Пест-серебрушка - Сергей Вишневский

Староста умолк и взглянул на Акилуру. Та кивнула ему в ответ.

– Ведьму ту, что на крови клялась, звали Акилура. – Староста смотрел прямо в расширившиеся глаза Песта. – Так и живет она в селе нашем уж семь колен.

– Ты, Пестушка, внимательно посмотри на меня! Моя сторона темная. – Акилура нагнулась вперед, и Пест увидел в ее глазах черные провалы вместо белых буркал. – Не была я ведуньей никогда. Ведьма я, Пестушка. Нагуляла я по молодости так, что до сих пор аукается. Сколько раз за мной смерть костлявая приходила, а не забрала. Каждый раз меня, писаную красавицу, корежило! На пятом колене я и рада была, чтоб забрала меня костлявая, а клятва не давала! Пять сотен лет или семь колен тутошних я долг живота роду старосты отдаю, а конца и края не видать. На роду написано той клятвой мне, что пока наследника не воспитаю, не видать мне той стороны.

– Вот таков сказ про Акилуру нашу! – вздохнув, сказал староста и уперся взглядом в Песта. – Понравился ответ тебе аль нет, но уговор есть уговор! Теперь ты слово свое держи да даром поклянись, что сюда вернешься, а то уж пора баб звать, чтобы стол накрывали!

– Быть тому! Я свое слово держу! – серьезно ответил Пест. Он начал ритмично стучать пяткой по полу. Ритм стука держался ровно, но постепенно звук становился все сильнее. В доме словно наступили сумерки, несмотря на десяток масляных ламп. – Я, Пест из роду Среднего, что из Подова взрос, да селом Ведичей названный! Зову я предков Ведичей в свидетели за слово мое!

Из теней в углах, под лавкой и из-за печи начали появляться размытые силуэты людей. Они молча начали окружать Песта.

– Зову я огня пламя, землицы силу, водицы ток да ветер вольный! – Пест, произнося эти слова, хмуро глядел на Акилуру, а та лишь по-доброму улыбалась. Огонь в лампах полыхнул, во время слов Песта, а крыша дома скрипнула под сильным порывом ветра.

– Я зову вас всех слово мое слушать да спросить с меня, коли не выполню! Слово я даю, что за ответ старосты, что дал мне он, я в академию мажью учиться пойду. Как обучение мое закончится, то сюда ворочусь, да магом наместным служить стану и от напасти беречь буду. За то три села Ведичей, Дорожичей и Куприян мне деньгу немалую соберут, для уплаты обучения. Коль не выполню я слова того, то вам наказываю с меня спросить за слово то!

Полыхнул огонь в масляных лампах, завыл ветер на улице, забурлила вода в бурдюке женщин, и весь дом словно дрогнул. А размытые фигуры, окружившие Песта, хором прошептали: «Слово взяли!» Пламя вернулось в лампы, ветер утих, а размытые фигуры начали расходиться по теням.

– Коли клятву ты свою дал, то вот тебе моя доля! – Акилура поднялась и высыпала из тряпки на стол двадцать семь золотых монет.

– А сие наша доля! – сказал староста Ведичей и выложил на стол семь золотых монет.

– Не серчай уж, Пестушка, что не золотом деньгу даем, но не было у купчин восточных злата. Посему серебром мы деньгу собрали! – произнес поднявшийся кузнец Дорожичей. Он положил на стол холщовый мешочек, звякнувший монетами. – Три десятка серебрушек государевой чеканки, что за три золотых в Ультаке сменять можно. Знамо, что много не собрали, но ты не думай плохого чего. В довесок мы сапоги даем, что у купчин восточных сменяли.

Кузнец поставил на стол сапоги из кожи, похожей на кризу. Размер даже с первого взгляда был Песту велик.

– Сие сапоги заморские. Подошва грубая, но гнется, а кожа зело прочная. Обещался купец, что сносу им не будет. Еще купчина тот, как узнал, что магу наместному на учебу всем миром деньгу немалую собираем, так и дал нам наказ тебе сей медальон отдать. – Кузнец выложил на стол медный медальон на шнурке. – Слово с ним он такое дал: «Ежели помощь нужна в Вивеке будет аль нужда какая ходу не даст другого, то сей медальон градному старшому отдай. Если помочь не сможет он, то хоть слово мудрое говорить будет!»

– Добре? – спросил староста мужиков.

– Добре! – Закивали мужики за столом.

– Наша доля такова будет! – сказал староста села Куприян, сидевший на лавке чуть в стороне, подойдя к столу и выложив монеты. – Двенадцать золотников государевой чеканки!

Мужики за столом загомонили. Куприяны внесли долю большую, чем родное село Песта.

– Не подумайте плохого, соседи добрые! На тракте лихо дело не делали! – Староста Куприян был мужиком средних лет с приличными усами, свисающими ниже бритого подбородка. Все мужики из куприян, что были с ним, тоже имели усы. – Когда село наше деньгу собирать стало, а не баш на баш с соседом торговать, стали главы родовы и старосты к нам захаживать да слово с нас требовать. На что деньгу всем селом скребем? Две зимы отбрехивались, но соседи с нами торг вести отказались. Тогда и плавал к вам гонец слово акилуровского просить, чтобы с соседями помириться.

– Было сие, и старшой Ведичей и я добро дали на то слово! – подтвердила Акилура. – Всем родом своим клялись слово то хранить?

– Всем, Акилура! За три десятка дней до того, как к вам в путь отправиться, к нам соседские старосты пожаловали. И с рыбачьих сел, что на Ворже, и с гор, что на севере, и с востоку племенные старосты пришли. Про те племена, что на востоке живут, я и не слыхивал, но в ноги кланялись они и нес кто, что мог. И меха зверья северного, и монету мелкую кто какую, а кто и промысел, что сам ведет.

Много товара собралось. Собрались мы тогда караваном в Ультак идти и соседей из рыбаков воржских уговорили воями поделиться. В Ултаке, распродав все за монету звонкую, мы обратно воротились, а за тот караван ни один вой монету не взял. Поклон Песту наказывали передать все старосты деревень воржских, аулов горных и сел с востоку. – Усатый мужик поклонился в пояс Песту и продолжил: – Слова о долге они не молвили, но просили зело, не забывать их добро дело.

– Коли так, то тебе, Пест, самому решать, за кого вступишься, когда воротишься, – подвел итог староста Ведичей. – Но не просто так говаривали тебе, что всем миром собирать будем…

Тем же вечером. В родном доме Песта

Пест лежал на своей лавке у печи и задумчиво смотрел в потолок. Печь с левого бока нагревала одеяло. Взрослые продолжали сидеть в доме старосты и отмечать появление нового рода в селе.

– Пестушка!.. Пе-е-ест! – послышался шепот Литы. – А покажи еще магию, а?

– Устал я, Лита! Очень устал…

– А ты теперь настоящий ведун?

– Ото ж! Самый настоящий!

– Ну, хоть огонечек покажи!

– Не можно в доме огонь ворожить!

– Ну, хоть расскажи про магию! – Лита улеглась обратно на печь и достала голубой шарик изо льда. Она с улыбкой вертела его в руках.

– Не по чину тебе нос в магию совать!.. – После минуты молчания Пест сжалился и спросил: – Давай я тебе былину расскажу?