Цена возвращения - Алексей Иванович Гришин

де Фле. Они розданы всем констеблям, разосланы по заставам на всех дорогах. Пусто. Его нигде нет.

— Это я вижу. — Пожилой господин потряс пачкой исписанных листов, швырнул их на стол. — Как вижу и то, что слежка не была постоянной. Что он делал, когда вы за ним не следили?

— Кто знает, ваша светлость. До своего исчезновения «Щенок» ничем не выделялся.

— Ничем, говорите? Вас не насторожили его маршруты? Серьезно?

— Он же курьер! Он обязан изучить город.

— Да, но какие части города? Главные улицы, богатые кварталы, где только и могут жить его адресаты. А что ему делать в районе Фарригтон стрит? Рядом с нижним городом, этой клоакой, на всех картах обозначенной как опасное место? Это вас не насторожило?

— Но его возраст! Молодежь часто тянет в такие места, вам ли не знать?

— Хм, да, пожалуй.

Пожилой господин потер левый бок, на котором, как знал его собеседник, когда-то был глубокий шрам от бандитского ножа. Шрам, последствие юношеской самонадеянности, полученный именно в окрестностях Фаррингтон стрит, маги свели, но само тело навсегда запомнило и страшную рану, и дикую боль.

— Ладно, что нового можете рассказать сейчас?

Собеседник позволил себе улыбнуться.

— Многое, ваша светлость. Неожиданно многое. После того, как я показал портрет де Фле нашим сотрудникам.

— Вот как? Этот юноша оказался популярен в наших кругах? Интересно, когда успел?

— Успел. Не знаю, к сожалению или к счастью. Первым его опознали барон Арседен и маг Пикни. Как Поля Пифо, которого они проверяли заклятьем правды в доме баронессы Эгримонт. Вы же помните эту историю, — собеседник не спрашивал, утверждал.

— Галлийский босяк, сопровождавший баронессу в поездке на нашу базу? — Пожилой господин стиснул подлокотники кресла и поджал губы, отчего нос заострился и стал похож на орлиный клюв. — Значит, он жив… так-так-так… а ведь, насколько я помню материалы следствия, местные мародеры действительно рассказывали, что среди развалин уничтоженного галлийцами поселка крутился какой-то мальчишка! Он? Оценивал результат разгрома?

— Теперь уже не узнать…

— Да какая сейчас разница! Главное — он явно был участником операции, организованной, кстати, прекрасно вам известным пиккардийским интендантом, виконтом де Камбре. Получается, парень — его выкормыш? Сильно.

— И это еще не все. Его узнал еще и виконт Гиффард. Как вы знаете, Гиффард поддерживал связь с заговорщиками герцога Клермонского. Так вот курьером, перевозившим самые важные письма герцога, был некий виконт де Сент-Пуант. Этот же самый юноша.

Пожилой господин откинулся на спинку, словно силы его внезапно оставили.

— Боже, кого же галлийцы к нам прислали? — Потом протянул руку. — У вас с собой его портрет?

— Прошу, — мужчина передал лист бумаги.

Пожилой господин долго вглядывался в молодое, по-юношески круглое лицо, на котором неуместно смотрелись сосредоточенно поджатые губы и сведенные брови, между которых уже наметились так несвойственные молодости вертикальные морщины.

Потом тяжело поднялся, шаркающей походкой дошел до секретера и открыл одну из створок. Долго перебирал какие-то старые, пожелтевшие от времени бумаги. В конце концов, нашел карандашный портрет.

— Вам не кажется, что эти люди похожи?

Мужчина долго сравнивал два рисунка.

— Несомненно, если учесть разницу в возрасте. А кто это?

Пожилой господин возвратился, сел, устроился поудобнее в кресле, зябко обняв себя за плечи и прикрыв глаза. Долго молчал, уверенный, что его не посмеют торопить. Потом сказал.

— Помните, недавно я рассказывал о кастильском агенте, «Маэстро». Это — он. Согласитесь, они похожи. Случайно это сходство или нет — я не знаю, но найдите мне этого парня, как его, де Фле или де Сент-Пуант, неважно. Забросьте все дела, снимите сотрудников со всех второстепенных задач, в том числе и с этой, графини амьенской… де Ворг. Да, и с нее тоже, это все ерунда. Ищите его, — он потряс обоими рисунками. — Мы выяснили, кого прислал дю Шилле. Осталась ерунда, — горькая усмешка, — найти и схватить его.

Глава 10

Мастер Шеффердсон, упитанный сорокалетний господин, сидел в удобном кресле за покрытым темно-синим сукном столом, украшенным искусной золотой резьбой, и сосредоточенно ломал гусиные перья. Брал из верхнего ящика, отламывал толстыми пальцами ровные дюймовые кусочки и аккуратным рядком складывал обломки перед собой.

Если бы кто-то сказал, что мастер был расстроен, он был бы неправ. Вернее — неточен. Глава купеческой гильдии был зол, еще точнее — взбешён. Третье убийство за месяц! Нет, простой народ на столичных улицах давят постоянно, это дело привычное. В темном глухом переулке выпустить одинокому прохожему кишки ради тощего кошелька или придушить гулящую девку, если слишком много запросит за свои услуги да под горячую руку попадется, — такое случается частенько.

Кого-то из душегубов ловят и сразу, не откладывая дела в долгий ящик, отправляют потанцевать с пеньковой тетушкой. После суда, разумеется, как без этого, но все равно быстренько и сноровисто. Но большинство убийц, увы, подавляющее большинство, остаются безнаказанными и, промотав жалкие пенсы, вновь выходят на охоту. Это плохо, но к этому привыкли, и главное, на купеческие прибыли это обычно не влияет.

Но что творится в последнее время!

Нападают на дома купцов, оборудованные такой защитой, что, кажется, и мышь не проскользнет. Мыши и не проскальзывают. Зато запросто проходит Черный Валет, которого никто в глаза не видел, но в чьем существовании не сомневается ни один горожанин.

Проходит, вырезает всех, кому не повезло находиться в этот час в доме, выносит все ценности и исчезает. Растворяется в ночи, словно призрак.

А может, он и есть призрак? Бессмертный и бестелесный? Только зачем ему, такому, золото? И как он, бестелесный, уносит добычу?

Ерунда! Святая церковь учит, что призраки суть сказки, пустое суеверие невежд. Нет, это человек или люди. Умные, жадные, беспощадные.

Ладно, смерть уважаемых людей — это горько, но понятно. А куда прикажете списывать убытки? На убитых огромные сделки были завязаны, их сейчас просто некем заменить. И это не главное! Именно эти трое были ближайшими сподвижниками, насмерть бились в парламенте с императорскими подпевалами, мечтающими лизать августейшую задницу.

Этим соглашателям что! У них оборот мелкий, их убытки легко перекрываются жалкими подачками, получаемыми из казны.

Господи, Спаситель милосердный, ну вразуми же этих упертых реформистов, что только крупный капитал и святая, очищенная от наносных догматов Церковь способны привести страну к величию, заставить всех еретиков и отступников мира со страхом смотреть на Великий Остров, надеясь лишь схватить те крохи, что будут им брошены из великой милости!

Теперь ближайшие соратники мертвы, погибли от руки какого-то валета, ведь не самой даже главной карты в колоде.

Демон! И искать, ловить мерзавца некому. Полиции,