Границы естественного познания. Восемь докладов, прочитанных в Дорнахе - Рудольф Штайнер

Мы снова имеем два противоположных друг другу направления: здоровым способом простирать силу любви в имагинацию, или же болезненно взвалить на себя страх перед тем, что существует снаружи, так как существующее снаружи мы переживаем в своем «Я», и затем, не удерживая своего «Я», вносим его в тело, вследствие чего возникает агорафобия, клаустрофобия, астрафобия. Однако, высшее познание снова дает нам шанс здоровым образом развить то, что болезненно надвигается на человеческую цивилизацию и может ввергнуть ее в варварство.

И теперь на этом пути достигают истинного познания человека. Сверх всего того, что могут знать анатомия, физиология и биология, реально просматривая теперь организацию человека, проникают в действительное познание его. О, это человеческое самопознание! Оно выглядит иначе, чем полагают многие, напускающие туман, мистики, которые, погружаясь в эту область, думают, что им открывается какое-то абстрактное божество. О нет, открывается богатство конкретного, объясняющее человеческую организацию, объясняющее легкие, печень и так далее, и только оно может стать основой истинной анатомии, истинной физиологии, истинного познания человека, а также основой истинной медицины. В человеческой природе развились две силы: одна сила — сила инспирации в направлении материального развилась тем, что в материальном постепенно открывался духовный мир, тот, который расширяется в картину, описанную вам здесь господином Аренсоном;[48] другая сила — тем, что по направлению во внутреннее человека открывают те миры, которые должны быть положены в основу истинного познания человека при желании создать подлинную медицинскую науку. Об этом весной я уже читал здесь лекции перед аудиторией около сорока врачей[49] и медицинских работников.

Но эти две силы — сила инспирации и сила имагинации — могут соединиться. Одно может вживаться в другое. Но это должно происходить в полном сознании и в схватывании космоса любовью. Тогда возникает третье — слияние имагинации и инспирации в подлинной, в духовной интуиции. Здесь мы уже поднимаемся к тому, что позволяет познавать в единстве внешний материальный мир как мир духовный и внутренний духовно-душевный мир с его материальными основами; мы поднимаемся к тому, что учимся познавать человеческую жизнь расширенной за пределы одной жизни, о чем я также уже говорил здесь в других докладах. Так, с одной стороны, через инспирацию учатся познавать растительное, животное и минеральное царства, судя по их внутренним сущностям, судя по их духовному содержанию, а благодаря тому, что через имагинацию знакомятся с человеческими органами, закладывают основы подлинной органологии; и затем, соединяя в интуиции то, что узнали о растении, животном и минерале, с тем, что выявляется через имагинацию о человеческих органах, получают уже истинную терапию, фармакологию, которая в реальном смысле может использовать внешний мир для внутреннего. Подлинный врач должен познавать лечебное средство космологически, он должен познавать внутреннюю органологию человека антропологически или, в действительности, антропософски. Познавая, он должен постигать внешний мир через инспирацию, внутренний мир — через имагинацию, и через истинную интуицию он должен подниматься к терапии.

Вы видите, какая перед нами открывается перспектива, если мы в состоянии осмыслить духовную науку в ее подлинном облике. Правда, духовная наука должна тогда сбросить иные из своих внешних покровов, иное из того, что сегодня ей еще присуще там, где полагают, что духовной наукой можно заниматься также и путем всякого нелепого фантазирования и всякого дилетантизма. Духовная наука должна развить такой метод исследования, который позволит оправдать свое право на жизнь, как перед строгим математиком, так и перед аналитическим механиком. С другой стороны, она должна быть полностью свободна от всякого суеверия. Кроме того, духовная наука должна суметь способствовать развитию светлой ясности любви; обычно же любовь овладевает человеком только тогда, когда он может ее развивать из инстинктов. Духовная наука — это зачаток, который разовьется и пошлет свои силы во все науки и вместе с тем и в человеческую жизнь.

Поэтому позвольте мне то, что я должен был рассказать вам в этих докладах, завершить еще одним совсем коротким рассмотрением. Прежде я бы сказал, что, конечно, многое из изложенного мной можно читать еще и между строк. Кое-что из этого я изложу еще в двух докладах: сегодня вечером и завтра, — в качестве дополнения к тому, что, разумеется, можно было только обозначить в то короткое время, которое предоставлено для этого курса. Но то, что приобретает человек, достигая с одной стороны инспирации и с другой стороны имагинации, соединяя затем инспирацию и имагинацию в интуицию, — только это дает ему ту внутреннюю свободу и ту внутреннюю силу, которые теперь позволяют воспринимать понятия, пригодные для встраивания в социальную жизнь человека. И лишь тот, кто проживает современное время со спящей душой, может в страхе перед будущим пройти мимо всего того, что всплывает оплодотворяющим образом.

Что же духовно лежит в основе этого? Духовно в основе этого лежит то, что, пожалуй, можно воспринять у всецело выдающихся личностей через внимательное изучение новейшего развития человека. Как стремились в XIX веке, и, входя в XX век, получить отчетливые понятия, правильные и ясные внутренние импульсы для трех понятий, имеющих наивысшее значение в социальной жизни, для понятий: капитал, труд и товар.[50] Посмотрите-ка по данному вопросу в литературе XIX и начала XX столетий, как люди стремились узнать, что собственно означает в социальном процессе капитал, и как то, чего люди тогда достигли в понятиях, перешло в ужасную борьбу во внешнем мире. Следует взглянуть, как глубоко связано то, что люди могут едва чувствовать и мыслить о функции, о значении труда в социальном организме, с собственными, восходящими в настоящее время чувствами людей. И кроме того, рассмотрите-ка неслыханное, я бы сказал, определение понятия товара. Сообразно с этим люди стремились прояснить три практические понятия. Сегодня мы видим, что жизнь в цивилизованном мире происходит так, что в нем нигде нет ясности именно об этой триаде: капитал, труд, товар. И невозможно продвинуться к ответу на вопрос, какова функция капитала в социальном организме. Это станет возможным лишь только тогда, когда, исходя из истинной духовной науки, через соединенные в интуиции имагинацию и инспирацию узнают, что правильный импульс для деятельности капитала вообще может исходить только из духовной жизни как из самостоятельно стоящего члена социального организма. К правильному постижению этого члена социального организма ведет только истинная имагинация. И, кроме того, узнают другое. Узнают, что труд в его эффективности для социального организма тоже осознается только тогда, когда то, что в качестве труда отделяется от человека, отклоняется от человека, постигают, входя в процесс представления, в свободное переживание того, что может отделиться от человека, а не тогда, когда это отделившееся от человека включают только в товарный продукт, который к тому же по-марксистски изображают как осуществленный труд или как полностью истекшее время. Понятие труда приобретает ясность только через тех, кто знает, что обнаруживается в человеке через инспирацию.

И то, что заключено в товаре, есть сложнейшее понятие из тех, что могут быть получены в настоящий момент. Ибо недостаточен никакой отдельный человек, чтобы в жизни постичь товар в его реальности. Если хотят дать определение товару в общем, то не знают, что такое познание. Нельзя дать определение товару, ибо дать определение или охватить понятием можно в этой связи только то, что касается только одного человека, что может охватить своей душой только один человек. Однако товар всегда существует во взаимном обмене между различными людьми или различными человеческими группами. Товар существует во взаимном обмене между производителями, потребителями и теми, кто посредничает между обоими. Со скудными понятиями об обмене и купле, сформированными наукой, которая неправильно видит границы естественного познания, никогда не постигнешь товар. Товар, продукт труда, находится между различными людьми, и когда отдельный человек берется познать товар как таковой — это ошибочно. Товар в своей социальной функции должен быть осмыслен совместно организованным множеством людей, ассоциацией. За него должна взяться ассоциация, он должен быть в ассоциации. Если только сформируются ассоциации, перерабатывающие в себе то, что исходит от производителей, от торгующих и потребляющих, только тогда, уже не от отдельного человека, а через ассоциацию, через товарищество работающих, возникнет то социальное понятие, которое как понятие товара должно существовать в группе людей для здоровой экономической жизни.