Майские грезы (СИ) - Соланж Тиана

Матвей резко отстранился, переводя дыхание, а Майя почувствовала прилив разочарования. Она сжала ладони, чтобы он не заметил, как они предательски дрожат, и отвернулась к окну, чтобы он не видел от обиды закушенную губу.

— Прости, — вдруг прошептал он, поворачиваясь лицом к Майе и осторожно дотрагиваясь пальцами до ее подбородка, вынуждая посмотреть на него. — Ты почему… ты плачешь⁈ Солнышко, почему? Я обидел тебя? Знаю, я тороплюсь, потому и остановился. Я не хочу давить на тебя…

— Скажи, я тебе нужна? — тихо спросила она, ненавидя себя за то, что выпрашивает у него любовь. Не должна, но остановиться уже не могла. Не хотела.

— Майя, девочка моя, что ты говоришь? — мужчина резко притянул ее к себе, и девушка уткнулась носом в его шею, щекоча дыханием. — Как ты можешь такое говорить, ведь я познакомил тебя со своей семьей, и ты теперь, как честная девушка, должна стать моей невестой. Ты же не бросишь меня на полпути? — он заглянул в бездонные, карие глаза, в которых еще плескалось сомнение, но в их глубине он видел надежду.

— Невестой? Ты… серьезно? — спросила Майя, боясь поверить его словам. — То есть… ты…

— Знаю, я не должен пользоваться твоим состоянием в своих целях, — мрачно произнёс он, открывая дверь машины и покидая ее. Девушка разочарованно вздохнула, посмотрев сквозь лобовое стекло на него. Что произошло? Почему он вдруг остановился? Решил, что и так зашел достаточно далеко, чтобы…

Матвей обошёл машину и помог ей выйти. Остановился и взял девушку за руку.

— Знаю, я не должен говорить это сейчас и… пойму, если ты откажешь, но… Майя останься со мной…

Девушка растерянно смотрела на Матвея, который ждал ее ответа. И не знала, что ему сказать. Да, не таких признаний она ждала, но в то же время… понимала, что не сможет всегда быть рядом с ним. Однажды прошлое настигнет ее, вынуждая прятаться и снова убегать. Или вернуться к тому, кто ненавидит ее и мечтает избавиться. Так, возможно, короткое счастье лучше, чем одиночество и… возможная смерть?

Матвей еще несколько долгих секунд смотрел ей в глаза, видя, как непросто дается Майе выбор, а затем медленно провел ладонью по ее щеке, заставляя девушку прижаться к нему сильнее. Понимал — сказал что-то не то, но… почему-то было сложно признаться совсем в других чувствах. Вдруг, они ей не нужны? Она так и не сказала, что заставило ее сбежать из дома.

— Не замёрзла? — улыбнувшись, спросил он, глядя в глаза девушке.

Она отрицательно мотнула головой и посмотрела в небо, темнеющее в вышине. Впервые за полтора месяца пребывания в этом городе она увидела звёзды над своей головой.

— А… давай погуляем? — робко попросила она, чувствуя натянутость между ними, ведь она так и не ответила ему.

— Тебе было мало свежего воздуха? Или это приглашение на свидание? — пошутил он, ласково целуя девушку в кончик холодного носа. — Ты совсем замерзла, — он серьёзно посмотрел на её немного смущённое, но счастливое лицо, и, сняв куртку, укутал девушку. Майя тихонько пискнула, а потом рассмеялась, прижимаясь к нему. Какая разница, что будет с ней в скором будущем, она хотела стать счастливой сейчас. Рядом с этим мужчиной. И приняв этот выбор, Майя счастливо улыбнулась мужчине, потянув его следом за собой.

— Знаешь, в детстве мы с папой часто ходили в лес, в поход. Только я и он, — начала рассказывать Майя, глядя в синее небо, усеянное звёздами. Они остановились в темном уголке парка, который примыкал ко двору, и где практически не доставал свет фонарей. Отсюда можно было наблюдать за звездами, которые, казалось, тут были намного ближе. Смотри, там Большая Медведица, Орион, а там — Лебедь, — перечисляла она, показывая ему на крупные созвездия, но Матвей видел лишь одни звезды перед собой — ее счастливые, но немного грустные глаза. — Папа единственный, кто любил меня. Не знаю, почему? — вдруг удивилась она, смотря на серьезное лицо мужчины. — Почему я никогда не спрашивала их об этом? Почему мама и брат ненавидели меня? Он всегда старался унизить меня в присутствие чужих людей, соседей, гостей. Только делал это всегда в отсутствие папы. А мама… она просто не замечала меня. Никогда не прикасалась, не гладила по голове, не хвалила за хорошее поведение, хотя я всегда старалась. Всегда, — тихо прошептала она, понимая, что теперь никто не ответит ей на эти вопросы.

Девушка вздохнула, собираясь с силами, чтобы рассказать ему остальную правду. Матвей, чувствуя её состояние, сжал её ладонь в своей руке.

— Если тебе тяжело это вспоминать, — тихо произнёс он, — то не стоит ворошить прошлое, Майя.

— Нет, я не хочу скрывать от тебя правды, — упрямо произнесла она. — Ты должен знать… потому что… возможно, откажешься от меня, узнав правду.

Майя склонила голову, словно чувствуя за собой вину, а затем гордо вскинула подбородок, заставляя Матвея невольно улыбнуться. Она никогда не сдастся, эта девочка — боец по натуре, хоть и жизнь изрядно помытарила ее.

— Макс уже рассказал, что я из довольно приличной семьи, — начала она снова рассказывать. — Папа преподаватель на кафедре иностранных языков в нашем университете, в смысле, в нашем городе. В… том городе, — смутилась девушка, но потом махнула рукой и продолжила. — Наша семья очень уважаема в городе — это, чтобы ты понимал, почему я поступила… так.

Девушка тяжело вздохнула, и Матвею стало понятно — то, что он сейчас услышит, лишь приоткроет завесу ее прошлого.

— Мне было тринадцать, нет почти четырнадцать, когда мой брат… — она отвернулась, чтобы скрыть набежавшие слёзы, а Матвей сжал ладонь в кулак, мечтая убить того ублюдка, который напугал когда-то этого ребенка, а потом заставил девушку скитаться по городам. — Он зашёл ко мне в комнату и вдруг навалился сверху, пытаясь забраться под халат. Я кричала, пыталась отбиться от него, но силы не были равны, — она судорожно вздохнула, а у мужчины снова зачесались кулаки. — Я смогла огреть его учебником по истории по голове и выскочить из квартиры на лестничную площадку. Кричала и стучала в двери соседних квартир, но никто, никто не откликнулся на мою мольбу, — Майя горько усмехнулась, покачав головой.

Матвей попытался приблизиться к ней, чтобы обнять, укутать в свои объятия, но девушка лишь покачала головой, сжав свои плечи руками в надежде согреться. Только вот внутренний лед не растопить ничем, не отогреть никогда ее замерзшую душу.

— Он затащил меня обратно в квартиру и кричал, что всё равно сделает это со мной, потому что я шлю…

— Не смей! Никогда не смей повторять его слова! — Матвей схватил девушку за плечи, с силой встряхнув ее.

— Он всем говорил это! Нисколько не стесняясь того, что наша семья — образец семейных ценностей, — вдруг рассмеялась Майя, а из ее глаз потекли слезы. — И знаешь, ему верили… верили…

— Глупая! Главное — чтобы ты не верила в это! — рыкнул мужчина, зло смотря в карие глаза, полные слез. — Я не знаю души светлее и чище, чем твоя, Майя, а я, поверь, повидал немало разных людей по долгу службы.

Мужчина обнял ее, и Майя доверчиво прижалась к сильному телу, ища защиты и тепла. Как давно она не чувствовала поддержки!

— Майя, скажи, почему ты не обратилась тогда к кому-то из взрослых? — пытливо всматриваясь в ее чистое, еще по-детски невинное лицо, прошептал Матвей. — Почему не рассказала в полиции? Не знаю… классному руководителю? Почему, Майя, я не понимаю?

Девушка несколько долгих секунд смотрела ему в глаза, а затем отстранилась. Застыла в паре шагов от мужчины, который все еще ждал ее ответа. Матвей не понимал, почему Майя ему не договаривает — он просто чувствовал это, но девушка по-прежнему молчала.

— Ты действительно не понимаешь, — даже не спросила — констатировала факт — девушка. — Не понимаешь, что никому нет дела до того, что происходит в чужой семье. Никому! Они все, слышишь⁈ Все знали, что надо мной издеваются, но верили маме и ее сыну. Да, я даже братом его не могу назвать — так он ненавидел меня! — она всхлипнула и подняла лицо, надеясь, что слезы не прольются. — Они все знали, но мама… она была жестким и непримиримым в своих суждениях человеком, особенно, когда дело касалось ее сына. А папа… он слишком мягок, всегда уступал ей и никогда не перечил. Я понимаю, что он неправ, но… он такой, какой есть, — улыбнулась вдруг Майя.