Нашествие тыквоголовых - Роберт Стайн

Ли скрестил руки на полосатой груди.

— Я больше шагу не ступлю, — заявил он. — И мне плевать, что вы со мной сделаете. Я с места не сдвинусь.

— Я тоже, — подхватила Табби, встав подле него.

Тыквоголовые не ответили. Вместо этого они взмыли в воздух.

Я отступила на шаг, когда их горящие глаза расширились, когда рты начали растягиваться. Яркое оранжевое пламя взметнулось из их глаз.

А потом их рты растянулись еще шире. И они разразились пронзительным воем. Душераздирающий вопль нарастал, рассекая тяжелый ночной воздух. Становился то тише, то громче, словно полицейская сирена.

Головы-тыквы запрокидывались назад, и вот уже огонь взметнулся в темное небо. А вой становился все громче и громче. И громче. Пока мне не пришлось зажать уши руками.

Краем глаза я заметила вспышку света. И обернулась, как раз чтобы увидеть других тыквоголовых, сплывающихся к нам со всей улицы.

— О-ох! — хрипло вскрикнула я, когда еще две такие твари выскользнули из своих домов.

А потом — еще две. И еще твари. И еще.

По всему кварталу распахивались двери.

Твари выплывали из домов. И устремлялись к нам. Шипя и завывая.

Мельтешащие, пляшущие язычки пламени выстреливали из глаз и ртов джеков-фонарей, отбрасывая оранжевые отсветы в темное небо. Они плыли, подпрыгивая в воздухе, вниз по улице, через темные лужайки, завывали, как сирены и шипели, как змеи.

Ближе. Ближе.

Их были дюжины. Дюжины дюжин.

Табби, Ли, и мы с Уолкером прижались друг к дружке посреди улицы, пока тыквоголовые неумолимо приближались.

Они окружили нас плотным кольцом. Сплошной круг ухмыляющихся огненных лиц над темными одеяниями.

Потом они закружились. И когда они кружились, тыквенные головы подпрыгивали и дергались на плечах.

Медленно, медленно, кружили они вокруг нас. А потом затянули, хриплыми, надтреснутыми голосами:

— Сладость или пакость! Сладость или пакость! Сладость или пакость!

— Чего они удумали? — закричала Табби. — Что они собираются сделать?

Я не успела ответить.

Четыре твари быстро вышли в центр круга.

И едва увидев, что они несут, я начала кричать.

27

— Сладость или пакость! Сладость или пакость! Сладость или пакость!

Мой крик потонул в хоре их голосов.

Когда четыре твари вышли вперед, хор умолк. Их головы-фонари подпрыгивали на плечах. Зазубренные ухмылки с каждым шагом делались шире.

Они держали руки высоко над головой. И у каждого было по тыквенной голове.

Четыре новые головы!

— О нет! — закричал Ли, когда увидел их.

Табби в ужасе схватила его за руку:

— Что они собираются с ними делать?!

Ярко-желтое пламя плясало в глазах и ухмыляющихся ртах новых голов.

— Эти — для вас! — объявили тыквоголовые голосом, напоминающим скрежет гравия.

У меня вырвался протяжный стон.

Я смотрела на пустые головы, на горящие глаза, на мерзкие огненные ухмылки.

— Эти — для вас, — повторили тыквоголовые, неумолимо приближаясь. — Это будут ваши новые головы!

— Нет! Вы не можете! Вы не можете! — закричала Табби. — Вы…

Ее крик резко оборвался, когда существо занесло тыкву у нее над головой. В днище тыквы зияла дыра. Тварь насадила тыквенную голову на голову Табби.

Ли попытался улизнуть.

Но твари двигались быстрее — они преградили ему путь и насадили ему на голову вторую тыкву.

Я отшатнулась, потрясенно разинув рот.

Беспомощно сжав свои новые, тыквенные, головы ладонями, Табби и Ли бросились бежать. Бежали вслепую. Бежали, крича. Крича в темноту.

А потом твари повернулись к Уолкеру и мне. И повыше подняли пустые тыквенные головы.

— Пожалуйста! — взмолилась я. — Пожалуйста, не надо!

28

— Пожалуйста! — крикнула я. — Прошу вас, не надо мне тыквенной головы!

— Пожалуйста… — молил и Уолкер.

А потом мы оба разразились смехом.

Две твари поставили тыквенные головы на землю. А потом их собственные головы начали меняться. Пламя угасло. Головы начали сжиматься и менять цвет.

Уже спустя несколько секунд головы Шейна и Шейны сделались прежними.

А потом мы вчетвером принялись хохотать. Мы обнимались и кружились волчком. Мы дико отплясывали, выкидывая бешеные коленца. Мы запрокидывали головы и смеялись на луну и звезды. Смеялись, пока не сперло в груди.

— Сработало, ребята! — воскликнула я, когда мы закончили торжествовать. — Сработало! Сработало! На сей раз мы таки запугали Табби и Ли!

— Они до конца жизни этот ужас запомнят! — заявил Уолкер. Он хлопнул Шейна по спине. Потом мы сплясали еще один счастливый танец, размахивая руками над головой.

— Мы это сделали! Мы это сделали! — радостно вопила я. — Мы их напугали! Наконец-то мы их напугали!

— До чего весело было! — кричал Уолкер. — И до чего легко!

Я подошла к Шейну и Шейне и обняла сразу обоих.

— Вот что значит водить дружбу с инопланетянами! — воскликнула я.

29

— Э, э, полегче! — предостерег Шейн, понизив голос. И нервно огляделся вокруг.

— Нам не нужно, чтобы посторонние знали, что мы не с Земли, — сказала Шейна.

— Знаю-знаю! — ответила я. — Недаром же мы не хотели воспользоваться вашими способностями раньше.

— Просто в этом году мы уже отчаялись, — добавил Уолкер.

— Ну, мы были очень осторожны, — сказала Шейна.

Шейн распрямился и повернулся к окружившим нас тыквоголовым существам:

— Благодарим за помощь, братья и сестры! А теперь идите скорей по домам, пока кто-нибудь не увидел, что мы захватили весь район!

Смеясь и весело переговариваясь, остальные тыквоголовые поспешили обратно в свои дома. В несколько секунд улица совершенно опустела — если не считать нашей дружной четверки.

Мы пустились в обратный путь к нашему дому. Мы с Уолкером волокли за собой тяжеленные мешки со сладостями.