Мир в каждом шаге. Путь осознанности в повседневной жизни - Нат Тит

Известная вьетнамская пословица: «Чтобы подраться, братья-цыплята раскрашивают себе клювы». Раскрасить себе лицо означает сделаться чужим для своего окружения. Стрелять можно только в чужака. Настоящие усилия по примирению люди прилагают, глядя вокруг сквозь призму сострадания, а эта способность приходит, когда мы ясно видим природу взаимобытия и взаимопроникновения всех существ.

Возможно, нам повезло и мы знаем человека, чья любовь распространяется на животных и растения. Мы можем также знать сострадательных людей: сами они живут в безопасности, но понимают, что голод, болезни и угнетение разрушают миллионы жизней, и ищут способы помочь бедствующим. Они не могут забыть лиц отверженных даже среди собственных забот. По крайней мере, до некоторой степени такие люди поняли: основа нашей жизни – взаимосвязь. Они осознали, что выживание развивающихся стран не может быть отделено от выживания богатых, технически прогрессивных. Бедность и угнетение порождают войны. В наше время каждая война затрагивает все страны мира. Когда же цыплята одной наседки вымоют клювы и признают друг друга братьями и сестрами? Единственный способ устранить опасность для каждого из нас – смыть краску с лица и сказать всем остальным: «Я твой брат. Я твоя сестра. Все мы человечество, и наши жизни едины».

Примирение

Что можно сделать, если мы нанесли кому-то ущерб и теперь эти люди считают нас врагами? Это могут быть наши родственники, соседи или жители другой страны. Думаю, вы знаете ответ. Надо предпринять несколько шагов. Во-первых, не забыть сказать: «Мне жаль. Я сделал это по глупости, по недостатку внимательности и умения. Я искренне постараюсь исправиться». Иногда мы не имеем намерения навредить, но делаем это от недостатка внимательности или по неловкости. Быть внимательным и говорить так, чтобы никого не обидеть, в повседневной жизни очень важно.

Второй шаг – позволить проявиться лучшему, что в нас есть, дать распуститься цветку, чтобы преобразить себя. Это единственный способ воплотить слова в жизнь. Когда вы обновитесь, с вами станет приятно общаться, и ваш оппонент сразу это заметит. Тогда, если представится случай подойти к обиженному человеку, вы сможете сделать это в своей обновленной форме, и изменение в вас сразу заметят. Возможно, вам даже не придется ничего говорить. Просто, увидев изменения, вас примут и простят. Это называется «доказывать не словами, а жизнью».

Вы начали видеть, что ваш враг страдает? Это начало прозрения. Когда вы видите в себе желание прекратить страдания другого человека, значит, вы любите по-настоящему. Но будьте осторожны. Иногда вы можете переоценить свои возможности. Чтобы проверить, попробуйте отправиться к оппоненту, послушать его и поговорить с ним – и сразу поймете, действительно ли ваше любящее сострадание подлинно. Для проверки вам необходим оппонент. Если просто медитировать на абстрактном принципе, таком как понимание или любовь, ваше изменение может оказаться лишь воображаемым, а вовсе не реальным пониманием или настоящей любовью.

Примирение – не двуличное жестокое соглашение. Примирение противостоит всем видам амбиций, оно ни на чьей стороне. Большинство из нас привыкли быть «за кого-то» в любом недопонимании или конфликте. Мы отличаем правду от неправды, основываясь на неполной информации или слухах. Чтобы действовать, нам нужно негодование, но даже благородного, законного негодования недостаточно. В нашем мире много людей, готовых броситься в атаку. Чего нам недостает, так это людей, готовых любить и не принимать ничью сторону, чтобы постичь всю полноту реальности.

Нужно продолжать практику внимательности и примирения, пока мы не сможем увидеть истощенного ребенка из Уганды или Эфиопии как своего собственного, пока голод и боль всех существ не станут нашими. Тогда мы поймем, что такое отсутствие дискриминации и истинная любовь. Тогда мы сможем взглянуть на всех живущих через призму сострадания и перейти к настоящей работе по уменьшениию страданий.

Зови меня настоящими именами

В Сливовую деревню, где я живу во Франции, приходило множество писем из лагерей беженцев в Сингапуре, Малайзии, Индонезии, Таиланде и на Филиппинах – по несколько сотен каждую неделю. Читать их трудно и больно, но надо, потому что нужно быть в контакте с людьми. Мы изо всех сил стараемся помочь, но человеческие страдания огромны, и иногда у нас опускаются руки. Говорят, что половина спасающихся на лодках людей погибла; половина достигла берегов Юго-Восточной Азии, но даже там, возможно, люди не обрели безопасность.

Множество девушек были изнасилованы морскими пиратами. Хотя ООН и многие страны пытались помочь правительству Таиланда предотвратить пиратство, разбойники продолжают приносить беженцам мучения. Однажды мы получили письмо, где рассказывалось о девочке с небольшого судна, изнасилованной пиратом-тайцем. Ей было всего двенадцать лет, и она бросилась в океан и утопилась.

Впервые услышав о подобном, ты ожесточаешься против этого пирата. Ты, естественно, принимаешь сторону девушки. Начиная смотреть глубже, видишь все иначе. Если принять сторону девушки, все просто: надо взять пистолет и пристрелить пирата. Но мы не можем сделать этого. Медитируя, я увидел: если бы я родился в деревне пирата и был воспитан в тех же условиях, что и он, с огромной вероятностью я сам стал бы пиратом. Я увидел, сколько детей рождаются на берегу Сиамского залива – сотни каждый день, и что если мы (учителя, социальные работники, политики и прочие) не предпримем что-нибудь для исправления ситуации, через двадцать пять лет многие из них станут пиратами. Это неизбежно. Если бы мы с вами родились в рыбацких деревушках, через двадцать пять лет мы стали бы пиратами. Если взять пистолет и застрелить пирата, тогда нужно застрелить и всех нас, потому что в некоторой степени все мы ответственны за сложившееся положение.

После долгой медитации я написал стихотворение. В нем фигурируют трое: двенадцатилетняя девочка, пират и я. Можем ли мы посмотреть друг на друга и узнать себя в других? Стихотворение называется «Прошу, зови меня моими настоящими именами», потому что у меня очень много имен. Когда я слышу одно из них, я должен откликнуться: «Да».

Не говори, что меня не будет завтра,ведь даже сегодня я непрестанно появляюсь.

Взгляни глубже: я появляюсь каждую секунду,чтобы стать почкой на весенней ветке,маленькой птичкой с неокрепшими крылышками,которая учится петь в своем новом гнезде,гусеницей в сердце цветка,драгоценностью, скрытой в камне.

Я непрестанно появляюсь, чтобы смеяться и плакать,бояться и надеяться.Ритм моего сердца – рожденьеи смерть всего живущего.

Я мушка-однодневка, выходящая из личинки на глади реки,и я же птица, которая весной прилетает и съедает мушку.

Я лягушка, весело плывущая по прозрачному пруду,и я же уж: неслышно приблизившись, он съедает лягушку.

Я девочка из Уганды, кожа да кости,с ножками как бамбуковые тросточки,и я же торговец боеприпасами, продающий смертельное оружие в Уганду.

Я двенадцатилетняя девочка, беженка в утлой лодчонке,бросившаяся в океан, когда ее изнасиловал пират,и я же пират, чье сердце неспособно видеть и любить.

Я политик, держащий в руках огромную власть,и я человек, который должен заплатить своему народу долг крови,медленно умирая на каторге.

Моя радость – как весна, такая теплая, что повсюду расцветают цветы.

Моя боль – как река слез, такая полная, что наполняет четыре океана.

Прошу, зови меня моими настоящими именами,чтобы я мог слышать все стенания и смех одновременно,чтобы я мог видеть, что моя радость и боль едины.

Прошу, зови меня моими настоящими именами,чтобы я мог проснутьсяи чтобы дверь моего сердца могла остаться открытой –дверь сострадания.

Страдание питает сострадание

Много лет мы практикуем во Вьетнаме «активный буддизм». Во время войны мы не могли просто сидеть в зале для медитации: мы должны были практиковать внимательность везде, особенно там, где больше всего страданий.

Установление контакта со страданием во время войны оказалось способно частично исцелить нас от боли, возникающей, когда наша жизнь не слишком осмысленна или полезна. Глядя в лицо трудностям, пережитым во время войны, видишь, что и ты сам можешь стать источником сострадания и мощной поддержкой для многих обездоленных людей. В обстановке всеобщих мучений чувствуешь внутри себя своеобразное облегчение и радость, зная, что стал источником сострадания. Находясь в эпицентре бесконечных страданий и неся в себе сострадание, обретаешь радость, даже если твоя жизнь очень трудна.