Русский медведь. Царь - Михаил Ланцов

Кроме того, против османов играло еще и то, что их гигантские бомбарды, представлявшие основу береговой обороны проливов, хоть и стояли в крепостях…. Но. Во — первых, крепости были средневековые и совершенно не приспособлены для артиллерийского боя. То есть, не держали обстрел даже обычных пушек тех лет. Да и мест для размещения артиллерии имели мало. Большая же часть куртины и башен подходила только лишь обычной пехоте. Во — вторых, бомбарды были сосредоточены на открытых батареях, что делало их легкой добычей. Так как достаточно одного лишь осколочно — фугасного снаряда, разорвавшегося на позициях, чтобы подавить всю батарею на срок, достаточный для спокойного прохода корабля. В — третьих, громады бомбард оказались чудовищно неповоротливы не только в горизонтальной плоскости, но и в вертикальной. Что затрудняло прицеливание даже при неспешном ходе шхуны.

Поэтому капитан каперской шхуны никуда не спешил и аккуратно, спокойно, с толком и расстановкой шел по проливу. Со всеми предосторожностями. Своевременно подавляя батареи береговой обороны с запредельной для них дистанции и углов. Как и галеры, что пытались его перехватить. Ведь им тоже было в целом достаточно 'одной таблетки'. Хлипкие гребные посудинки просто не были предназначены для противодействия осколочно — фугасным снарядам, которые легко пробивали их борт и взрывались в утробе.

Единственной сложностью были боеприпасы. Но их выдали тройной боекомплект. Так что капитан не переживал сильно. Не со всем же османским флотом он тут встретится, в самом деле…

Нужно ли говорить о том, что никакого особенного сопротивления османы оказать не смогли? Их разрозненных сил оказалось слишком мало, чтобы 'закидать шапками'. Ведь против таких артиллерийских систем и тактик они не привыкли бодаться. Да и вообще — до этой русской шхуны никто ранее не пробовал на зубок оборону их проливов.

Максимум, что они смогли себе позволить, это собрать эскадру галер возле Стамбула. Но шхуна, умело маневрируя и, пользуясь благоприятными ветром с течением, легко их проскочила. Подспудно утопив четыре корабля противника — самые наглые и рисковые, что решили испытать свое счастье.

Султан был в ярости. Нет. Не так. Он едва ли не в безумие впал от такого презрительно плевка на его могущество. Никто и никогда не позволял себе ничего подобного. Впрочем, сдержался от острого желания объявить войну России, посчитав, что Петр именно этого и добивается. А значит… значит он готов и как тот конь бьет копытом в нетерпении. Поэтому эту провокацию проигнорировал. Прошел и прошел. Другой вопрос, что за его переживания должен кто‑то ответить….

Глава 8

29 июля 1704 года. Версаль

Людовик XIV был в определенном раздражении, вышагивая по кабинету. Появление в Средиземном море русского корабля мало на что влияло, но… Петр никогда ничего не делал просто так. Король Франции знал, что этот хитрый византиец всегда очень тщательно продумывает свои шаги и что‑что, а глупости или опрометчивости за ним никто не замечал. Даже, казалось бы, в сущих авантюрах, которые на деле оказывались таковыми только со стороны… Но вот вдали послышались шаги.

Король обернулся к зеркалу, поправил парик и поспешил занять как можно более эффектную позу.

— Ваше Величество! — Торжественно произнес слуга. — Министр иностранных дел с послом в Османской Империи.

— Проси, — ответил Людовик и вроде как нехотя отодвинул от себя сочинение Вобана, которое, казалось, с интересом читал. И только внимательный взгляд слуги отметил ту же самую страницу, что и две недели назад. Впрочем, не ему судить о темпах. Может быть там, на этом развороте было что‑то безмерно важное, требующего глубокого осмысления.

— Ваше Величество! — С глубоким почтением отвесили поклон Жан — Батист Кольбер и Шарль де Ферриоль.

— Слушаю вас, — потерев глаза, вроде как утомленные чтением, поинтересовался Людовик XIV. Эта чертова мода на просвещенных монархов, пущенная с подачи Петра, его изрядно раздражала. Да она только — только коснулась Европы на волне успехов этого дикаря, но он не привык быть вторым… и вот — приходилось соответствовать. Хотя бы внешними атрибутами. — Полагаю, дело касается того русского корабля?

— Да, Ваше Величество! — Выпалил посол. — Этот варвар опять ввел в заблуждение цивилизованных людей своими хитрыми выдумками.

— Говорите яснее.

— Порох Ваше Величество! Только благодаря расторопности наших османских друзей нам удалось выяснить, что на самом деле вся эта возня с порохом была только для отвода глаз. Чтобы мы поверили в невозможность России воевать из‑за нехватки огненного припаса. На самом деле склады в Крыму забиты бочками с порохом и усиленно охраняются. А каперские шхуны ходят тайно в отдаленные, тихие места для учений. Да и в Азове пехота практикуется изрядно, и тоже скрытно.

— Очень интересно… — произнес Людовик, потирая виски. Такой поворот событий его очень сильно встревожил.

— Да, Ваше Величество, — продолжил за посла министр иностранных дел, — в случае, если бы мы поверили этой изуверской хитрости, и убедили наших османских друзей вступить в войну…

— Катастрофа! Получилась бы катастрофа! — Раздраженно крикнул король.

— Ваше Величество, — невозмутимо продолжил Кольбер. — Корабль, который прибыл на Мальту прошел через Босфор и Дарданеллы.

— И османы не пожелали его остановить?

— Они пытались, — пылко заметил посол. — Направили галеры на перехват. Но уже первый залп шхуны смог угодить двумя снарядами в головной османский корабль, нанеся ей серьезные повреждения. После второго залпа османы не решились продолжать преследование. Ветер был благоприятен, а огонь очень зол.

— Зол? Вы шутите?

— Нет, Ваше Величество. Эти два залпа пустили ко дну две лучшие галеры султана. Причем били русские с десяти кабельтовых, не меньше.

— Чушь!

— Ваше Величество, это знаменитые русские пушки. Они и на три мили бьют уверенно. А их сокрушительные ударные бомбы уже заслужили зависть моряков всего мира.

— Значит, они прорвались на Мальту… — уже спокойно произнес Людовик. — Что они там хотели?

— Этого нам пока не известно. Однако важен сам факт — русским каперам все укрепления проливов и стерегущий их флот османов не страшен.

— Это единичный успех, — фыркнул король. — Он не может повторять из раза в раз. Шальной снаряд с монументальных батарей Босфора рано или поздно попадет в эту жалкую скорлупку.

— Возможно, но… пока Великая Порта в полной растерянности. Султан боится воевать. Тем более узнав, что русские шли к их старинным врагам на Мальту. Да, орден уже не тот. Но… — развел руками Кольбер.

— Проклятье! — Снова вспылил Людовик. — Мы что же, из‑за одного этого дикаря не можем разыграть османскую карту?

— Да, Ваше Величество, — грустно произнес министр. — Он оказался весьма надежным тылом для Леопольда. И хорошо, что тот пока не нашел способа привлечь хотя бы одну дивизию русских для боев на Рейне или в Италии. Судя по тому, что было под Минском и Брестом этого будет достаточно.

— Может быть пора отравить этого зарвавшегося дикаря? — Холодно поинтересовался король.

— Увы, сир. Это совершенно исключено. Из австрийских источников мне стало известно, что та история с его первой супругой была у него полностью под контролем.

— Я вас не понимаю. Что значит под контролем?

— Петр изначально был не против этой авантюры, за исключением того, что Марию он решил не губить. Но в остальном он нам подыгрывал. Ведь ему были нужны деньги и право на корону Речи Посполитой.

— Не верю, — брезгливо поморщился король. — Этого не может быть.

— Ваше Величество, — пришел на помощь министру посол, — в Османской Империи говорят о том, что после установления дружбы между Петром и иезуитами он сильно изменился. Будто бы весь орден трудится на этого дикаря. Уж не знаю, чем он их приманил, но в Стамбуле именно их винят во всех бедах и хитростях.

— Вот как… иезуиты… не думал я, что они будут выступать против католического короля, — покачал головой Людовик.

— Ходят слухи, — подкинул дров в этот костер министр, — что они служат Императору, у которого очень тесная дружба и со Святым Престолом, и с этим варваром.

— Хорошо. — После минутного раздумья, произнес король. — Что вы предлагаете?

— Если у Петра есть порох, то… Леопольду нечего ему предложить. Новые земли ему не нужны, так как переварить бы эти. Денег? Возможно. Но у Леопольда не так все ладно с ними, а Петру придется отсыпать их изрядно. Вы же знаете, какие у него аппетиты. Полагаю, что Петр просто играет свою игру, в которой и мы, и Леопольд на второстепенных ролях. Ключевая фигура его партии — Османская Империя. Петру не нужно ее усиление. Любое. Пожалуй, он если и вступится за Леопольда, то только из‑за возможностей ей досадить.