Группа крови - Сергей Зверев

Спустя минуту спецназовец уже шагал по стальной палубе. У высокого борта сухогруза качался моторный катер, к которому был спущен штормтрап.

В катере скучали трое вооруженных матросов. Едва спецназовцы спустились с судна и присели на деревянную скамейку, именуемую на морском жаргоне «банкой», моторный катер тронулся с места и стал постепенно набирать обороты.

Высокие волны безжалостно раскачивали утлую посудину. Порой казалось, что одна из них непременно захлестнет через низкий бортик или перевернет жалкое суденышко.

Но все обошлось, и шлюпка причалила к борту крейсера.

Спецназовцев встретил на палубе истинно флотский порядок, выгодно отличавшийся от грузового теплохода. Статный майор-морпех, скупо поздоровавшись, провел спецназовцев в тесную каюту и выложил перед ними три комплекта пятнистого обмундирования, а также автоматы, бронежилеты с боекомплектами и НЗ.

– Вы будете сброшены с самолетов над территорией Нигерии, где уже несколько месяцев продолжается гражданская война, – бесстрастно объявил морпех. – Напоминаю, Нигерия – пятый экспортер нефти на мировой рынок. В квадрате семнадцать, – он протянул каждому по небольшой карте, – находится охраняемая военная база, точное месторасположение которой отмечено красным крестиком. Ваша задача – уничтожить вот этого человека, – морпех добавил к топографическим картам по две цветные фотографии, на которых был изображен улыбающийся брюнет лет сорока пяти, – это бывший российский офицер, бывший сотрудник «Росвооружения», поставляющий оружие обеим противоборствующим сторонам. В подробности вдаваться не буду, скажу одно: от его ликвидации зависит паритет цен на баррель нефти, а значит, и поступления в бюджет Российской Федерации. Тройка под руководством полковника Ремизова уже высадилась в данном квадрате. Но связь с ними может быть установлена только в крайнем случае.

Морпех – хотя спецназовцы здраво предположили, что вовсе он никакой не летчик, и даже не майор, а скорее всего полковник, причем одного с ними ведомства, – сделал короткую паузу, внимательно всматриваясь в лица офицеров.

Хрипло откашлявшись, он продолжил:

– Радиостанция, дополнительное снаряжение, куда входит взрывчатка, приборы ночного наблюдения, снайперское оружие и продовольственные припасы, будут выброшены в пяти километрах к северу от места вашей высадки. Обратно вам надлежит пробиваться в Лагос. На этот случай предусмотрены необходимые документы и дополнительные инструкции, которые вы найдете в контейнере. Но запомните, что возвращение без выполненного задания будет рассмотрено как дезертирство и измена Родине. – Полковник выразительно посмотрел на спецназовцев и спросил: – Вопросы?

– Никак нет, – по-военному за всех ответил Академик.

– Хорошо, – подвел черту в разговоре усатый офицер и добавил: – Старшим группы назначается майор Грибалев. – Говорящий выразительно уставился на Академика.

Только сейчас Виталий узнал настоящую фамилию инструктора с бородавкой на широком носу.

Грибалев в свою очередь пытался поправить морпеха:

– Капитан…

– Я не ошибся, – резко оборвал спецназовца полковник, – вам досрочно присвоено очередное звание майора.

– Служу России! – вытянулся по стойке «смирно» улыбающийся Академик.

– Вольно, – рассмеялся морпех и тихо произнес: – Удачи вам, ребятки!

Спецназовцев снабдили уже знакомыми им парапланами «Крыло» и разместили в тесных кабинах сверхзвуковых истребителей.

Издавая рычащие, мощные звуки, переходящие в пронзительный свист, боевое звено серебристых острокрылых машин напористо взвилось в ночное небо, стартовав почти без разгона с ярко освещенной палубы гигантского крейсера.

Виталий почувствовал, как с непривычки кровь отхлынула от сдавленного перегрузкой лица. Все тело, казалось, налилось свинцовой тяжестью и припечаталось к креслу…

Глава 7

Ночные джунгли выглядели настоящей преисподней. Виталий пробивался сквозь их заросли, расчищая путь острым мачете, найденным в сброшенном контейнере.

Позади лейтенанта шел Академик. Крокодил замыкал шествие, жадно ловя настороженным слухом ночные звуки.

Передвижение усложняло громоздкое снаряжение, состоящее из десяти килограммов пластиковой взрывчатки, двух снайперских винтовок, боеприпасов, продуктов и прочих вещей. На самом деле полученного снаряжения было значительно больше и хватило бы навьючить целый взвод, но предусмотрительный Академик, на правах старшего критически осмотрев контейнер, отобрал лишь самое необходимое.

Маленький отряд достиг небольшой круглой поляны, и Грибалев тихо приказал:

– Стой. Привал.

– Отдых?

– Спим четыре часа.

– Много…

Минут двадцать ушло на то, чтобы обнести территорию, выбранную для отдыха, тонкой, с волосок толщиной проволокой. Это хитрое заграждение чутко реагировало на приближение всего живого, что было размерами больше полевой мышки, ближе двух метров и подавало в плотно прилегающие наушники противный, трескучий сигнал, действующий на уровне чуткого подсознания.

Такие наушники были у всех, поэтому даже проспи один, второй все равно услышит сигнал тревоги – и никаких часовых. Кроме того, можно было программировать встроенный в прибор электронный будильник.

Разогрев на сухом спирту три банки мясных консервов, офицеры, прижавшись друг к другу, погрузились в тревожный сон, используя вместо постели мягкий ковер зеленой травы…

Рассвет в тропиках наступает так же неожиданно, как и ночь. Небо почти мгновенно покрывается розовой дымкой, и на востоке проглядывают первые солнечные лучи, становящиеся уже через полчаса обжигающе-жаркими.

Первым проснулся Виталий. Сонный мозг пронзил трескучий писк, удивительно похожий на звук неисправного микрофона. Открыв глаза, лейтенант обвел подозрительным взглядом прилегающий к круглой поляне девственный лес, но ничего подозрительного не заметил.

Рядом, почти в самое ухо, раздался тихий шепот Академика:

– Это будильник, не нервничай.

– Да спокоен я, – так же тихо отозвался Громов, поднимаясь на ноги.

В диалог вмешался потягивающийся Крокодил:

– Никогда не думал, что в тропических джунглях, да еще и в разгар бабьего лета, ночью можно окочуриться от холода. Мир капитализма – мир джунглей.

– Ладно, философ, подъем, – незлобно пнул сослуживца Грибалев, разворачивая на сырой траве сложенную карту, – судя по всему, мы уже близко от конечного пункта нашего путешествия, осталось километров пятнадцать. Если этот лагерь действительно важный и засекреченный, то при подходе надо быть крайне осторожными – возможны ловушки, ямы и прочее.

– Да уж, – поддержал старшего Неверовский, – эти африканцы способны на такие шуточки, что костей не соберешь. Будем смотреть в оба.

Наспех позавтракав, маленький отряд выступил в путь. И вновь спецназовцам приходилось продираться сквозь жуткие заросли тропической растительности, поочередно становясь впереди.

Несмотря на кажущуюся близость объекта, спецназовцы вышли в указанный квадрат лишь к наступлению следующей ночи.

Виталий, следуя установленной очередности, снова оказался впереди группы, слепо всматриваясь в безумные глаза перешептывающихся джунглей. Каждый шаг давался с огромным трудом.

Нога лейтенанта ступила в мягкий, обволакивающий мох, и сердце его дрогнуло – Громов явственно ощутил, как прикрытая камуфлированной материей голень натолкнулась на едва уловимое препятствие. Подняв высоко над головой согнутую руку, Громов сделал товарищам знак остановиться.

Медленно отодвинув ногу назад, спецназовец осторожно присел на корточки, разглядывая неожиданную помеху. Поперек едва заметной тропы, по которой двигался отряд, была натянута тонкая проволока, конец которой привел к закрепленной на необъятном стволе векового баобаба ручной гранате.

– Академик, вот тут ловушка, – еле слышно прошептал Виталий, осторожно указывая рукой на появившуюся преграду.

Пока старший склонялся к замаскированному препятствию, Громов различил впереди слабо блеснувший огонек – в следующую секунду легкий ветерок донес до слуха офицера приглушенную речь.

Спецназовцы, перейдя на гусиный шаг, двинулись на голоса, и вскоре их цепким взорам открылась небольшая полянка, метров пяти в диаметре, на которой стояли, облокотясь о качающиеся лианы, трое чернокожих солдат с автоматами наперевес и покуривали, зажав в кулаках, тлеющие сигареты.

В руке Грибалева появился бельгийский пистолет «глюк» с навинченным на вороненый ствол глушителем. Жестами Академик приказал товарищам сделать то же самое.

Теперь все трое, припав на одно колено и обхватив обеими ладонями холодную сталь пистолетов, взяли в жесткий прицел выставленную охрану.

Виталий благодаря надетому на глаза инфракрасному прибору ночного видения смог различить сквозь прицел наведенного оружия даже крупноватые черты улыбающейся физиономии негра. До незадачливых часовых было не больше десяти метров.