Теория текста: учебное пособие - Наталья Панченко

Однако концептуально новые научные взгляды требуют иной жанровой репрезентации. Они излагаются в монографиях. Тем не менее, основным источником вторичных жанров оказывается художественная литература. Виртуальная реальность художественного произведения, сложная, иерархическая информативная и композиционная структуры, особая идейно-эстетическая направленность и пр. – все это позволяет отнести его во всех жанровых разновидностях к группе вторичных жанров.

К подобному пониманию жанровой системы приводит рассмотрение системы говорящий – текст – слушающий сквозь призму категории коммуникативности.

Выводы

1. Итак, текст является речевым элементом коммуникативного акта в частности и коммуникативной ситуации в целом. С одной стороны, текст является продуктом деятельности адресанта, с другой стороны – объектом деятельности адресата. Он объединяет две стороны коммуникативного процесса – конструкцию и реконструкцию, которые соотносятся с такими деятельностными принципами как анализ и синтез.

2. Аналитический и синтетический подходы в исследовании текста тесно взаимодействуют и органично дополняют друг друга. Именно в сочетании они позволяют проникнуть за границу, отделяющую человека от мира текста, и постичь комплекс текстовых идей.

3. Изучение речекоммуникативного аспекта текста акцентирует ракурс исследовательского внимания на субъективном факторе в языке и речи, что реализуется в рассмотрении понятия текстовая (дискурсная) личность.

4. Основной категорией, характеризующей текст в системе говорящий – текст – слушающий является категория коммуникативности. Основываясь на деятельностной природе коммуникации, классификация текстов осуществляется в рамках оппозиции первичности – вторичности.

Вопросы и задания

1. К какому речевому жанру относится приведенный ниже текст. Аргументируйте свой ответ с опорой на характеристики «отраженности» (реализованности) индивидуальности коммуниканта, специфики целей и условий коммуникации, системно-структурной простоты и сложности.

Уважаемые соотечественники!

В эти дни мы вместе пережили страшное испытание. Все наши мысли были о людях, оказавшихся в руках вооруженных подонков. Мы надеялись на освобождение попавших в беду. Но каждый из нас понимал, что надо быть готовыми к самому худшему.

Сегодня рано утром проведена операция по освобождению заложников. Удалось сделать почти невозможное: спасти жизни сотен, сотен людей. Мы доказали, что Россию нельзя поставить на колени.

Но сейчас я, прежде всего, хочу обратиться к родным и близким тех, кто погиб. Мы не смогли спасти всех. Простите нас. Память о погибших должна нас объединить.

Я благодарю всех граждан России за выдержку и единство. Особая благодарность всем, кто участвовал в освобождении людей. Прежде всего – сотрудникам спецподразделений, которые без колебаний, рискуя собственной жизнью, боролись за спасение людей. Мы признательны и нашим друзьям во всем мире за моральную и практическую поддержку в борьбе с общим врагом.

Этот враг силен и опасен, бесчеловечен и жесток. Это международный терроризм. Пока он не побежден, нигде в мире люди не могут чувствовать себя в безопасности. Но он должен быть побежден, и он будет побежден.

Сегодня в больнице я разговаривал с одним из пострадавших. И он сказал: «Страшно не было. Была уверенность, что будущего у террористов нет». И это правда. У них нет будущего, а у нас есть.

(Речь Президента России В. В. Путина, произнесенная 26.10.2002 г.)

2. Опишите идейное ядро текста, приведенного в задании 1, представив его информационную модель (базовой при моделировании может быть, например, методика контент-анализа).

3. Охарактеризуйте дискурсные / текстовые личности, репрезентированные в следующем тексте:

UGLI 666

Я давно заметила, что конспирология у атеистов вместо религии. Им всё время кажется, что ими кто-то манипулирует, кто-то их гипнотизирует, зомбирует, подслушивает, поднюхивает. А этот кто-то – просто дьявол, и всё. Дело в том, что от атеизма до шизофрении один шаг, и в большинстве случаев он уже сделан. Вот ты, Организм. Тебе кажется, что тобою кто-то манипулирует?

Organizm(-:

Если честно, да.

UGLI 666

В чем же манипуляция?

Organizm(-:

Ну, например, в том, что меня здесь заперли. Или в том, что второй день кормят оладьями.

UGLI 666

А, в этом смысле. Ну так это не манипуляция, это кара божья.

В. Пелевин «Шлем ужаса: Креатифф о Тесее и Минотавре»

Глава 3

ЗНАКОВЫЙ ХАРАКТЕР ТЕКСТА

3.1. Из истории изучения знакового характера текста

Текст, являясь признанным объектом лингвистического описания, представляет собой знак и одновременно, будучи уровнем языка, сам состоит из знаков. (Имеется в виду язык в семиотическом смысле: «Под языком мы будем понимать всякую коммуникационную систему, пользующуюся знаками, упорядоченными особым образом» [Лотман 2000в, с. 20]). Текст есть осмысленная последовательность любых знаков – вербальных, визуальных, аудиальных и пр. – выступающая как целостность для передачи информации различного характера в процессе коммуникации. Втягиванию текста в орбиту лингвистических интересов способствовало проецирование семиотических идей и принципов не только на язык и его традиционные единицы, но и на речевые произведения, состоящие из этих языковых единиц. Наиболее значимые идеи мы и приведем в первом параграфе настоящей главы.

Понятие знака и текст. Решающим для текста стал взгляд на произведение речи как на знак. Семиотика усматривала знаковую природу текста не только в функционировании в нем других языковых знаков (слова, предложения), что традиционно изучалось лингвистикой, но и в том, что текст сам являлся целостным знаком, означающее которого – действительность (или фрагмент действительности), а означаемое – представление автора текста об этой действительности. Знаковый характер текста вытекает уже из самого определения знака как двусторонней сущности. С одной стороны, знак материален (имеет план выражения, денотат), с другой, он является носителем нематериального смысла (план содержания, сигнификат). Знак обычно представляется в виде треугольника Фреге:

Рис. 3.1. Структура знака 

По замечанию Ю.С. Степанова [Степанов 1971], знаком называется такой элемент знаковой системы, структура которого представляет собой треугольник Фреге с возможными изменениями ее по одному из двух типов: 1) «обобщение треугольника Фреге путем вращения», 2) «обобщение треугольника Фреге путем сближения сторон или по тому и другому типу одновременно». Первый тип изменений предполагает то, что заменителем действительности, посредником при взаимодействии двух вершин может стать любая вершина треугольника. Второй тип изменений предполагает соединение двух ребер в одно в определенных ситуациях (например, при рассмотрении жеста как текста знак и денотат соединяются в одной вершине, или при рассмотрении дефиниции как текста соединяются денотат и сигнификат и т. д.). Подобная способность знака позволяет рассматривать текст как единство внешней и внутренней знаковости.

Вычленение двух планов – плана выражения и плана содержания – в знаке также стало решающим при определении феномена текста. При этом разделение на форму и содержание не является абсолютным: информация (содержание) не может быть передана вне данной структуры (формы). Ю.М. Лотман использует для иллюстрации этой мысли архитектурную метафору: «План не замурован в стену, а реализован в пропорциях здания. План – идея архитектора, структура здания – ее реализация. Идейное содержание произведения – структура. Идея в искусстве – всегда модель, ибо она воссоздает образ действительности. Следовательно, вне структуры художественная идея не мыслима. Дуализм формы и содержания должен быть заменен понятием идеи, реализующей себя в адекватной структуре и не существующей вне этой структуры» [Лотман 2000в, с. 24]. Сказанное можно применить не только к тексту художественному, но и к тексту вообще. Например, структура делового текста отражает иерархическую организованность и регламентированность официально-деловых отношений, а структура научного текста соотносится со стремлением науки объяснить мир, отыскав определенные принципы и закономерности его устройства и т. д.

Таким образом, семиотическая идея структурности любого явления лежит в основе знакового толкования текста. Текст имеет структуру знака, обладая планом выражения и планом содержания.

Иерархичность знаковой структуры текста. Следующая семиотическая идея связана с идей структурности. Это идея иерархической организации знаков в определенные последовательности. Поэтому понятие структуры по отношению к тексту требует уточнения в сравнении с другими языковыми единицами. Знак сам по себе обладает определенной структурой, предполагающей соотношение означающего и означаемого. И текст как целое есть знак, означающее которого (денотат) – фрагмент действительности, содержание текста и означаемое (сигнификат) – авторская интенция, смысл текста. Однако текст – это еще и последовательность знаков, вступающих друг с другом в разнообразные отношения, связи. Структура обычно определяется как целое, части которого, функционируя, приобретают специфический характер. Принято говорить, что целое есть нечто большее, чем сумма частей, его составляющих. Взаимоотношения между частями (элементами) структуры являются динамическими по своему существу: «В нашем понимании структурой может считаться лишь такой комплекс элементов, внутреннее равновесие которого непрестанно нарушается и снова создается и единство которого представляется нам поэтому комплексом диалектических противоположностей» [Мукаржовский 1994, с. 276]. В своих взаимоотношениях элементы и компоненты структуры постоянно стремятся подчинить себе друг друга, развиться один за счет другого, что приводит к состоянию постоянной перегруппировки иерархии элементов.