Кровавый рассвет - Микки Спиллейн

По его глазам я понял, что он уже все знает.

– Заходи, Тайгер, я уже давно поджидаю тебя. Я вошел в комнату и прикрыл за собой дверь.

– Передай Райдолфу, что я буду говорить с ним, но при одном условии…

– Он не примет никаких условий.

– Тогда скажи ему, что он может убираться ко всем чертям. Чарли пожал плечами.

– Ладно, давай свое условие.

– Отдайте мне Рондину. Она тут ни при чем.

– Может, ты и прав, но агентура ее засекла, и теперь ей придется ответить на некоторые вопросы. Ты должен это знать.

– Глупости!

– Я знаю Райдолфа.

– Хорошо, поговорим с ним иначе.

– Нет, не по телефону. Он жаждет видеть тебя лично.

– Согласен. В четыре, около дома, нас троих – меня, тебя и Райдолфа – будет ждать машина. Куда мы поедем и что будем делать, моя забота. Только так он сможет полюбоваться моей физиономией. Он ухмыльнулся и понимающе подмигнул.

– Райдолф… Он захочет взять с собой еще кое-кого.

– Он может взять с собой хоть целую армию, мне наплевать! Если он надеется арестовать меня – это для него не выход.

– Возвращаются старые добрые времена, Тайгер?

– Конечно, черт возьми!

– Мы будем готовы в четыре часа.

Он открыл дверь и, увидев мой взгляд, приостановился. На стене висели сувениры далекого времени, голоса минувшего – автоматы, ножи, кастеты, все, чем мы пользовались до того, как мир начал потихоньку сходить с ума. Некоторые экземпляры были моим личным оружием. У большинства же хозяева гнили в Европе, ведь нас осталась маленькая горстка.

Организация предстоящего пикника не отняла много времени. У Мартина Грэди были фонды, оборудование, контакты и многое другое, чтобы получить невозможное. Машина была подготовлена и на случай, если бы они захватили электронный пеленгатор, который мог бы передавать сигналы для прослеживания, имелся глушитель, гасящий эти сигналы. Две другие машины тоже были наготове, чтобы перекрыть движение, если они применят обычное преследование на автомобиле.

Я мрачно улыбнулся, видя эти приготовления. Мартин Грэди, видимо, слишком нуждался во мне и не желал терять меня в уличной перестрелке, во всяком случае, в нынешней обстановке.

Тем временем у меня оставался еще целый день для работы.

Томилисонский небоскреб был одним из старых зданий на Сороковых улицах, где размещались театры. В холле, как и в других домах, стоял пропускной лифтер, имелось расписание этажей на стене, целая куча общественных телефонов и три лифта. Аккуратные их кабинки располагались рядом друг с другом. Возле одной топтался утомленный старый человек, лет шестидесяти, в поношенной униформе. По клиентуре, которая входила и выходила из здания, нельзя было сказать, что здесь занимаются прибыльными делами.

Я огляделся по сторонам, потом направился к телефонным будкам, достал телефонную книгу Манхэттена и начал просматривать номера контор. Это заняло около часа. Меня то и дело прерывали с требованием дать телефонную книгу, да и лифтер уже начал поглядывать в мою сторону. Но зато когда я закончил, у меня были три конторы, чьих номеров не было, но чьи вывески значились в списке этажей здания. Это было запрещено, но они как-то сумели обойти правила.

Сквозь толпу в холле я пробился к лифтеру, держа развернутой банкноту в двадцать долларов. Он увидел зеленый цвет и достоинство банкноты. Настороженное выражение его глаз мгновенно сменилось дружеской улыбкой, когда он жестом фокусника извлек бумажку у меня из пальцев.

– Это слишком много за то, что вы желаете здесь приобрести, но если вы платите, мистер…

Я дал ему взглянуть на название контор, которые выписал из книги. «Прадо Продикс», «Ф. Д. Бессер» и «Фоунтайнд Нейлон ордере». Он кивнул, быстро осмотрелся и заявил:

– Догадываюсь, что вы из полиции.

– Скажем проще: я провожу розыск.

– Что, назревает скандальчик?

– Нет, если я вмешаюсь.

– «Бессер» – букмекер. Об этом все знают.

– Почему же нет телефона? Как же он работает?

– Вы что, смеетесь? У него их там дюжина наверху.

– Но ни одного нет в телефонной книге. Хорошо, ну а остальные?

Он сделал озадаченное лицо, потом повернулся и нажал на кнопку. Один из лифтов начал с шумом и треском подниматься вверх.

– Я ничего о них не знаю, – прошептал он. – Вижу, как люди приходят и уходят, вот и все. «Фоунтайнд» получает много почты и много рассылает, я полагаю, что тут все законно. Маленькая фирма, старающаяся пробить себе дорогу. Такой маленький бизнес…

– У них тоже нет телефона?

– Их дела не требуют телефона. Все, что им надо – это человек, который таскает мешки с конвертами.

– А «Прадо Продикс»?

– Тут я пас, мистер. Ничего об этой компании не знаю. Совсем ничего.

– Компании?

– Конечно. Их там около дюжины, и каждую неделю появляются новые. Иногда бывают и куколки, тогда они посылают коридорного за пивом. Я видел коробки с пленкой, – они приносили их с собой несколько раз, – и хотя не могу сказать наверняка, но они, по-моему, делают там какие-то пикантные снимки. – Он одобрительно заржал и прибавил: – Там даже бывает кое-кто из высшего общества.

– Чудесно!

– Иногда и такое случается, – еще раз хмыкнул он.

– Сейчас они там?

– Нет, все сегодня закрыты. Во всяком случае, пока я их не видел, а если они не появляются, то сегодня не появятся уже совсем. Я подмигнул ему и заявил:

– Хотелось бы мне там побродить.

– Это обойдется вам в пятьдесят долларов.

Когда я снабдил его требуемой суммой, он направился к себе в конторку и вложил мне в руку два ключа.

– Эти подойдут, если только они не вставили еще по замку. Только помните, я вас никогда не видел и больше не увижу.

– Ты это тоже запомни, – буркнул я.

– Конечно, если это стоит пятьдесят долларов, – он показал на лифт. – Вот этим и поднимайтесь.

Мои пятьдесят долларов не принесли мне ничего, кроме разочарования. Ключи подошли, но на дверях были еще замки, правда, стандартные и заняли они у меня всего несколько минут, да и то потому, что приходилось прекращать работу, когда проезжал лифт или слышался звук открываемой двери. Отмычки нашего Эрни работали безотказно.

Начал я с «Прадо Продикс». Вошел и закрыл за собой дверь. Внутри пахло химикатами и был оборудован маленький просмотровый зал с креслами. Мне сразу стало ясно, что к чему. Они занимались производством порнографических фильмов на 16-миллиметровой пленке. Около стены стояла посудина, закрытая крышкой, из которой несло ацетоном: в случае обыска пленки можно уничтожить, прежде чем ворвется полиция.

Они не оставили ничего, за что бы я мог зацепиться. Ни клочка бумаги, ни обрывка пленки на полу. На одной из полок лежали коробки с чистой пленкой, а в кладовой была развешана мужская и женская одежда, парики и прочая актерская ерунда.

Окончив осмотр, я вышел за дверь и направился по коридору к двери со стеклянной табличкой «Фоунтайнд Нейлон Ордере». Эта дверь отняла у меня полчаса, потому что движение на этаже усилилось, но, в конце концов, замок щелкнул и я вошел внутрь.

Тут действительно работали с бумагами. На двух столах были навалены разные конверты маленького и большого формата с яркими марками. Большинство конвертов было с юга и с Ближнего Востока – в основном шахтерские районы – и очень мало писем из крупных городов.

Система была очень проста. Они помещали рекламу в самых заштатных журналах и городишках, предлагая либо химикаты для домашнего хозяйства, либо женские купальные костюмы-бикини, модное белье и чулки. Покупали все это оптом в одном из крупных универмагов и перепродавали с наценкой. Кажется, они отлично устроили свои делишки.

На столе была небольшая книга с марками, целый том, перечисляющий постоянных покупателей, их размеры и адреса, и книга, в которую заносились особые заказы покупательниц. Я просмотрел все, что там было записано, но ничего не сумел выудить.

В пять минут пятого я сел в машину, приготовленную для меня Ньюарк-Контролем, пересек Джордж Вашингтон-бридж и почти у Парквелл нашел нужный дом, где получил бумагу с адресом. Потом я припарковал машину, убедился, что вход свободен от слежки, и принялся поджидать гостей.

Почти стемнело, когда я услышал, как подъехала машина и щелкнул ключ в замке соседней комнаты. Послышались голоса четырех человек. Один принадлежал Чарли Корбинету, второй Райдолфу, отдававшему какие-то распоряжения относительно организации встречи.

Когда они уселись, я нажал кнопку громкоговорителя, стоявшего передо мной на столе, дал красной лампе разгореться и с пафосом произнес в микрофон:

– Бросьте оружие к стене, ребята!

Чарли расхохотался, и к стене полетели две кобуры. Лампа продолжала гореть.

– Еще один… Давай, давай!

Последовала короткая дискуссия, и еще один револьвер упал на пол. Свет в комнате погас.