Под грязью пустота - Александр Золотько

Краб решил все по-своему.

– Что-то он у вас много решает, – съязвил Гаврилин.

– И в этом твой шанс. Попытайся договориться с Хозяином. Сделай вид… Сделай любой вид. Любой. Притворяйся и ври, но только Хозяин должен поверить, что у тебя за спиной сила. Только не так убеждай его, как убеждал Краба. Немереная крутизна здесь не пройдет. Усек?

– Мне бы позвонить…

– Фигушки, – засмеялся Клоун, – фигушки. И еще запомни, Хозяин не станет ссориться из-за тебя с Крабом. И он не захочет ссориться из-за тебя с авторитетами. И он не станет нарушать правила, которые сам же и установил.

– Спасибо, посоветовал.

– А я и не обязан. Последний совет – вон уже кажется Клин вернулся – Хозяин и Краб немного не ладят в последнее время.

Дверь открылась и в комнату ввалился Клин с большой тарелкой в руках. Сверху тарелка была накрыта другой тарелкой.

– Это тебе, Клоун, – Клин грохнул тарелкой об стол.

– А ему?

– А его покормят в другом месте.

Гаврилин почувствовал, как под ложечкой засосало. В другом месте покормят. В морге тебя переоденут!

– Я в коридоре натолкнулся на Хозяина. Он спросил, как тут наш гость. Так и сказал – гость. Я сразу не въехал, а потом сказал, что жрать захотел. Ну он и говорит, пусть он через пятнадцать минут придет в мой кабинет, вместе и позавтракаем. Так что…

– Так что, – сказал Клоун, – тебя покормят в другом месте.

– Это я уже понял, – кивнул Гаврилин и выдохнул, как перед нырком.

– Пошли, – сказал Клин.

– Как самочувствие? – спросил Клоун.

– Ничего, – ответил Гаврилин и сам удивился, – тошнота и головокружение куда-то отступили, и даже раны почти не болели.

– Пошли, – сказал Клин, – время уже.

Суета

Для начала Хорунжий поездил по городу, несколько раз проскочив мимо ребят из своей группы, чтобы окончательно убедиться в отсутствии наблюдения. Затем по очереди переговорил с ребятами и поставил перед каждым задачу.

После этого навел кое-какие справки и направился на встречу.

Охранник клиники «Гиппократ» Максим Резников собственного автомобиля не имел. Пока не имел, иногда говорил он своим знакомым. Отслужив в войсках МВД срочную службу, по дембелю пошел работать в милицию, но быстро сообразил, что это не его стезя.

Зарплата небольшая, возможности заработать – мизерные, рисковать не хотелось, да и карьера особых вершин не обещала. Но контракт сержант Резников отработал честно. Продлить его начальство рекомендовало настойчиво, но Максим был неприклонен.

Власть, ради которой большинство сослуживцев таскали погоны и резиновую дубинку, с точки зрения Резникова, могла удовлетворить только дебила, мелкие приработки и убогий рэкет, которыми промышляли некоторые патрульные, был чреват только неприятностями…

Охранник – это да. Это Резникову нравилось. Еще лучше телохранитель. Красиво, чисто, благородно. Так что, расставшись с органами, Резников перешел на работу в частное охранное агентство.

Там он убедился, что большими деньгами все равно не пахнет, созерцание пьяных физиономий в кабаках особого удовольствия тоже не приносит, ну, а пуля, пробившая левое плечо, привела Резникова к мысли, что нужно искать работу поспокойнее.

Клиент, которого прикрывая которого Резников подхватил пулю, оказался человеком относительно порядочным и самолично оплатил пребывание Резникова в клинике «Гиппократ».

Тут Максим и остался. Удалось познакомиться с начальником охраны и убедить его взять Резникова на работу в клинику. Для этого пришлось на экзамене сломать руку второму претенденту на вакантное место.

Как оказалось потом, Резников поступил правильно сменив работу. Даже полтора месяца, которые Солдат бушевал в городе, никак не отразились на размеренном режиме «Гиппократа». Ну а знакомства, заведенные среди выздоравливающих, помогли Максиму наметить следующую высоту, которую нужно было взять.

Поскольку защита государства и предпринимательства денег не приносила, Резникову показалось логичным попробовать зарабатывать действиями, так сказать, противоположными.

Ну, а когда предложение сделал сам Краб, вопрос соглашаться или нет просто не встал. Конечно, да. Слухи, ходившие по городу о делах Краба и его парней, Максима не отпугивали. Отношение к насилию у Резникова было определено раз и навсегда. В список людей, к которым насилие неприменимо, Максим включал только себя. Остальные… Это их проблемы.

Разбитый нос саднил, немного, но неприятно. Хорошо еще, что Краб его не сломал вообще. Начальника охраны Максим не дождался, предупредил сменщика, что наверное больше сюда на работу не выйдет, и в довольно веселом настроении вышел с территории клиники.

Морозец бодрил, солнце весело заглядывало в прорехи облаков, ветки и стволы деревьев блестели, словно покрытые лаком. Асфальт, высушенный за ночь, казался почти белым.

Хорошо. Правда, хорошо! Черные зеркала замерзших луж вскрикивали под ногами и покрывались белыми трещинами. Хорошо.

Резников что-то насвистывал на ходу, попытался отфутболить в сторону камешек, но тот примерз и Максим чуть не упал. Споткнувшись.

Блин. Резников наклонился, чтобы рассмотреть состояние подошвы. Не хватало еще порвать ботинки. За этим занятием он не заметил, как рядом тихо остановилась машина.

– Резников? Макс?

– Чего? – Резников выпрямился.

– Тебе ж вчера досталось не по ушам, а по носу, чего ты из себя глухого клеишь?

– Ну, Резников.

– Что уставился как баран на новые ворота? Тебе вчера Краб предложение делал?

– Так он же сказал позвонить…

– Сказал, сказал… А нам сказал тебя встретить. Нечего тебе с таким шнобелем по улицам шляться.

Резников потоптался на месте. Может, так оно и есть? Мало ли что могло прийти в голову Крабу. Только… Но парень, сидевший в машине возле водителя, затягивать разговор был не настроен:

– Он тебе по какому телефону сказал позвонить?

– На визитке… – Резников полез во внутренний карман пиджака, вытащил бумажник, а из бумажника достал визитную карточку, – вот.

Парень из машины взял карточку, покрутил ее в руках, хмыкнул, показал водителю.

– Ладно, поехали, – сказал он наконец Резникову.

– Я хотел…

– Что такое?

– Домой заскочить…

– Задрал, – сказал парень, – кто там у тебя?

– Да никого, шмотки только хотел взять, душ…

– За час успеешь?

– Успею, – Резников кивнул, – конечно успею.

– Садись.

Резников сел в машину, снял меховую шапку, положил ее на сидение рядом с собой. Расстегнул пальто.

– Жарко? – спросил парень с переднего сидения и, обернувшись, протянул руку, – Давай знакомиться – Коля.

– Максим, – Резников пожал руку Коле, а потом и водителю, который подал руку не оборачиваясь.

– Это Миша, – сказал Коля, – он у нас молчун.

Резников кивнул. Что-то в водителе показалось ему знакомым, но приглядываться Максим не стал. Может видел где случайно на улице, может, лежал он в клинике? Какая разница. Да и думать особенно было некогда, Коля болтал не переставая, травил похабные анекдоты, кричал что-то в открытое окно девкам, мимо которых проезжала машина.

Прерывался он только тогда, когда нужно было уточнить у Резникова, куда ехать.

– Волк, понимаешь, по берегу реку бегает, на жопе шерсть рвет, а перепрыгнуть не может. Тут, значит, рыбка к немцу подплывает золотая и говорит, может, помочь чем? – Коля прервался, проводив взглядом переходившую дорогу девицу, – вот ей бы я отдался… Бля буду. Вот это фемина!

Коля поцокал языком:

– Ага, ну а волк и говорит, мол, сделай меня рыбой, я реку переплыву и зайца съем. А рыбка ему: «Ни фига, тут тебя щука съест», тогда он, соколом, давай сделай, а она… вот сука, как подрезал… она говорит, что охотник может замочить. А тут заяц, – Коля ткнул кулаком водителя в бок, – тут заяц волку с того берега и говорит: «Иди волк. Я тебя раком сделаю!».

Коля засмеялся:

– Прикинь, раком, говорит сделаю!

– Тут? – не оборачиваясь спросил водитель.

– Чуть дальше, там возле второго подъезда.

– Я здесь поставлю, – сказал водитель.

– Макс, – Коля обернулся к пассажиру, – к тебе можно зайти? Отлить нужно, аж в ушах плещется. Еще в парке хотел, так прибор побоялся отморозить. Можно к тебе?

– Давай, – кивнул Макс.

– Миша, ты с нами?

– Зайду, – сказал водитель.

– Ну, тогда побежали.

Резников все время по пути к квартире чувствовал какой-то дискомфорт. И в лифте, и открывая дверь, он, не смотря на веселую болтовню Коли, чувствовал, как настроение все портиться и портится.

– Проходите, – сказал Резников, закрывая входную дверь на ключ, обернулся и встретился взглядом с водителем.

На лице у того не было и тени улыбки. Максим перевел взгляд на Колю, но и тот перестал улыбаться.

– У Краба решил поработать? – спросил Коля очень неприятным голосом.

– А что? – Максим снова посмотрел на водителя.