Майские грезы (СИ) - Соланж Тиана

— Хорошо, оставим пока это, — Матвей мог бы привести сотню примеров из дел, когда мягкотелый «подкаблучник» превращался в матерого волка, стоило делу коснуться его семьи. Но понимал, что сейчас важнее для Майи выговориться и сбросить, наконец, весь груз прошлого. — Прости, я понимаю, что тебе сложно и больно вспоминать…

— Нет, когда ты рядом, совсем нет, — светло улыбнулась ему Майя. — Знаешь, это тяжело. Тяжело день за днем носить в себе эти воспоминания и не иметь возможности поделиться с кем-то ими. У меня никогда не было… никого близкого, — она так мило покраснела, что мужчина не удержался и легонько поцеловал ее в уголок рта.

— С твоими родными — понятно, но соседи? Друзья в школе? Неужели не было никого, кто мог бы выслушать, — усомнился Матвей, осторожно перебирая ее прохладные пальцы в своей руке.

— После моего первого, не слишком удачного, — Майя хмыкнула, глядя в черноту ночи, — побега он… всем сказал, что… что я попыталась сбежать к любовнику. Это же он повторил и маме, когда она вернулась на следующее утро и обнаружила меня лежащей в коридоре с разбитой головой. И она ему поверила. Все поверили…

— Твой отец? — сжав зубы от нахлынувшей злости, процедил мужчина. Нет, ну не мог единственный человек, которого действительно любит Майя, не понять, кто был виновен. — Неужели он не понимал, что…

— Папы не было в тот момент в городе, а потом… меня заставили промолчать, иначе… — она покачала головой, не желая говорить, чем ей грозили. — Да и не стала бы я делать этого, ведь тогда пошли бы сплетни… я не смогла.

— Майя, — прохрипел мужчина, прижимая к себе девушку еще крепче. Зарылся носом в ее волосы, жадно вдыхая аромат весенних цветов, которые щедро запутались в них. — Моя девочка…

— В следующий раз я решила не спешить и выждать подходящий момент, чтобы сбежать. Отцу пришлось снова уехать на несколько месяцев в очередную командировку, оставив меня и Влада одних. Маму тогда уже перевели домой, но она практически не вставала с кровати, и мне приходилось ухаживать за ней. Конечно, папа нанял сиделку, но она приходила всего на несколько часов, но именно тогда я ощущала себя в полной безопасности. В остальное время я старалась не попадаться Владу на глаза. Пока однажды он не пришел домой нетрезвым, — Матвей почувствовал, как по телу девушки пробежала дрожь, и нахмурился. Что-то подсказывало ему, что Майя даже смягчила, назвав брата «нетрезвым». Что она и подтвердила, продолжив свой рассказ.

— Я случайно подслушала его разговор с матерью, — тихо призналась девушка, сжимая пальцами край его куртки. — Влад и раньше твердил, что я плохо воспитана, что папа совсем меня разбаловал, позволяя делать то, что не следует. Ты же слышал, что сказал Максим? Влад меня ударил тогда у всех на глазах, сказав, что я больше никогда не выйду из дома. Это было не в первый раз, когда мне прилетало от него, и чаще всего мама просто смотрела на это, не делая ничего, чтобы защитить. Мне порой кажется, что я… ей вовсе не дочь, — Майя всхлипнула, и Матвей прижал ее к себе, осторожно погладив по спине. Она робко обняла его за талию, чувствуя его поддержку. — В этот раз она согласилась, сказав, чтобы Влад делал то, что считает нужным для моего «воспитания», — она хрипло рассмеялась, но по щекам ее текли слезы.

— Прости меня, девочка, прости, — мужчина прижал ее к себе сильнее, чувствуя вину за то, что ей снова приходилось переживать произошедшее несколько лет назад. — Он… что-то успел?.. — Матвей сглотнул ком, боясь, что Майя сейчас скажет «да», и тогда он был готов найти этого подонка и оторвать ему все, до чего успеет дотянуться. Желательно сразу до головы.

— Не-ет, — всхлипнула она, стирая соленые капли со щек и пытаясь улыбнуться. — Он так был рад, что мама согласилась с ним, что… пошел разорять папин комод, где хранилось спиртное. Я же схватила первое, что попалось из одежды, и тихонько выскользнула из дома. Некому было заметить мое отсутствие в тот вечер. Три дня бродила по городу, прячась от милиции в заброшенных домах, где жили… бомжи, — словно стыдясь, прошептала девушка. — Один из них подсказал мне, что нужно сделать, а потом отправил на машине в соседний городок. Я даже удивилась, когда водитель спокойно взял меня с собой и доставил в нужное место.

— И что это за место? — нахмурился Матвей, представляя, что переживал ребенок, скитаясь несколько дней среди сброда. Притом, что она была девочкой, которой могло грозить изнасилование, или что похуже. Все чаще он задумывался над тем, что очень хочет найти этого Влада, да и родителей Майи, и поговорить с ними.

— Приют для таких беспризорников, как я, — пожала она плечами. — Я просто сказала, что не помню, откуда я родом и где жила. Соврала, что на меня напали на вокзале, ударили по голове, отобрали все, что со мной было. «Почему я там оказалась?» — не помню. «Кто привез сюда?» — водитель на «большой машине».

Может, поверили, а, может, и нет, но меня оставили, коротко подстригли, что невозможно было узнать. Со мной разговаривал психолог, врач, чиновница из опеки, но я упорно молчала. Даже имени своего не называла, боясь, что тогда меня отправят в полицию, а там…

Через несколько дней в приют приехали отец и Влад, спрашивали обо мне, но воспитательница, которой я всё же рассказала правду, пошла на преступление. Она не выдала меня, поняв, в чём дело. Я ни разу не пожалела о своём пребывании в детском доме, как бы ни удивительно это звучало. Моей второй мамой стала тетя Аня — та самая воспитатель. Она уговорила директрису не выдавать меня, а также смогла взять надо мной опеку. Я впервые только с ней узнала, каково это — иметь семью, — глаза девушки подернулись слезами, — позже именно от неё я узнала, что мать Влада умерла, а по городу пошли слухи, что она умерла по моей вине. Отец не выдержал этого и уехал из города. Влад ещё несколько раз приезжал в приют, чтобы найти меня, но он не знал, что теперь у меня была другая фамилия. Тётя Аня помогла мне получить паспорт, и это она придумала мне фамилию Зимина, так как в приют я попала зимой, чудом не замёрзнув на улице. Мы с ней уехали в деревню, где я и жила, пока мне не пришлось снова скрываться от Влада. Он так и не смог оставить меня в покое…

Матвей внимательно слушал девушку, досадуя, что сразу не взял координаты этого мерзавца, чтобы найти его. Но прежде необходимо осторожно узнать все о семье Майи, и остался ли кто-нибудь из ее родственников в том городе. Интересно, ее отцу спится спокойно, зная, что случилось с его дочерью? Сам Матвей защищал бы их с Майей ребенка до последней капли крови.

Мужчина затаил дыхание, стоило этой мысли сформироваться в мозгу. Их с Майей дети? Какие они будут? Даже в жар бросило, стоило подумать, что он возьмет на руки маленький комочек счастья. Их счастья.

— Невесёлая у меня жизнь, правда? — горько усмехнулась Майя, вырывая его из задумчивости. Она невесомо коснулась его щеки пальцами, а затем провела между бровей, слолвно хотела стереть хмурую складку.

Матвей поймал её руку и прижался к ней губами. Смех оборвался, и Майя пристально посмотрела в его бездонные глаза. Его волосы блестели в тусклом свете фонарей, а из-под набегающей чёлки светились серо-голубые глаза. Что-то необычное в его взгляде заставило девушку вздрогнуть. Неведомое прежде чувство током пробежало по нервам девушки.

— Ты должна забыть всё это, как страшный сон, Майя. Пока я рядом с тобой, тебе нечего бояться, — тихо, но твёрдо произнёс он.

— И как долго ты будешь рядом? — хрипло спросила она, тут же ругая себя за навязчивость.

Он мягко привлёк её к себе, так, что их лица соприкоснулись.

— Так долго, как ты захочешь, — шёпотом произнёс он, касаясь губами её губ. — Пока ты не прогонишь меня.

От этих слов у нее перехватило дыхание, и с ответом она нашлась тоже не сразу. Несколько томительных минут смотрела в его грозовые глаза, которые в тусклом свете полной луны мерцали таинственным мягким светом.

— У меня плохой характер, и я быстро привязываюсь к людям, — краснея, призналась она. — Возможно, я тебе быстро надоем…