Несчастные девочки попадают в Рай - Кэрри Прай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фуух, мне срочно нужен ластик, который сотрет все, что я сейчас сказала или же память Соколову.
Саша внимательно прошелся по мне взглядом. Так ничего не ответив, он захлопнул перед моим лицом дверь.
Боже, а чего я ждала? Дружеских объятий? «Соколов ведь не дурак, он покажет Златке «фак»», — прозвучала в голове Пашкина дразнилка. Кто бы мог подумать, что нелепый набор слов будет так близок к правде?
Отчаявшись, я медленно поползла к воротам, изо всех сил сдерживая новую порцию слез.
— Стой! — послышалось за спиной.
Обернувшись, я увидела Сашу. Парень лихо поравнялся со мной.
— Я сапоги надевал. Не босым же лягушек ловить? — улыбнулся он.
Мое сердце улыбнулось ему в ответ.
Глава#8
Мы с Сашей прошли половину дороги, не проронив ни слова. Мне не нужны были слова, я просто изредка касалась пальцами его руки, спотыкалась на ямах, вдыхала запах жженой травы и по-дурацки улыбалась. И все-таки, как мало нужно, чтобы почувствовать себя невероятно счастливой. Мысль о том, что придется изощряться над лягушками никогда не вызывала у меня большей радости. И неспроста, ведь рядом был Саша.
— Я не хотел причинить тебе боль, — внезапно вымолвил он, глядя себе под ноги. — Я не должен был размахивать руками. Прости.
Боже, что? Я с трудом верила в происходящее.
— Ерунда. Я ничего не почувствовала, — врала, краснела и буквально ощущала два трепещущихся крыла за спиной. — Меня Пашка порой сильнее бьет.
Саша тихо хохотнул.
— А я думал, что мы с Сэмом единственные, кто прибегает к насилию. Паша не похож на маньяка.
— Это глист на многое способен, только не на гуманность.
Сашка задумался. Глубину его голубых глаз разбавил оранжево-розовый закат, отчего моя душа аналогично разукрасилась. Сама природа делала его краше, — каждый лучик заходящего солнца попадал на его руки, волосы, лицо — будто хвасталась, гордилась своим творением.
Неожиданно между нами проскочило лохматое существо.
— Каштанка! Ты почему не дома? — наигранно возмутилась я, зная, что верная собака преследует меня повсюду. — Беги домой, глупышка.
Проигнорировав неубедительный приказ, Каштанка запрыгнула на Сашу.
— А я думал, что ты не любишь посторонних? — сказал он, тормоша собаке макушку. — Хорошая девочка. Красавица.
Покладистость Каштанки подметил не только Саша, я тоже была удивлена такой ее покорности. Эти ребята явно нашли общий язык. Что ж, я полностью доверяю выбору своей собаки. Сейчас, определенно.
Перепрыгнув небольшой овраг, мы прошли на «тайное» место.
— Это и есть твой домик? — разочарованно спросил Саша, глядя на хрупкое сооружение из гнилых досок. Я давно не приходила сюда, ни разу после зимы, поэтому, знать о состоянии домика не могла. Теперь, деревянная каморка походила на разваленное, гигантское гнездо.
Подходя к дереву, я опечалено вздохнула.
— Очень жаль, что домик разрушился. Его построили дети цыган, дабы укрываться от дождя. Мы с Ниной любили его. Иногда представляли, что это портал в другое измерение. Залезали внутрь, закрывали глаза и надеялись, что домик перенесет нас в лучший из миров.
— В лучший из миров? — смеясь, удивился Саша. — Это как?
— Это место принято называть Раем.
— Вы хотели умереть?
Я пожала плечами.
— Ради того, чтобы туда попасть, я была готова пойти и на это.
— А сейчас? — хмурясь, спросил он. — Сейчас ты тоже готова умереть?
Моя рука скользнула по бугристой поверхности дерева.
— Даже не знаю. Если бы мне было с чем сравнить, то я дала бы точный ответ.
Саша задержал на мне пустой взгляд, а потом полез в карман и вынул оттуда нож. На секунду мне показалось, что парень решил «помочь» сделать мне выбор, а точнее, отправить на тот свет.
— Необязательно умирать, чтобы оказаться в Раю, Злата. Нужно наслаждаться жизнью. Любить каждый день и не думать о плохом. На самом деле, мы не осознаем, насколько мы счастливы. Мы не ценим то, что имеем, — после этих слов, Саша подошел к дубу. — Счастье, оно в мелочах. Оно в воздухе.
Не жалея дерева, парень выцарапал кривую букву «С».
— Решил написать свое имя? — поинтересовалась я, распахнув от любопытства глаза.
— Это месяц, — пояснил он, а потом нацарапал что-то похожее на «Z». — А это молния.
Мои заполоненные мотыльками мозги отказывались верить названные им обозначения. Я расшифровала его каракули по-своему. Так, как хотелось мне.
— Что это значит? — спросила я, мечтая услышать романтичный ответ.
Скулы на лице парня напряглись. Несложные символы что-то значили для него. Ну, или мне просто хотелось так думать.
— Добро и зло, — предположительно ответил он. — Спокойствие и тревогу. Любовь и ненависть. Рай и Ад.
Я поджала губы, изобразив восторг. По правде говоря, его рисунок был слишком прост, и нужно быть поистине глубоким человеком, чтобы вложить в него красивый смысл. По мне так, это лишь детские ребусы. Ну, или скрытое признание в любви, где «С» — это Саша, а «Z» — Злата. Будь в моей руке карандаш, заключила бы это буквы в одно большое сердце.
— Если бы было только два пути, и ты мог выбирать, куда направиться — какой бы из миров ты выбрал? — спросила я.
— Ад, — уверенно ответил он. — В Раю слишком скучно.
Да уж. Кто-кто, а Саша никак не ассоциируется с арфами и белоснежными мантиями, хотя на гитаре он играет чудесно.
— Почему-то, твой ответ меня не удивил, — усмехнулась я, присев на колени.
Пальцы нырнули в жесткую шерсть собаки. Каштанка нарочно маячила под ногами, требуя нашего внимания.
Присев рядом, Саша положил руку на Каштанку и слегка коснулся моих пальцев. Я не убрала руку.
— А ты? — его лицо стало серьезным. — Если бы существовало только два пути, какой бы ты выбрала? Плохой или хороший?
Сердце сжалось в крохотную точку.
Что-то мне подсказывало, что Саша спрашивал не про миры, а про людей. А точнее, про себя и Сему.
Сделав вид, что не поняла намека, я демонстративно зевнула.
— Хороший, конечно. Любой бы выбрал хороший.
Поджав губы, Саша воткнул нож в землю.
— Твой ответ меня не удивил, — невесело хохотнул он. — Легче всего выбрать хороший путь, и только поэтому, я всегда выбираю худшее звено. Сильное звено.
Странно, а я всегда считала, что сила в доброте…
— Никогда не перейду на сторону зла, — уверенно заявила я, не придавая этому разговору особого значения.
Только вот Саша был максимально серьезен.
— Восприятие добра и зла у
