Красная капелла. Страшный сон гестапо - Валентин Константинович Мзареулов

Херрнштадт не сидел сложа руки. За несколько месяцев он смог создать в Варшаве сильную советскую нелегальную резидентуру, куда входили советник германского посольства в Варшаве Рудольф фон Шелиа (Шелия)[222], дипломат Герхард Кегель под грифом «ХВЦ», журналист Курт Велькиш (Велкиш) («АВС»), его жена Маргарита Велькиш («ЛЦЛ»). Конечно, сюда входила и Ильзе Штёбе, которой теперь дали псевдоним Альта.

Ильзе готовила для Центра аналитические материалы на базе сведений, собранных резидентурой, в том числе и ею самой. Около 30 её материалов получили в Москве очень высокую оценку. Например, 7 мая 1939 года она сообщила о планах Германии по отношению к Украине в случае начала германо-польской войны: Гитлер опасается России и поэтому намерен заверить её в том, что не допустит создания на бывших польских землях самостоятельного украинского государства[223].

Курт и Маргарита Велкиши

Самым ценным источником варшавской резидентуры Херрнштадта являлся фон Шелиа. Он был со студенческих лет с послом фон Мольтке на «ты», дружил со многими польскими аристократами. За лёгкий характер и светские манеры его любили в немецкой колонии и в дипломатическом корпусе, Херрнштадт и фон Шелиа сблизились на почве совместной учёбы в престижном университете Гейдельберга, хотя там они не были знакомы. Фон Шелиа не стеснялся в беседах с Херрнштадтом называть министра иностранных дел фон Риббентропа «трепачом». Впрочем, такое фрондёрство по отношению к бывшему торговцу винами, получившему дворянскую приставку «фон» в результате выгодного брака, было модным среди немецких дипломатов из аристократических семейств.

Хотя фон Шелиа ненавидел нацистов, он, как истинный немецкий барон, не любил и коммунистов. Но больше всего барон опасался того, что Гитлер ввергнет Германию в войну против «демократических» западных стран, что сыграло свою роль, когда Херрнштадт в 1937 году предложил ему работать на английскую разведку. Барон согласился, не подозревая, что стал советским разведчиком под псевдонимом Ариец. Между тем Риббентропу поступил донос на фон Шелиа, что тот «якшается» с еврейским эмигрантом Херрнштадтом и «польскими националистами», но фон Мольтке удалось замять скандал.

В середине августа 1939 года из Берлина поступило указание готовить посольство в Варшаве к эвакуации. Уже 16 августа Херрнштадт передал в Москву данные фон Шелиа о том, что Гитлер нападёт на Польшу 1 сентября. Всего же с ноября 1937 по август 1939 года Центр получил от Херрнштадта 211 информаций, большинство из которых нашли высокую оценку.

Так как еврею Херрнштадту путь в рейх был заказан, Центр принял решение «передать» фон Шелиа в Берлине, дабы не терять столь осведомлённого информатора, Ильзе Штёбе. Барон воспринял эту новость без энтузиазма: он не хотел, чтобы о его работе «на Лондон» знал кто-либо ещё, кроме Херрнштадта. К тому же он засомневался, что Ильзе работает на англичан. Не верил он и в то, что столь молодая женщина может заниматься сложными «мужскими играми». Ильзе, искренняя и честная в своей борьбе, тоже поначалу невзлюбила аристократа фон Шелиа. Но работа требовала нормальных деловых отношений, и они наладились.

Херрнштадт в августе 1939 года уехал из Варшавы через Ригу и Таллин в СССР. Ильзе отправилась навстречу неизвестности в Берлин. Теперь она могла рассчитывать лишь на свои силы. На вокзале она сказала своему мужу, каковым считала Херрнштадта: «Нам ещё не удалось сказать друг другу всё, что мы должны были сказать»[224]. Однако больше Рудольф и Ильзе уже не встретятся.

При прощании Херрнштадт сказал, что он восстановит с Ильзе связь через Маргариту Велькиш, к которой придёт некий Пауль с письмом от него. Пауль оказался советским военным разведчиком Николаем Зайцевым (псевдоним Бине[225]), который работал под «крышей» советского торгпредства в Берлине. С Ильзе он встретился 27 ноября 1939 года в одном из ресторанов в пригороде немецкой столицы. Ильзе сообщила, что ей предложили поехать корреспондентом в Москву или сотрудницей министерства авиации в Будапешт. Но советской разведке она была нужна в Берлине, и Зайцев предложил ей попробовать устроиться в МИД. При этой встрече Зайцев передал ей 300 марок на неотложные нужды, ибо Штёбе при отъезде из Варшавы пришлось оставить там практически все свои вещи.

Между тем по заданию Центра члены резидентуры Альты разъехались в сопредельные с СССР страны, которые могли принять участие в нацистской агрессии. Например, Курт и Маргарита Велькиш выехали в Бухарест, где Курт устроился корреспондентом, став одним из самых ценных источников резидента РУ в Румынии полковника Г. М. Ерёмина. Герхард Кегель работал в МИД Германии, даже участвовал в германосоветских торговых переговорах, а в 1940 году был переведён на должность советника по экономике немецкого посольства в Москве. Его контакты с Разведупром стали регулярными. Фон Шелиа также поступил на работу в информационное управление МИД. 9 декабря 1939 года барон передал Альте свои первые и абсолютно точные сведения: весной 1940 года Гитлер намерен нанести удар по Бельгии, Голландии и Франции.

В мае 1940 года Ильзе удалось устроиться референтом по связям с прессой информационного управления МИД – теперь они с фон Шелиа работали в одном подразделении. Альта готовила статьи для прессы, которые немецкие посольства за рубежом должны были «продвигать» в иностранные СМИ.

Лето 1940 года выпало для советской разведки весьма жарким. Прилагались все усилия, чтобы раскрыть планы немцев. Ильзе работала так интенсивно, готовя по вечерам донесения для Центра, что однажды от изнеможения упала прямо на улице. Врачи настоятельно рекомендовали ей отдохнуть, но было не до отдыха.

31 июля 1940 года на совещании в Бергхофе с высшим командованием вермахта Гитлер заявил, что Россию надо уничтожить весной 1941 года. Фон Шелиа сообщил об этом Альте, причём слова фюрера он передал практически дословно.

Рудольф фон Шелиа

В сентябре 1940 года резидент Центра в Берлине полковник Н. Д. Скорняков (псевдоним Метеор, работал под «крышей» помощника советского военного атташе по авиации) развёрнуто сообщил в Москву данные, полученные им от Альты и Арийца о начавшейся переброске германских войск на границу с СССР. В сообщении говорилось также о нервном истощении Ильзе Штёбе. Когда в августе 1940 года она уехала лечиться на воды в Карловы Вары, врач отказался прописывать ванные, так как Ильзе не могла даже ходить. К тому же сильно болели почки и печень. Центр выслал Ильзе деньги на лечение, но все же в октябре 1940 года ей пришлось взять отпуск по болезни, а с 1 января 1941 года вообще уволиться из МИД.

Ильзе просила руководство РУ через Херрнштадта (они обменивались письмами, которые передавались во время личных