Отомщенный любовник - Дж. Уорд

И оператор сотовой сети уже предоставил записи, указывавшие, что парень звонил Крисси в девять тридцать шесть.

Немедленно была установлена слежка в штатском, детективы регулярно все проверяли, но безрезультатно. Однако Хосе и не думал, что с этого фронта будут хоть какие-то известия. Велика вероятность, что это место так и останется квартирой-призраком.

Поэтому на радаре было две вещи: найти парня и установить слежку за начальницей службы безопасности ЗироСам.

И чутье подсказывало ему, что для всех будет лучше, если он найдет Бобби Джи прежде, чем это сделает Алекс Хесс.

Глава 8

Пока Хэйверс осматривал Ривенджа, Элена пополнила запасы одного из шкафчиков с лекарствами. Который оказался как раз рядом с третьей смотровой. Она положила туда бинты «Асе». Построила башню из свернутых марлей, упакованных в пластик. Расставила коробочки «Клинекса», «Бэнд-Эйда» и футляры термометров так, что те напоминали работы Модильяни[41].

Ей уже нечего было расставлять, когда дверь смотровой со щелчком открылась. Она выглянула в коридор.

Хэйверс действительно был очень похож на врача: очки в черепаховой оправе, каштановые волосы с идеальным пробором, галстук-бабочка и белый халат. Он  держался как врач, всегда был спокойным и заботливо относился к подчиненным, оборудованию и, что важнее всего, к своим пациентам.

Но, стоя посреди коридора, он не был похож на себя, хмурился, будто силился чего-то понять, и потирал виски, словно у него болела голова.

– Доктор, Вы в порядке? – спросила она.

Он оглянулся, его взгляд за линзами был по-странному рассеян.

– Эээ…да, спасибо. – Встряхнувшись, он протянул ей рецепт, лежавший на медицинских записях Ривенджа. – Я… эээ… Будь добра, принеси пациенту дофамин, а также две дозы противоядия от скорпионьего яда? Я бы сам это сделал, но, думаю, мне нужно что-нибудь съесть. Кажется, у меня сильно понизился уровень сахара.

– Хорошо, Доктор. Прямо сейчас этим и займусь.

Хэйверс кивнул и положил файл пациента обратно в держатель около двери.

– Большое тебе спасибо.

Он ушел, словно в трансе.

Бедный мужчина, должно быть, совсем вымотался. Он провел в операционной почти двое суток, разрываясь между роженицей, мужчиной, попавшим в автокатастрофу, и маленьким ребенком, который сильно обжегся, потянувшись к кастрюле с кипящей водой на плите. И это еще не считая того факта, что он не брал ни единого выходного за все те два года, что она работала в клинике. Он всегда был наготове, всегда здесь.

Как и она со своим отцом.

Поэтому, да, она знала, каким уставшим должен быть Хэйверс.

В аптеке Элена отдала рецепт фармацевту, который никогда не заводил беседу, и сегодня он не стал нарушать эту традицию. Мужчина ушел в подсобное помещение, а затем вернулся с шестью упаковками дофамина, а также с противоядием.

Протянув ей лекарства, он повесил табличку «Вернусь через 15 минут» и вышел через дверцу в стойке.

– Подождите, – сказала она, пытаясь удержать его. – Это не то.

– Все то. – Мужчина уже держал в руках сигарету и зажигалку.

– Нет, это… Где рецепт?

Не существует ярости большей чем та, с которой сталкиваешься, встав на пути курильщика, который наконец-то дождался своего перерыва. Но ее это ничуть не заботило.

– Принеси мне рецепт.

Фармацевт заворчал, возвращаясь к стойке, затем раздался несдержанный шелест бумаги, будто он надеялся разжечь огонь, растирая друг о друга рецепты.

– Шесть упаковок дофамина. – Он повернул рецепт к ней. – Видишь?

Она наклонилась. Действительно, шесть упаковок, а не пузырьков.

– Это то, что доктор всегда выписывает этому парню. Это и противоядие.

– Всегда?

На лице мужчины читалось лишь «ну же, леди, дайте уже сходить на перекур», и он говорил медленно, будто она не понимала беглого английского:

– Да. Доктор обычно сам приходит за лекарствами. Довольна, или хочешь обсудить это с Хэйверсом?

– Нет… и спасибо.

– Да в любое время. – Он бросил рецепт обратно в кучу и выбежал оттуда, будто боялся, что у нее опять возникнут блестящие идеи для исследований.

При каком таком состоянии требуется 144 дозы дофамина? И противоядие?

Если только Ривендж не собирается надооооооооолго уехать из города. Во враждебное место, где скорпионы походили на тех, что в «Мумии»[42].

Элена вернулась к смотровой, играя с упаковками в «крутящиеся тарелки»[43]. Только-только поймав выскользнувшую, ей приходилось ловить другую.  Она постучала в дверь ногой, а затем едва все не выронила, поворачивая ручку.

– Здесь все? – резко спросил Ривендж.

А он хотел целую коробку?

– Да.

Она позволила упаковкам упасть на стол и быстро собрала их в аккуратную стопку.

– Мне стоит принести тебе пакет.

– Все нормально. Не беспокойся.

– Нужны шприцы?

– У меня их достаточно, – сказал он, скривившись.

Он осторожно слез со стола и надел шубу. Соболь увеличил и без того широкие плечи, и теперь Ривендж имел еще более угрожающие размеры, даже стоя в другом конце комнаты. Не сводя глаз с Элены, он взял трость и подошел к ней так медленно, будто едва держал равновесие… и был не уверен в собственном восприятии.

– Спасибо тебе, – сказал он.

Боже, слова были такими простыми и такими обычными, но из его уст они звучали так значительно, что Элене стало не комфортно.

Хотя, скорее всего, дело не в самих словах, а в выражении его лица. В глубине аметистового взгляда сквозила уязвимость.

А может и нет.

Может, это она чувствовала себя уязвимой и искала сочувствия у мужчины, поставившей ее в это положение. И в этот момент она была очень слабой. Пока Ривендж стоял близко к ней, собирая упаковки одну за другой и складывая их во внутренние карманы шубы, она была словно раздета догола, несмотря на униформу, разоблачена, хотя до этого и не носила маску.

Она отвернулась, но видела лишь тот взгляд.

– Береги себя… – Его голос был таким низким. – И, как я уже сказал, спасибо. Знаешь, за заботу обо мне.

– Не за что, – сказала она столу. – Надеюсь, ты получил необходимое.

– Кое-что из этого… по крайней мере.

Элена не повернулась, пока не услышала щелчок закрывающейся двери. Затем, выругавшись, села на стул возле стола и вновь задумалась, стоит ли идти сегодня на свидание. Не только из-за своего отца, но и…