Варшавское шоссе – любой ценой. Трагедия Зайцевой горы. 1942–1943 - Максим Мосягин

«50-я армия частью сил ударной группы 30.3 овладела опорным пунктом противника Гореловский»[95].

Немцы же в сводках эту потерю пока игнорируют:

Утреннее оперативное донесение 31.3.1942

Штаб 4-й А докладывает:

«40-й тк: с 4 час. 00 мин. противник атакует населенные пункты 2 и 2,5 км северо-восточнее нп Прасоловка. Атаки отбиты»[96].

Глава 6

Апокалипсис апреля

В апреле 1942 года командование Западного фронта решило предпринять новую попытку пробиться силами 50-й армии в тыл противника, в районы, контролируемые нашими войсками и партизанами. 50-я армия должна была в очередной раз попытаться совершить прорыв через Варшавское шоссе, а 1-й гвардейский кавкорпус совместно с 4-м воздушно-десантным корпусом – помочь ей, нанеся немцам удар с тыла. Штабом 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала П.А. Белова командованию Западным фронтом было вынесено предложение, чтобы силами 50-й, а возможно, и 10-й армии желательно было бы овладеть Варшавским шоссе в районе Зайцевой Горы, после чего прочно закрепить данный участок[97]. Но 10-й армии в это время было, мягко говоря, не до этого, так как большая часть ее дивизий была передана в соседние армии, и на 1 апреля 1942 года в составе армии насчитывалось всего две стрелковых дивизии: 326-я и 330-я. Кстати, уже знакомая нам 385-я стрелковая дивизия, которая начала безуспешные бои на подступах к Варшавскому шоссе еще в феврале месяце, была также передана в конце марта 1942 года из боевого состава 10-й армии в 50-ю армию. Так что прорываться на шоссе опять предстояло измотанным войскам 50-й армии. Причем прорыв к Варшавскому шоссе и соединение с 1-м гвардейским кавалерийским и 4-м воздушно-десантным корпусами должны были быть выполнены любой ценой. С 1 по 5 апреля 1942 года части, подчиненные генералу Болдину, продолжают вести позиционные бои на прежних рубежах, ведут огневую разведку противника и готовятся к возобновлению наступления. Задачи, поставленные перед соединениями 50-й армии, были следующими:

1) 336, 385, 239, 116-я стрелковые дивизии и 112-я танковая бригада должны были наступать на уже обильно политые нашей кровью укрепления противника в населенных пунктах Прасоловка, Малиновский и Гореловский, в общем направлении на Александровку.

2) 173, 290, 146, 298-я стрелковые дивизии, а также 108-я и 11-я танковые бригады – наступление на Фомино-1 и Фомино-2 в общем направлении на Зайцеву Гору[98].

Конечной целью обоих направлений был конечно же выход на Варшавское шоссе с возможностью закрепиться на нем. Кроме девяти стрелковых дивизий 50-й армии в качестве усиления еще в конце марта в данный район были переброшены и три танковые бригады: 11, 108 и 112-я. А 11 апреля в состав 50-й армии вошли 58, 69, 146 и 298-я стрелковые дивизии, полнокровные и укомплектованные артиллерией и минометами.

Танковая бригада А.Л. Гетмана, сформированная на базе 112-й танковой дивизии, вела свою историю еще с августа 1941 года, когда данная дивизия была сформирована на Дальнем Востоке, на базе 112-го танкового полка 239-й моторизованной дивизии 30-го механизированного корпуса. Дислоцировалась в городе Ворошилове в составе 1-й Краснознаменной армии. В ноябре 1941 года дивизия прибыла на фронт в район Подольска (закончила разгрузку 7 ноября). В ноябре – декабре 1941 года 112-я танковая дивизия участвовала в ожесточенных боях с противником в районе Серпухова, Каширы и Тулы. Принимала непосредственное участие в освобождении Калуги. 2 января 1942 года 112-я танковая дивизия была реорганизована в 112-ю танковую бригаду. Танковая бригада в составе: 112-я отдельная рота управления, 112-й отдельный разведывательный батальон, 112-й моторизованный батальон автоматчиков, 112-й артиллерийский полк, 124-й и 125-й танковые батальоны – находилась в подчинении 50-й армии с 19 февраля по 27 апреля 1942 года. Всего в бригаде на тот момент насчитывалось 23 танка Т-34 и 1634 человека личного состава[99].

108-я танковая бригада под командованием полковника С.А. Иванова была реорганизована 2 декабря 1941 года из 108-й танковой дивизии, которая была сформирована в июле 1941 года на базе 119-го танкового полка в подмосковной Кубинке. Бригада имела славную боевую историю: участвовала в августе 1941 года в танковом сражении под Трубчевском, в октябре – ноябре 1941 года – в обороне Карачева и Тулы. Под Зайцеву Гору бригада пришла, имея 38 танков и 1117 человек личного состава. Самой многочисленной была 11-я танковая бригада под командованием полковника Н.И. Лашенчука. Бригада имела 45 танков КВ и Т-34 и личный состав в 1150 человек[100]. Правда, командовал в районе Зайцевой Горы Н.И. Лашенчук недолго. 9 апреля 1942 года во время рекогносцировки в 14.30 у изгиба дороги в 300 метрах восточнее отметки 236,2 немецким автоматчиком были ранены в грудь и бедро командир бригады Н.И. Лашенчук и командир 236-го танкового батальона капитан Яковлев. Их вынесли в рощу: капитан был отправлен в 193-й медсанбат, а Лашенчук в 15.30 от полученных ранений скончался. Бригадой стал командовать начальник штаба подполковник Б.Г. Лиопа. Несмотря на секретность, для немцев подготовка советского наступления на данном участке большим секретом не была, что видно из следующего документа:

Суточное оперативное донесение 4.04.1942:

«Штаб 4-й армии докладывает:

1) 40-й тк: огнем нашей артиллерии подбито 2 вражеских танка в районе Высокая Гора.

Перед участком 19-й тд происходит движение противника преимущественно в западном направлении. Следует ожидать атак противника в районе северо-восточнее Прасоловка»[101].

Советские же сводки лишь сухо комментируют:

Извлечение из оперативной сводки № 95 Генерального штаба Красной армии на 8.00 5.04.1942:

«50-я армия занимала прежнее положение и готовилась к возобновлению наступления»[102].

Рассмотрим боевые действия на данных направлениях.

В ночь с 31 марта на 1 апреля 1942 года 116-я стрелковая дивизия из-за больших потерь (ранено и убито 210 человек) была отведена на 2 километра северо-восточнее Гореловского. Противник, оставив Гореловский, вел упорные оборонительные бои за поселок Малиновский. В первый день апреля зенитчики 116-й стрелковой дивизии, прикрывавшие дивизионный штаб, сбили самолет противника Ю-87, который, объятый пламенем, упал в районе деревни Каменка. 2 апреля части дивизии занимали следующее положение: 548-й стрелковый полк вновь занял оборону на северной и восточной окраинах поселка Гореловский, 441-й стрелковый полк, понеся значительные потери в боях за Малиновский и полностью овладев рощей Сердце, оставив прикрытие из расчетов со станковыми пулеметами, отошел к деревне Марьино, где приводил себя в порядок.

Общие потери дивизии с 28 марта по 1 апреля 1942 года приведены в следующей таблице[103]:

5—6 апреля бойцы 116-й стрелковой дивизии вновь наступали на Гореловский. Атаки 548-го стрелкового полка были остановлены противником в 100–150 метрах от северо-восточной окраины (убито – 129 человек, ранено – 90); 441-му стрелковому полку удалось ворваться в расположение противника. Солдаты полка вели бой за отдельные доты на окраине Гореловского и частью сил ворвались в траншею врага на юго-западной окраине поселка[104]. Бои в районе Гореловского продолжались до 8 апреля, после чего наступила небольшая передышка. С 13 апреля части 116-й стрелковой дивизии совместно с 336-й и 385-й дивизиями вновь начинают наступление. На протяжении трех дней – 15, 16 и 17 апреля – боевые порядки дивизии подвергались сильной бомбежке противника через каждые 30–40 минут. И вновь бойцы и командиры 116-й дивизии, совместно с 112-й танковой бригадой, наступают на Гореловский, но успеха не имеют. Состав частей 116-й стрелковой дивизии к исходу дня 16 апреля выглядел следующим образом:

Приведенная таблица дает читателю понять, насколько велики были потери личного состава дивизий в боях за ничем не примечательный поселок Гореловский. Полнокровные стрелковые полки превратились в батальоны. Но командование 50-й армии вновь и вновь требовало взятия поселка. К 17 апреля в дивизии осталось только семьдесят гаубичных снарядов, а у дивизионной артиллерии их было на 94 выстрела. Осталась только тысяча снарядов для полковой артиллерии. Несмотря на это, 17 апреля началась подготовка к очередному штурму укрепленного пункта немцев у Гореловского.

Замысел нашего командования был таков. На левом фланге противника действовала отвлекающая группа из десяти автоматчиков, отделения противотанковых ружей и одного пулеметчика, чтобы создать видимость подготовки наступления. Всю ночь, при свете немецких осветительных ракет, автоматчики под прикрытием пулеметного огня демонстративно перебегали в сторону противника, будто бы накапливаясь для атаки. А как только ракеты гасли, все автоматчики, пользуясь темнотой, снова и снова возвращались на исходный рубеж. На правом фланге притаилась штурмовая группа в составе батальона пехоты, двух 45-мм пушек, взвода станковых пулеметов и взвода противотанковых ружей (ПТР). Сначала немцы демонстрацию наступления приняли за настоящее наступление и открыли по «демонстрантам» адский огонь. В это время штурмовая группа незаметно подобралась вплотную к траншеям противника. Затем внезапно, дружно открыв огонь из всех видов оружия, пехота пошла в атаку. Немцы разгадали наш маневр и перестроились. Они перенесли огонь по солдатам второго эшелона, отрезали от тылов советскую штурмовую группу. Но передовые цепи штурмующих в это время были уже в немецких траншеях. Фашисты не выдержали рукопашной схватки и обратились в бегство.