Тиран ищет злодейку (СИ) - Колд Акияма

- Мне нужны союзники, - ладно, для малявки у него слишком большие планы. Но положение герцога дает ему большое превосходство.

Есть те, кого я ненавижу всей душой. Те, кто испортили мою жизнь, оставив меня одну в целом мире. Ради их убийства я пошла бы на многое.

Но я не могу воспринимать слова ребенка всерьез.

- Знаешь, мои амбиции выше твоих. И если ты не можешь дать мне гарантию уничтожить основу всего этого хаоса, я даже слушать тебя не стану. - Вайнбахи! Я хочу убить их всех до единого! Все чего я хочу в этой жизни - это изничтожить их род. Я ненавижу их настолько сильно, что, лишь думая о них, внутри меня все горит от гнева, а руки чешутся, мечтая придушить…

- Я правда способный. Мои силы соответствует моим целям, - серьезно поставил меня в известность юный герцог.

А потом я впала в ступор, видя, как мальчик постепенно стал увеличиваться в росте и стал точной копией меня.

Он, то есть уже я, стоял напротив меня и уставился на мою фигуру со всей строгостью, сложив руки на груди.

- Нос у меня меньше, - не показывая удивления, заметила я. Это так странно - видеть точную копию себя перед собой. Так и хочется хвалить свою красоту. Я правда красотка. - Какая красота. Таким ты мне больше нравишься, - съязвила, радостно протягивая последнее слово.

Ладно, я шокирована тем, что человек голубой крови оказался стихийником. Если об этом узнают Вайнбахи, ему конец. Изначально я пропускала его многообещающие речи сквозь уши.

- А то, что я стихийник, это так "незначительно"? - раздраженно пробормотал слишком чувствительный брюнет. У этого оборотня даже мой голос! Удивительно.

Если бы на моих коленях сейчас не спала его сестра, я бы встала и стала бы проверять все на ощупь. Слишком интересным это выглядело.

- Мне жизнь такие сюрпризы приносила. Боюсь, меня уже ничем не удивить, - издала смешок, а одаренный сильнее надулся. - В человека, который меня удивит, я явно без памяти влюблюсь, потому что это невозможно.

- Леди, я серьезно, - мальчик принял свой истинный облик и встал передо мной на колени, гдядя на меня таким кошачьим взглядом. Вот же хитрюга, знает ведь мою слабость.

Дело не только в твоих прелестных глазках, но во мне… Готова ли я убивать ради других? Что я получу от этого? Снова смерть или долгожданную месть?

Мне страшно делать шаг в неизвестность. Но сердце торжествует, когда я представляю с перерезанными глотками Вайнбахов. Я хочу улыбаться, хочу смеяться, веселиться, видя как из их тел ручьем выходит кровь, их проклятая кровь.

Я бросила взгляд на свои руки, лежащие на голове Лизы, и заметила, как они дрожат от предвкушения скорой расправы над моими обидчиками.

Я настолько сильно этого хочу, что даже готова пойти на убийство?

Либо ты, либо тебя….

- Перестань, - мой голос дрогнул.

Я правда..правда хотела мести, но больше всего хотела равноправия…

Но он же ребенок…

- Я хочу отомстить, - писклявый тон был полон уверенности и надежды. Его взор был слишком взрослым, наверное поэтому тогда согласилась на такое странное предложение. - Меня лишили семьи и почти что сделали рабом… Пожалуйста, помогите мне, Леди.

- Обещай мне, что даже повзрослев, ты не отречешься от своей цели, - неожиданно для себя сказала я. Я чувствую ярость. Гнев за испорченную жизнь. Я не могу терпеть несправедливость. Это не правильно, что одни могут выходить из воды сухими, а других изо всех сил толкают в грязь.

- Даю обещание своим именем, - в его глазах сверкнул блеск, он даже наконец-то улыбнулся. Его улыбка была прекрасна, как первый весенний цветок.

Ребенок на радостях подпрыгнул и обнял меня, потянув вниз, а потом заплакал сильно-сильно, прижимаясь к моей щеке и шептал:

- Спасибо…спасибо…спасибо…

Я понимающе изогнула уголки губ и мягко похлопала его по спине, стараясь успокоить. Надеюсь, этот жест хоть чуть-чуть успокоит бедного мальчика.

В тот день я начала путь мести, полный крови, страданий и долгожданного смысла моего существования.

Убивая десяток, я спасала сотню. Иногда миру нужен не герой, а злодей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Этим злодеем стану я, ради мира, ради людей, которых также используют как скот. Кто, если не я? Кто еще осмелится на такое? Кто-то ведь должен начать... Рано или поздно всему наступает конец, будь это разруха или процветание, главное, чтобы были те, кто готов отдать жизнь ради этого.

Готова ли я?

Давно.

Я хочу справедливости. Даже ребенок становится взрослым, терпя несправедливость.

***

- М..мама..мама, - Изабелла ворочалась во сне, крепко жмуря глаза.

Я вообще не спала, думая о том, что на моих руках слишком много крови. Но это грязная кровь.

Я спала рядом с Лизой, точнее она всегда приходила в мою комнату уже по привычке. С детства она постоянно спала и засыпала только рядом со мной. На рабском рынке она многое пережила и выжила только благодаря Мэтсону.

Ее брат никому не позволял на нее даже смотреть, за что и получил многочисленные переломы, и до сих пор у него проблемы с левой ногой. Иногда юный герцог терпит ужасную боль в колене, тихо страдая в своей комнате. Гордый мальчишка не дает мне знать, когда у него случаются приступы, терпя все в одиночку. Боится мне показывать слабость, потому что хочет казаться взрослым в моих глазах.

Для меня он давно большой. Но он упрям как осел и горд.

- Мама...мама, - Лиза разговаривала во сне. Ей снова снился кошмар.

Вздохнув, я поднялась, скидывая слишком теплое одеяло. Поднесла руку к ее лбу и призвала свою силу целительства.

В темной комнате появился маленький источник света на моей руке.

Девушка издала глубокий вдох. Мышцы на ее лице расслабились, и она снова сладко засопела.

А у меня почему-то заболела голова.

В последнее время я заметила, что чем больше я использую свою стихию, тем сильнее истощаюсь и при этом забираю болячки пациентов на себя. У меня до сих пор болит область сердца.

Но не так сильно, конечно. Однако все же тупая боль присутствует.

Я помню, как мне говорила наставница, что потихоньку лекари начинают сами угасать. Излечивая людей, мы забираем их частичку боли себе, и с годами она копится в нас, поэтому со временем становится трудней использовать свою силу без последствий.

У каждой стихии есть обратная сторона. Лекарь - болезнь, огневик - сгущается кровь, земляник - теряет способность ходить, воздушник - нарушается дыхание, водник - вечная жажда, невидимка - может и вовсе навсегда остаться невидимым, заклинатель - немеет язык, оборотень - может остаться не в своем теле навсегда, иллюзионист - сумасшествие. А про стихийников крови не знаю. Они обычно до старости не доживают. Их убивают собственные дети или братья, и так было всегда без исключений!....

Но скоро все кончится. Я убью Вайнбахов и сыграю свою последнюю игру. Мир получит смерть, которую так давно ждал.

Король Преступности скоро пойдет в закат. Я начала, я и закончу эту кровавую, но прекрасную историю грандиозной последней сценой.

Но остальные об этом не знают.

И никогда не узнают.

Глава 5

Я сидела на дереве, любуясь восходом. После того случая с кошмаром сестры, я больше не смогла сомкнуть глаза и, сдавшись и юркнув через балкон нашей комнаты, пришла сюда. Небо окрасилось в нежно-розово-оранжевый цвет. Птицы запели, предвещая начало нового прекрасного дня.

Утренний мороз майских дней так освежал дыхание, а легкий ветерок щекотал щеки вместе с непослушной шевелюрой.

На миг сладко закрыла веки, представляя себя в невесомости, думая, что все преступления Короля Преступности не на мне. Я отлично понимаю, что творю и с какими намерениями это делаю, но тяжесть преступлений горами ложится на мои плечи, удерживая меня на дне. Иногда мне трудно даже сделать расслабленный вдох. Меня гнобят собственные поступки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но в такое раннее утро я остаюсь одна в целом мире, и мне кажется, что весь этот ужас - это просто обычный кошмар, придуманный моим больным воображением.