Проклятый (СИ) - Лимасов Александр

- Сильный. Ты уже стрелял?

- Я же охотник.

- Это тонкое оружие, умеешь за ним следить?

- Обижаешь воевода. – Прозвучал прямо над ухом глубокий сильный голос. Бэр вздрогнул и едва подавил сильнейшее желание выхватить меч – даже волчий слух не уловил, как подошёл этот дружинник, а явно же не мальчик, тело тяжёлое. – Чтоб такой парень и не уследил. Я – Выбейглаз, когда-то был охотником, потом женился, пахал землю, но пришли хазары…

- Можешь не продолжать, – перебил Бэр – не тебе одному порвали душу. Все знают, что значит «хазары».

Он бросил взгляд на свою дружину. Прибежали озлобленные на жизнь, суровые, жаждущие крови. Их будет легко учить.

- Ополчение! – рявкнул оборотень – Построиться.

Подождав, пока люди выстроится в пять рядов, он заговорил:

- Теперь вы личная дружина князя киевского Владимира. Подчиняетесь только ему и мне. Кто не знает, меня зовут…

Ему не дали договорить:

- Знаем, все на площади были. – и две сони глоток грянули. – Бэр, слава Бэру!

Оборотень чуть улыбнулся:

- Понятно, но здравицами меня не умаслишь. Следующие два месяца буду мучить вас так, что сегодняшний день покажется длинным отдыхом с бабами.

И снова город вздрогнул от крика:

- Бэр! Слава воеводе! С тобой хоть к Ящеру! – воевода вскинул руку, приказывая молчать.

- Сегодня вы стреляете из лука. У стены висят две сотни кольчужных колец. С полусотни шагов нужно попасть в своё кольцо.

Люди выстроились, изготовились к стрельбе.

- Приготовились. Стреляй! – отточенные наконечники вонзились в стену, все кольца остались висеть не шелохнувшись, лишь у Волчонка кольцо чуть дрогнуло, стрела засела очень близко.

- Хреново! Волчонок, стреляй ещё раз, прицелься получше и не волнуйся, ты уже в дружине и никто тебя не выкинет.

Парнишка натянул тетиву, отпустил. Кольцо завертелось как бешеное, но с волоса не сорвалось. Раздались неуверенные выкрики:

- Сюда никто не попадёт!

- Думаете? – возразил Бэр – ну тогда смотрите.

Он взял свой великанский лук, согнул, тетива загудела рассерженным шмелём, забросил за плечо тулу со стрелами, отсчитал сотню шагов. Отмерил взглядом расстояние.

- Разойдись!

Десять стрел летели одна за другой. Десять колец прикололо к стене. Он снял тетиву, в полной тишине убрал лук в налуч, и дружина взорвалась. От криков в боярской палате замелькали недовольные лица, а Ратибору, лежащему с перевязанной головой, стало плохо, в девичьей остановились веретёна, послышались вздохи от которых затрещала шнуровка сарафанов, стягивающая грудь, щёки заалели.

Месяц Бэр учил своих воинов пользоваться всем оружием и тем, что попадает в руки, бегать в полном вооружении, двигаться бесшумно и незаметно в любоё время, на любой земле. В пробных схватках со старшей дружиной его бойцы неизменно выходили победителями, даже Волчонок играючи справлялся с большинством противников, а стрелял уже ненамного хуже Бэра. Витязи, видя, что воевода из простых ополченцев превратил их в лучших воинов князя теперь не на словах, а всёй душой были готовы за своим воеводой хоть сейчас к Ящеру.

Велибор, который с самого появления оборотня в Киеве симпатизировал Бэру, теперь пытался убедить Алёну в том, что она уже давно для себя решила. В расписной палате для рукоделий девушка сидела за вышивкой, а боярин пристроился на лавке напротив, отослал девок и завёл разговор:

- Дочь, так что ты решила?

- Вы о чём, батюшка?

- Всё о том же, о новом воеводе.

- О Бэре? Ах, батюшка, я не просто согласна выйти за него, я всёй душой желаю этого, люб он мне.

- Так за чем же дело стало? Честным пирком да за свадебку.

- Батюшка, батюшка, а вы Бэра спрашивали? – из прекрасных глаз покатились слёзы.

- Что не так, Алёна? Ты первая красавица, думаешь, он откажется?

- Батюшка, раньше он просто не говорил со мной, теперь же Бэр меня избегает, стоит мне войти в палату, как он встаёт и уходит, даже на княжеских пирах.

- Не плачь, дочка, я поговорю с ним, посмотрю, правда ли он так к тебе относится или всё случайно.

- Хорошо бы.

В это время Бэр, не подозревающий, что его собрались женить, рассадил дружину на коней и вёл их из города. Морозы давно отпустили, но земля ещё не выпила всю воду, и под копытами противно чавкало, разбрасывая тяжёлые комья грязи. Он приучил людей к чистоте, и теперь воины ехали в промасленных кольчугах, блестящих островерхих шлемах, а сияющее оружие разбрасывало зайчики – капли солнечного света и тепла. Небо, с утра затянутое грязными облаками, словно устыдившись, очистилось и сияло голубизной. Ярило весело пускал в дружину свои стрелы, и люди горели золотом, словно небесные витязи.

Девицы выглядывали из окон, хихикали, строили глазки, замужние смотрели с грустью и тоской, а мальчишки бежали следом и во все глаза смотрели на предмет белой зависти – паренька ехавшего по левую руку воеводы.

Выбейглаз, ехавший справа выполнял обязанности помощника, а Волчонок – разведчика и посыльного. Дружина не роптала из-за того, что разведывает мальчик, он быстро матерел, наливался молодой силой, а двигался совершенно бесшумно, и уже не всякий из них мог потягаться с этим парнем – хоть и не так силён, но слишком ловок и быстр. Все гордились будущим Волком, всегда весёлый, беспокойный, он был душой дружины.

Сейчас его звонкий голос, постоянно распевающий песенки, начал ломаться, на лице появился лёгкий пушок. Он был сама молодость, весёлая, красивая, но смертельно опасная. За один короткий месяц измученный мальчик стал одним из лучших воинов. Никто не сомневался, что однажды Бэр передаст ему свой чин.

Они выехали из города, когда мальчишка и Выбейглаз поравнялись с Бэром.

- Воевода, – начал парнишка – среди воинов брожение.

- Что так?

Мальчик ещё не понимает, – ответил Выбейглаз, почёсывая ухо – так что скажу я. Дружина считает, что ты стал бы лучшим князем нежели Владимир. – тень набежала на лицо воеводы, едва он услышал эти слова. Он ждал их, но всё же оказался не готов – Пока никто не решается сказать прямо, но эти настроения усиливаются. И если ты не возьмёшь власть, тебя могут силой усадить на лобное место.

Воевода тяжко вздохнул и тихо заговорил:

- Я никогда не стану князем, даже если весь мир решит, что я должен.

- Но почему, Бэр?! – взвился парнишка.

- Волчонок. Тебе это слово ни о чём не говорит?

- Это я.

- Нет, это свобода, молодость. Стены города, давят на меня, не дают дышать. Я люблю степь, ещё больше – лес. Только снаружи я человек, а внутри – зверь, свободный и гордый. Выбейглаз, ты понял меня, объясни дружине и мальчику. – Он пришпорил коня, заставляя перейти в галоп. Волчонок с недоумением смотрел в спину благодетеля.

- Выбейглаз, о чём это он.

- А ты не догадался? Откуда, по-твоему, у него седой волос? В самый первый день, Бэр сказал: «каждый знает, что значит «Хазары» я тогда не понял.

- Думаешь, и его обожгло?

- У тебя убили семью, у остальных тоже, хоть кто-нибудь поседел?

- О, боги.

- Он натаскивал нас, чтобы отомстить. Даже великий боец не справится против полчищ, ему понадобятся люди. Иначе его никто бы не смог загнать в город, или заставить начать борьбу за власть.

- Бэр поведёт нас на смерть?

- Нет, он хочет мести. Волчонок, если понадобится, я отдам за него жизнь. Дружина поймёт.

Глава 7

Солнце только начало просыпаться, тьма нехотя сдавала свои позиции, со злостью отползая с открытых мест, цепляясь за дальние углы, деревья, коридоры княжьих палат, отступая под натиском яростного Ярилы. Каждый день идёт эта схватка, не нарушающая, впрочем, покоя рассветного часа. В деревнях жизнь уже кипит, но в городе даже петухи ещё спят в окружении своих пернатых жён.

По коридору княжьих палат шел человек, в рассветном сумраке казавшийся сгустком ночи. Поглядывая в окна, он не заметил щели в полу, споткнулся, выругал светило, что совсем разленилось и не хочет вставать раньше. Ярило обиделся и затянул небо тяжелыми тучами, вернув ночной мрак. Вдалеке громыхнуло, человек поёжился: и так холодина, а тут ещё дождь собирается, запахнул шубу плотнее и ускорил шаг.