Маска Димитриоса - Эрик Амблер

К их столику подошла цветочница. Димитриос выбрал самую большую и самую красивую орхидею и широким жестом вручил ее мадам Булич, сказав, что он просит принять этот цветок как дар от восхищенного ее красотой поклонника. Он достал из кармана бумажник и раскрыл его - из него выпала на стол толстая пачка денег. Каждая купюра была по тысяче динаров.

Извинившись, он положил деньги в бумажник и сунул его в карман. Г. (так и было задумано) сказал, что носить с собой большую сумму не очень разумно, и спросил "барона", зачем это нужно. "Получилось совершенно случайно, сказал "барон". - Просто был у Алессандро и выиграл эти деньги. Бывали ли вы, мадам, у Алессандро?" - спросил он. "Нет", - отвечала она. И пока "барон" рассказывал, как все здорово устроено у Алессандро, где, не в пример другим игорным домам, все зависит только от вашей удачи, а не от искусства крупье, супруги угрюмо молчали - они отродясь не видели столько денег. "Конечно, мне сегодня ужасно везло, - закончил Димитриос, устремив свои горячие черные глаза на мадам. - Если вы никогда не были у Алессандро, то мне доставит громадное удовольствие сопровождать вас к нему".

Супруги были не в силах побороть искушение. Разумеется, их ждали и все тщательно подготовили. Рулетка была исключена, потому что здесь мошенничество практически исключалось. Была выбрана карточная игра trente et qurante. Минимальная ставка - двести пятьдесят долларов.

Итак, все готово - фарс начинается. Появляется Алессандро, и "барон" знакомит его с супругами Булич. Узнав, в чем дело, тот разводит руками: какой может быть разговор? Друзья "барона" - его друзья. Да и причин для волнений пока нет - вот если бы господам не повезло, тогда, конечно, другое дело.

Г. считает, если бы Димитриос не помешал разговору супругов между собой, они бы ни за что не сели за стол. Да, сейчас у них было тридцать тысяч динаров, но, зная о том, сколько еды и всякого добра можно было бы купить на одну карточную ставку, они не рискнули бы их потерять. Супруги стояли возле кресла Г. и следили за игрой. И вот тут-то Димитриос шепнул на ухо Буличу, что ему нужно поговорить с ним о деле, и предложил пообедать вместе в самое ближайшее время.

Как Димитриос и рассчитывал, шепоток этот произвел на супругов неизгладимое впечатление. Небрежно брошенные "бароном" слова для Булича могли означать только одно: "Дорогой мой, даже если вы проиграете несколько сот динаров, не стоит из-за этого расстраиваться - вы мне понравились. Так что не портите то хорошее впечатление, которое вы на меня произвели".

И мадам Булич села играть.

Она проиграла свою первую ставку, потому что у нее была не та масть, вторую - потому что у нее был перебор. Димитриос, который советовал действовать как можно осторожнее, предложил сыграть a cheral. В результате проигрыш, потом еще один.

Спустя час она проиграла пять тысяч динаров. Явно симпатизировавший ей Димитриос, чтобы утешить ее, дал ей пять фишек, по сто динаров каждая, из той кучи, которая громоздилась перед ним, и сказал, что это должно "принести ей счастье". Для Булича все происшедшее было чем-то вроде изощренной пытки, и он, считая, что это подарок, промямлил что-то нечленораздельное вроде: "Спасибо, но лучше не надо". Мадам Булич тем временем совсем потеряла голову. Ей иногда везло, но проигрыши случались гораздо чаще. В половине третьего игра закончилась. Булич подписал долговую расписку на имя Алессандро в том, что он обязуется выплатить ему двенадцать тысяч динаров. На прощание Г. угостил супругов шампанским.

Можете себе представить, какая сцена произошла между супругами, когда они вернулись домой: упреки, слезы, взаимные обвинения. Все-таки мрак не был таким уж безнадежным: ведь завтра "барон" пригласил Булича пообедать вместе с ним и обсудить кое-какие деловые вопросы.

Встреча, конечно, состоялась. Причем Димитриосу было дано указание ободрить Булича. "Барон" рассказывал, какие баснословные доходы имеют его друзья, какой у него чудесный замок в Баварии - у Булича от этих рассказов сладко замирало сердце. Какие-то двенадцать тысяч? Да чепуха - теперь он заработает миллионы.

Димитриос первым заговорил об уплате долга Алессандро. Он предложил пойти сегодня же к нему и все уладить. Он сам сядет за стол и будет играть. Что же касается проигрыша, то ведь без него не бывает и выигрыша. Надо, чтобы они играли вдвоем - женщины только портят все дело.

Когда Булич начал игру, у него было сорок фишек. Через два часа ни одной. Он взял в долг еще двадцать фишек, заявив, что счастье переменчиво. Странно, но ему не приходило в голову, что он имеет дело с шулерами. Вероятно, пример "барона", который тоже много проиграл, создавал иллюзию честной игры. Он еще раз взял в долг и опять все проиграл. Когда, наконец, решил остановиться, проигрыш составлял тридцать восемь тысяч динаров. Он был бледен, как полотно; по лицу его струился пот.

Теперь Г. и Димитриос могли вить из него веревки. На следующий день они позволили ему выиграть тридцать тысяч. В третий раз он проиграл четырнадцать тысяч. В четвертый раз, когда он был уже должен двадцать пять тысяч, Алессандро потребовал вернуть долг. Булич обещал сделать это в течение недели. Естественно, Г. был первым, к кому обратился он за помощью.

Г. с участием выслушал его. Но ведь двадцать пять тысяч не шутка, не правда ли? Конечно, он мог бы помочь, но средства, которыми он располагает, принадлежат не ему лично, а фирме, поэтому он не распоряжается ими по своему усмотрению. Все, что он может, это дать ему взаймы на несколько дней двести пятьдесят динаров. Больше он, к сожалению, ничего сделать не может, потому что... Булич взял у него деньги.

Г. посоветовал ему обратиться к "барону", который всегда принимает близко к сердцу трудности своих друзей. Нет, взаймы "барон" не дает (у него принцип: никогда не давать взаймы), но он дает своим друзьям возможность заработать большие деньги. Почему бы не побеседовать с ним?

"Беседа" состоялась в гостиной номера, который "барон" занимал. Заказанный Буличем ужин на две персоны был подан прямо в номер. Г., запершись в ванной, подслушивал.

Преодолев некоторое смущение, Булич наконец взял быка за рога: что было бы, если бы он отказался платить Алессандро?

Димитриос гневно отверг это предположение. Булич наконец понял: его тотчас выгонят из министерства. Наверняка всплывет и то, что он брал деньги у Г. Никто же не дает деньги за одни только красивые глаза - значит, здесь что-то есть, а это уже грозило тюрьмой. Буличу оставалось только одно: выпросить деньги у "барона".

После долгих упрашиваний "барон", наконец, сдался и сказал, что кое-кого из его знакомых интересует информация, которую они не могут получить по обычным каналам. Эти люди могли бы заплатить за информацию тысяч пятьдесят, если все будет сделано без шума.

Между прочим, Г. приписывал свой успех (для него это слово означает совершенно то же самое, что и для хирурга, если оперированный выжил после операции) тщательно продуманному манипулированию с деньгами. Первая взятка в двадцать тысяч, затем долги Алессандро, который был агентом Г., и, наконец, предложенные Димитриосом пятьдесят тысяч были этапами психологической обработки Булича.

Сразу сломать Булича не удалось. Когда он понял, что от него требуется, он, конечно, сначала испугался, но потом впал в настоящее бешенство. Видимо, у него наконец-то спала с глаз пелена, потому что он несколько раз выкрикнул: "Шпион... подонок". Действительно, после этих слов "барон" перестал изображать из себя занятого филантропией аристократа и собственноручно подавил бунт. Удар ногой в живот согнул бедного Булича пополам и вызвал приступ рвоты. Затем последовал удар ногой в лицо, после чего, бросив его в кресло, Димитриос еще раз объяснил, что у него нет другого выхода.

Все было очень просто: Булич должен был принести карту после работы в отель и положить ее на место на следующий день.

На следующий день вечером Димитриос получил карту. Отнеся ее Г., который немедленно занялся фотографированием и проявлением пленки, Димитриос вернулся в гостиную и не спускал глаз с Булича до тех пор, пока Г. не дал ему знать, что карта больше не нужна. Затем Димитриос вручил Буличу карту и деньги и тот, не вымолвив ни единого слова, удалился.

Г., находившийся все это время в спальне, говорит, что звук захлопнувшейся за Буличем двери был для него слаще музыки. В самом деле, негатив обошелся в весьма умеренную сумму. Если Булич незаметно вернет карту, то получалось, что и волки сыты, и овцы целы.

И в этот момент в спальню вошел Димитриос.

Г. сразу понял, какую ошибку он совершил.

- Позвольте получить то, что причитается мне за работу, - сказал Димитриос, протягивая руку.

Г. согласно кивнул головой и пожалел о том, что пришел без оружия.

- Вам придется пройти со мной, - сказал он и шагнул к двери.

Димитриос отрицательно покачал головой.

- То, что мне причитается, у вас в кармане.