можно сказать, местный. Ему нужно подыскать кого-то из «своих» хищников. Не очень крупного, скажем, кошка среднего размера в русском лесу. Может быть, рысь? А что, очень даже подходит по определению — тоже рыжий и пушистый зверь. Теперь ясно почему у Рая столько золотистых волос на груди. Вот что значит сила самовнушения!

Хватит фантазировать, надо придумать, чем буду завтра заниматься. Если дело себе не найду, погибну от скуки. Интересно, как тут у них с Интернетом, у меня есть маленький ноутбук, мы бы с Раем посмотрели вместе какой-нибудь фильм.

Но уже через десять минут тоскливой маяты я оделась теплее, — третья ночь августа выдалась прохладной, и тоже вышла на улицу. Бегать, конечно, ни за кем не собиралась, просто стало неуютно одной в чужом доме. Ничего, завтра немного освоюсь, сделаю уборку, вещи свои разберу. Потом вместе погуляем у озера…

Рай повернул голову на звук моих шагов и тихо сказал:

— Смотри, сколько сейчас звезд на небе!

Я послушно задрала голову вверх. Парочку одиноких звезд мне действительно удалось заметить. Нет, вон там еще одна… и еще… много…

В городе я вообще никогда не смотрела на небо, все больше под ноги да по сторонам. А ведь есть звезды больше, чем наше Солнце. И вокруг каждой могут вращаться ожерелья планет. Гроздья спутников и метеоритов… Голова кружится, стоит представить масштаб.

— У тебя в глазах тоже звезды, — серьезно сообщает Рай.

Мы смотрим друг на друга, и по телу моему пробегает легкая дрожь, прямо как в шаблонных любовных романах. Почему я считала их наивно-фальшивыми… Вот прямо сейчас у меня взаправду бешено стучит сердце и сладко ноет что-то внутри, а еще становится жарко, будто резко температура поднялась.

Рай