Зверь с той стороны - Александр Сивинских

Итак, мы возвращались и беззаботно хохотали. Вечер обещал продолжение нехитрых семейных радостей.

Омрачила его идиллическое течение злая весть, со скоростью звука разнёсшаяся по посёлку. В школе, в кабинете географии, ошалевшей со страху уборщицей была обнаружена чёрная кошка, прибитая к классной доске ржавыми гвоздями-"двухсотками".

Поверх несчастного зверька вилась корявая и безграмотная, но разборчивая надпись, выполненная кошачьей кровью.

ЛЮЦЕФЕР ПРИЙДИ!

СОПУТСТВУЮЩИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА

— Блин, баклан, ты чё — совсем тупой? — рявкнул узколицый прыщавый парнишка, раздраженно отбрасывая в сторону высосанный до фильтра чинарик. — Я же сказал — чёрную. Чёр-ну-ю! — проскандировал он.

Объектом его недовольства выступал круглоголовый, румяный, белобрысый и грязноватый мальчик, по виду — почти одного с ним возраста. Он угрюмо посмотрел на прыщавого и примирительно сказал:

— Не хайлай — не в лесу. Чёрных не видели. Рыжие есть, полосатые, с пятнышками, а чёрных — не, нету. Скажи ему, брателло!

— Точняк, Клаус, нету чёрных. Да во всей Петуховке чёрных кошек — раз-два и обчелся. Какой дурак такую пакость себе заведет? Разве что ведьма. Их вообще с нуля в поганом ведре топят. Только вылезет из мамки, его — бульк, и кранты! А на Лёху больше не ори, врубаешься? Ты чувак крутой, с Демонами зажигаешь и всё такое, это я понимаю, но брателлу моего не тронь. А то клюв начищу — сам бакланом станешь. Без перьев, понял?

— Ладно, замяли, — сказал Клаус. Братья пока признавали в нём главаря, однако, по правде говоря, старший мог легко урыть двух таких как он, до костылей. И даже не особенно вспотев. Поэтому чересчур выделываться не стоило. — Но эта не пойдет. Надо чёрную. Однозначно, поняли меня, подонки? — отрывисто и очень похоже на оригинал выкрикнул он.

Все заржали.

— Дак я тогда выпускаю? — спросил Лёха.

— Выпускай, — разрешил Клаус.

— Погоди, — остановил его старший. — Шустрый какой! Она мне все пакли исцарапала, пока я её в сумку пихал. А сейчас выпускать! И с чего ты решил, что не пойдёт? — спросил он у Клауса. — Чёрная, серая — не всё ли равно?

— Нет, конечно. Ты, блин, кореш, в свой мопед чё — солярку заливаешь? Бензин! А мопед — железяка. Демон мне конкретно сказал — только чёрную. И лучше — совсем без белых пятен. Иначе ни фига не получится. Выпускай, Лёха.

Лёха перевернул дерматиновую хозяйственную сумку и принялся трясти. Кошка вылезать не желала. Она шипела и скоблила растопыренными когтями по стенкам сумки. Парнишка тоже шипел и тряс сильнее.

— Тормоз! Брось на землю, сама выскочит, — научил его старший. — Клаус, а кто он, Демон? Откуда он всё знает? Ну, как духов вызывать и всё такое…

— Ха, всё тебе скажи! Он мне вообще не велел распространяться… Узнает, что я вам про него говорил — убьёт! — Клаус, щедро пользуясь мимикой, показал, как Демон перережет ему горло. Вываливал язык, кривил губы, таращил глаза. Братья с готовностью рассмеялись. — Ладно, слушайте. Только никому, ясно? Давайте, забожитесь на пидараса.

Братья сказали вразнобой: "Пидаром буду" и приготовились слушать.

— Он осенью из армейки вернулся. Десантура, понял! Вроде, воевал даже где-то. Клёвый парняга — я ваще тащусь! Такая машина, типа "Титанов реслинга". Носяра крючком, ухи — во! Одного зуба впереди нету. Наколки везде. Черепа, змеи рогатые, кинжалы, тёлки голые. Ночью встретишь — обоссышься. Я его давно знаю, из нашего двора. Ну, погудел он месячишко после дембеля, бабульки кончились, поехал в Императрицын, в охранники устраиваться. А там ему и предложили… в общем, не важно. Он меня в подвале зажал, когда я собирался кошку одной там старухи повесить. Мне этой старухи зять за неё две пачки «Бонда» заплатил. Заколебала, говорит, тёща со своей Муркой. А мне чё? Мне не трудно. Валерьянкой подманил, цап — и готово! Ну, в подвале проволочку за трубу привязал, петельку скрутил, а тут Демон — оп-па, вваливает! Я, говорит, щас тебя самого в эту петлю засуну, зверёк. Я кошку ему в рожу бросил — и бежать. А он уже в дверях стоит! Схватил меня одной рукой и в воздух поднял. Вот так, понял! — Клаус, вытянув вперёд выпрямленную правую руку со сжатым кулаком, показал, как. — Посмотрел-посмотрел, потом говорит, ладно, говорит, живи, зверёк. Только, говорит, запомни: по-тупому давить котейков щас отстойно. Только лохи так делают. А я, говорит, могу научить ваще прикольно. В жертву духам приносить. Я со страху согласился. Он и давай учить… Всё ещё грудина болит. Чуть что спутаешь — он хрясть в бубен! Знаете, как запоминается всё быстро! Если бы так в школе учили, все бы профессорами стали, бля буду! — Клаус умолк, видимо, заново переживая «уроки». Ухмыльнулся: — Зато когда я семь штук в жертву принесу, меня в братство примут.

— А нас? — спросил мучимый любопытством Лёха.

Клаус с жалостью посмотрел на него:

— Кого «нас»? Ты, блин, точно тупой! Если я проболтаюсь, что с вами базарил, мне сразу репу оторвут. Ты чё, думаешь, тут шуточки? Слышал по телику, люцифериты всяких бомжей казнят?

— Ну.

— Хуйну! Демон и есть оттуда. Это они Сатану вызывают, врубаешься? Когда Сатана придет — всё по кайфу будет. Жратвы всем навалом, бухла, прикид самый крутой. Чурок всяких вкалывать заставят, а Россия станет самой главной в мире. Америкосы за щеку у нас будут брать и радоваться, что разрешаем.

— А чё, Сатана, что ли, такой хороший? Он, вроде, в ад всех тягает, а там на сковородках жарит, — поведал Лёха с сомнением. — Ни фига не клёво, если он здесь появится. Меня чё-то пока на сковородку не манит. Скажи, Серый!

— Базара нет, — согласился с ним старший.

— Ну, вы как лохи! Это всё попы насвистели, ясно? На самом деле Сатана ваще конкретный мэн. И духи его, черти разные — тоже братва клёвая. Вот вызовем одного, сами увидите. Будете по своей деревне на гоночных Хондах рассекать!

— Ладно гнать, — сказал старший. — Ещё никого не вызвали. Да и твой Демон, он чё — Мерс у духов выпросил? Он, может, сам свистит.

— Не. Ему ничего не надо. Он за принцип, понял? Россия — чемпион, все остальные — в жопе. Когда так будет, все на Мерсах и на Хондах ездить будем. — Клаус помолчал. — Я, типа, тоже за принцип. Победа или смерть, поняли? Вот так.

— А я вспомнил, где чёрная кошка есть, — сказал вдруг Лёха. — В школе, в столовой!

— Точно, — поддержал его старший брат. — Постоянно мясо хавает да рыбу. Жирная, сволочь!…

— Тогда сегодня вечерком забуримся? — предложил Клаус.

— Базара нет, — сказал Серый, а Лёха кивнул.

В двенадцатом часу вечера по заднему школьному двору прошмыгнуло три мальчишеских силуэта и растворилось в тени стены. Коротко вжикнула застёжка-молния на сумке, звякнуло железо.