До дрожи (СИ) - Сакру Ана

Беру ещё мазь и, начиная с плеч, глажу его руки вниз-вниз — до самых ладоней, где на секунду наши пальцы переплетаются, пока я не выпутываюсь из его рук и, делая вид, что ничего не произошло, не начинаю массировать ему каждую фалангу пальца отдельно.

Артём отворачивает голову и упирается лбом в спальник. Дышит тяжелее и громче…И это передается мне. Прикрываю глаза, веки тяжелеют. Его кожа так блестит в свете фонаря, она такая упругая и горячая, я так остро ощущаю его запах…

Внезапное желание наклониться и поцеловать его между лопаток, прямо в маленькую родинку, очень быстро становится назойливым, но я конечно не поддаюсь ему. Вместо этого массирую краснеющие, горящие под моим пальцами уши, а затем, рассеянно поглаживая мужскую спину, перебрасываю волосы на одну сторону и нагибаюсь, глажу кончиками локонов его кожу.

— Бля… — рвано выдыхает.

По сильному телу пробегает заметная дрожь.

Это пьянит так, что я наклоняюсь ниже и грудью касаюсь его спины, продолжая гладить волосами. Легко— легко, но этого достаточно, чтобы он буквально окаменел. Руками глажу талию, две ямочки на пояснице — они у него такие выразительные. Сползая ниже по его бедрам, щекочу эти ямочки прядью волос, и Артём непроизвольно дергает тазом, шумно дыша.

Из меня вылетает какой-то низкий гортанный смешок в ответ. Услышала бы со стороны — вообще не поверила, что это я. Снова сажусь прямо на нём и давлю ногтями сильнее, оставляя красные борозды на мужской спине…Красивые…И тут же нежно проминаю вспыхнувшие участки кожи. Глажу, дыша так же сбито, как Артём.

И тут звук таймера заставляет вздрогнуть, но не выдергивает полностью из чувственного сна.

— Артём…Всё… — шепчу глухо каким-то не своим, подводящим голосом, так и водя руками по его окаменевшим мышцам.

Ничего не отвечает, только нащупывает, не глядя, рукой телефон и отрубает.

— Нет, — отрезает хрипло, снова вытягиваясь подо мной и всем своим видом предлагая продолжать.

Замираю. Делаю вдох— выдох, лишь сильнее отравляясь этим спёртым, пропитанным мазью и нашей испариной воздухом.

— Нет, всё, — повторяю твёрже, хоть и предательски сиплю до сих пор, — У нас уговор был на десять минут. Десять минут прошли.

Делаю попытку встать, но, стоит приподняться, Артём вдруг резко переворачивается подо мной на спину и крепко хватает за бедра, возвращая обратно. Шокировано охаю от того, что руки его сразу оказываются под юбкой моего легкого сарафана, и большие грубоватые ладони до боли впиваются не только в бёдра, но и в задницу.

И ещё от того, что мне в промежность требовательно тычется каменный горячий стояк.

— Нет, — только и повторяет сбито.

И совершенно пьяно-шальной взгляд из-под потяжелевших век блуждает по моему разрумянившемуся лицу, в то время как крупные мужские руки начинают оглаживать мои бедра.

23. Артём

Кожа её бёдер под моими пальцами покрыта мурашками, но всё равно восхитительно нежная. Даже нежнее, чем я себе представлял. Алиса вообще слаще, чем я себе представлял просто потому, что у меня не настолько развита фантазия, хоть и работает рядом с Цветочком ударными темпами, всю голову засоряя сладкими порно картинками того, что будет дальше…

В том, что дальше всё будет, я ни секунды не сомневаюсь.

Вернее, я не в состоянии думать, а значит и сомневаться.

И единственная тревожная мысль в моей поплывшей голове — это опасение кончить раньше стратегических пяти минут и расстроить даму. Но, если что, я готов сделать вид, что ничего не было, и сходу пойти на второй круг, потому как, после того, что Алиса называет массажем, у меня по ощущениям не упадет ещё минимум три часа.

В палатке нечем дышать, разогретый воздух густо пропитан специфическим запахом мази, моим горьким возбуждением и терпким медовым Алискиным ароматом. Я знаю, что она течёт, я чувствовал это физически, пока она елозила своей мокрой киской мне по шортам, сидя сверху.

Я ощущаю это сейчас, когда член упирается прямо ей в горячую промежность, рискуя порвать слои разделяющей нас жалкой ткани.

И этот едва уловимый, на грани сознания медовый запах её выделений окончательно вышибает мозги из моей головы.

Детка…

До боли красивая сейчас. Упирается ладошками мне в живот, от чего пышные полушария заманчиво прижимаются друг к другу и так и норовят выскочить из платья поближе к моему лицу. Задерживаю на них пьяный взгляд и поднимаю выше.

Жадно смотрю на Алису из-под тяжелых век — румяную, смущенную, растерянную, горячую. Огненные волосы скрадывают по бокам лицо, яркие губы приоткрыты, крылья вздернутого носика нервно дрожат, и в глазах синий вязкий туман.

Тоже хочешь меня, да?

Можешь не говорить, я же чувствую, что хочешь.

Сжимаю сильнее её бедра, пальцами сминая мягкую попку, вожу её телом по члену, уже плачущему в шортах, туда-сюда…

Охает хрипло. Лепечет что-то…Типа протестует…

Не вслушиваюсь ни хрена. Мне не очень интересно, я на своей волне плыву. Хочу, чтобы и она со мной поплыла. Вижу, что уже почти.

Для вида ломается, а сама мне уже все шорты заляпала. Рыжая развратница. Хочу её там…Потрогать, попробовать. Так хочу, что её фантомный медовый вкус уже разливается у меня на языке, и голову ведёт, словно я на набираю обороты на карусели.

Сминаю попку, отодвигая кружевное тонкое нечто, которое нам сегодня больше не понадобится.

Алиска на мне тут же деревенеет и вытягивается в испуганную струну. Что-то недовольно шипит, больно выпуская мне в грудь коготки.

Не обращаю внимание — в ушах адреналиновый шум. Варясь в своём возбуждении, до которого она сама же меня довела, жадно трогаю её между половинок.

Ащ…Кипяток.

Толкаю пальцы ниже и…Да!

Такая мокрая, раскаленная и тугая, что у меня звёзды в глазах и внутренности узлом сворачивает.

Глухо стону на выдохе, пытаясь рывком приспустить шорты и игнорируя, как Алиска дёргается на мне, жалобно пища.

Ну нравится ей до последнего играть в недотрогу — пусть. В чем-то так даже интересней…

Злючка моя мокрая…Медовая…

Меня сносит от неё, ещё и после этого секс массажа, так, что в моей голове фантазии реальней, чем действительность.

Я в собственном эротическом сне, в котором мы не торопимся, не ругаемся, а всё делаем неспешна, смакуя ощущения и просто давая Алискиному массажу логичное продолжение. В моей параллельной реальности Алиса сейчас томно улыбается мне, облизывает алые губы юрким язычком и, приподнявшись на коленях и собрав подол платья на талии, чтобы я видел ее киску, просто отодвигает полоску мокрых трусиков в сторону, приспускает мне шорты, откуда вываливается рыдающий смазкой от счастья член, нежно обхватывает его ладошкой и медленно, глядя мне в глаза, с тихим хрипловатым стоном опускается до упора.

Да-а-а…

Эта картинка так реальна, что я верю в неё больше, чем в то, что Алиска уже почти до крови полосует мне грудь, вырываясь. В попытке встать, она рьяно ёрзает по мне бёдрами, которые я очень крепко держу и лишь хренею от кайфа из-за этого трения.

У себя в голове я уже погружаюсь в её тугую медовую глубину, горячую и скользкую, и подыхаю там.

Подыхаю ровно до того момента, пока не получаю звонкую пощечину, выданную с такой силой, обычно девушкам не свойственной, что у меня щека изнутри врезается в зубы, и во рту разливается густой металлический вкус.

Очень отрезвляющий, надо заметить.

24. Артём

— Э-эй! Ты что творишь?! — резко сажусь, тряся головой, чтобы убрать противный высокий звон в ухе.

Потираю челюсть и горящую щёку ладонью. Нормально она так приложила…Лютик что ли качается?

Алиска в это время дикой кошкой соскакивает с меня и отползает, пятясь, в самый дальний угол палатки. Синие глаза широко распахнуты, грудь ходуном ходит, рискуя лиф сарафана порвать. До сих пор больше визуально, чем на слух, её воспринимаю, потому что в задетом ладонью ухе отчаянно звенит.