Мастер-класс 01. Кинодраматургия - Юрий Николаевич Арабов

что речь идет, по-видимому, о немецком романтизме. И в самом деле, о немецком. Автор этих стихов — Карл Маркс.

Как вы видите, приведенные строки удивительны. В них практически предугадана судьба самого Маркса и мира, который использовал его революционную теорию.

Конечно, это романтизм, мутный осколок «мутного Байрона». Но поскольку сам Маркс не обладал поэтическим талантом, он проговаривался о том, что сам Байрон держал за зубами, облекая в прекрасную поэтическую форму. Пойдем же дальше, вглубь этого короткого текста.

«Я хочу построить себе трон...» Трон — символ власти и могущества, видимый всем. Причем огромная холодная гора из второй строчки не говорит о духовном возвышении. Определения темная и холодная не оставляют в этом никаких сомнений. Кроме всего, гора окружена человеческим страхом. Последний порождается или прямым насилием, или какими-либо сверхъестественными явлениями, о которых вскользь говорит автор, упоминая князя тьмы. Причастие окруженный из третьей строчки свидетельствует, что человеческие множества чем-то спаяны, вероятно, тиранией, и словосочетание мрачная боль не оставляет в этом сомнений.

Интересно, что на похоронах самого Маркса не было этих множеств, пришли около десятка самых преданных друзей, так что мечта о троне и толпах людей — это все про будущее. Если подходить к отрывку с точки зрения психоанализа, то трон означает возвышение для неимущих и невосполнимые потери для тех, кто с положением. Гора символизирует тревогу, ссору. Темный цвет во сне предвещает печаль, горе. Однако боль и страх в психологии сновидений означают еще и прорыв, попытку избавления от чего-то. Меч является фаллическим символом, но, по Марксу, если исходить из князя тьмы, он означает, скорее, прямое насилие, которое заменяет плотскую любовь.

Конечно, за этими стихами — портрет самого автора, его психологический срез в молодые годы: гордеца, себялюбца и депрессанта, мечтающего завоевать весь мир посредством насилия и осознающего тем не менее, что от всего этого человечество может глупо погибнуть. Наверное, подобные стихи пишут многие подростки, но не многие из них становятся историческими личностями.

Некоторые поздние идеи Маркса (например, идея диктатуры пролетариата) как бы выходят из темы этого юношеского стихотворения, ибо человеческий страх, окружающий гору, может быть спровоцирован диктатурой. Но главным достоинством опуса является то, что автор запечатлевает героя страха, источник мрачной боли людей. Холод, мрак и страх — вот его атрибуты, его атмосфера и психологические краски воздвигнутых им декораций. Можно сказать, что атеист Карл Маркс нарисовал самого Люцифера и персонифицировался с ним.

Люцифер-Сатана, как это ни страшно звучит, является истинным героем любого «фильма страха». (Мы говорим сейчас не о том, кто ему противостоит, а о персонаже — носителе зла, неумолимом и наступающем.) Сразу же представляются романтические атрибуты: черный плащ с красным подбоем, копыта, рога... Но ни первое, ни второе не являются здесь существенным. Что же о подобном персонаже должен знать драматург?

Средневековая литература, и в частности упоминаемый ранее «Молот ведьм», описали нашего героя весьма подробно. В книге швейцарского теолога Дени де Ружмона[85] «Доля дьявола» (Нью-Йорк, 1958 г.) подытожен этот многовековой опыт и даны следующие характеристики интересующего нас персонажа:

1. Первый трюк и желание дьявола — доказать, что он не существует. 2. Дьявол — это Никто и Ничто, но это Ничто ничтожит. 3. У дьявола масса алиби и инкогнито. 4. Дьявол — это князь мира сего, бог века сего и князь тьмы. 5. Дьявол всегда стремится к власти. 6. Дьявол любит маскироваться под ангелов света. 7. Дьявол склонен к экстремам. 8. Дьявол говорит: «Легион — имя мне, потому что нас много». 9. Дьявол — лжец и отец лжи. 10. Дьявол все делает в темноте, сзади и наоборот. 11. Дьявол не может любить и не любит тех, кто любит. 12. Дьявол любит прятаться за самые лучшие человеческие чувства. 13. Дьявол по своей природе не может быть показан ясно и четко. 14. Дьявол опасен только тогда, когда его не видят; а когда его увидят, он становится мерзким, смешным и жалким. 15. Дьявол ироничен, но сам терпеть не может иронии и насмешек. 16. Дьявол склонен к разрушению и саморазрушению. 17. Дьявол обещает золотые горы, а платит разбитыми черепками. 18. Дьявол лучше всех знает, как влиять на людей и завоевывать друзей. 19. Дьявол — это пятая колонна всех времен и народов. 20. Дьявол — это партия партий и союз союзов. 21. Когда вы думаете, что поймали его, он сидит в вашем собственном кресле.

Давайте кратко разберем эти характеристики в приложении к герою (вернее, антигерою) «фильмов страха».

Пункт первый: «трюк... дьявола — это доказать, что его не существует». На этом принципе, например, построена вся беседа Ивана Карамазова с чертом. Последний, если вы помните, на протяжении всего разговора доказывает Ивану, что тот разговаривает с самим собой, что «это — болезнь».

— А не верь — ласково усмехнулся джентльмен. — Что за вера насилием? Притом же в вере никакие доказательства не помогают, особенно материальные. Фома поверил не потому, что увидел воскресшего Христа, а потому, что еще прежде желал поверить. <...>

— Ни одной минуты не принимаю тебя за реальную правду, — как-то яростно даже вскричал Иван. — Ты ложь, ты болезнь моя, ты призрак. Я только не знаю, чем тебя истребить, и вижу, что некоторое время надобно пострадать. Ты моя галлюцинация. Ты воплощение меня самого, только одной, впрочем, моей стороны...

Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы

Черт, таким образом, как бы прячется за помутненным умом и слабой психикой визионера. Недаром герои многих «фильмов страха» («Кабинет доктора Калигари» Роберта Вине, 1920; «Сияние» Стэнли Кубрика, 1980 и т. д.), — люди полувменяемые, а может быть, невменяемые вообще.

Можно сказать и по-другому: черт в подобных структурах творит зло руками больных людей, исчезая в их оболочке, прячась за ними и как бы говоря: «Меня не существует, а есть только болезнь».

К этому пункту-характеристике примыкают и следующие два: «Дьявол — это Никто и Ничто, но это Ничто ничтожит», «У дьявола масса алиби и инкогнито». По поводу «Никто и Ничто»